Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Шувалов Александр

ФОНВИЗИН ДЕНИС ИВАНОВИЧ (1744 или 1745–1792), русский писатель, просветитель. Создатель русской социальной комедии («Бригадир», «Недоросль»).

«Там в стары годы,

Сатиры смелый властелин,

Блистал Фонвизин, друг свободы…» А. С. Пушкин. «Евгений Онегин»

«Весьма рано во мне появилась склонность к сатире. Острые слова мои носились по Москве, обиженные оглашали меня злым и опасным мальчишкою, и я прежде нажил неприятелей, нежели друзей. Меня стали скоро бояться, потом ненавидеть; и я, вместо того чтобы привлечь к себе людей, отгонял их от себя и словами и пером». (Фонвизин, 1981, с. 283.)

«Денис Иванович смолоду жестоко мучился головными болями, сильно был близорук, рано облысел, жаловался на несварение желудка…» (Рассадин. 1985, с. 23.)

«Забота о семье, неурядицы дома (в 1774 году Фонвизин женился на купчихе, вдове Катерине Ивановне Хлопо-вой, чем поверг свою семью в полное недоумение), болезнь жены, которая стала ему близким другом; пребывание в Европе по долгу службы; непримиримость к порокам русского общества, боль за Россию — все это привело его в ряды оппозиции, где он нашел единомышленников в лице братьев Паниных и княгини Е.Р. Дашковой. Отношения с Екатериной II были испорчены навсегда. С трудом он добился постановки самой знаменитой пьесы “Недоросль” (1782), а издание сатирического журнала “Стародум” (1788) ему запретили». ( http://april.friendsparl-ners.ru/Uterature/18century/fonvizin. html(opt, mozilla, unix, russian, iso5, new)

[1784 г.] «Сильные головные боли не давали покоя, Фонвизин стал вспыльчивее и раздражительнее, по-стариковски ворчал иа неудобства… Чудаковатый русский барин <…> Детей у них не было…» (Лютов, 1999, с. 23.)

«В феврале 1785 г. в Риме, болезнь впервые явила Фонвизину не одни только затруднения в жизни, но трагическое предвестие. С ним случился удар. “Состояние здоровья много отча-су лучше становится… слабость нервов и онемение левой руки и ноги…” 28 августа его хватил второй удар, кончившийся на сей раз параличом… Повидавший его три месяца погодя Клостерман застал картину страшную: “Он страдал расслаблением всех членов и едва владел языком… Правая рука у него совсем отнялась, так что он и двигать ею не мог, и пытался писать левою, но выводил по бумаге какие-то знаки, по которым с трудом можно было догадаться, что ему хотелось выразить. Душевные способности также очень ослабли”». (Рассадин, 1985, с. 238–239.)

[1786 г.] «…Уже самому Фонвизину пришлось ехать лечиться от последствий паралича в Вену и Карлсбад. Последние годы жизни вообще прошли для Фонвизина в тяжелой обстановке: расстроилось окончательно здоровье, а вместе с тем пошатнулось и его материальное благосостояние вследствие разных тяжб с арендаторами. Литературная деятельность Фонвизина почти совсем прекращается, если не считать литературным произведением его письма из-за границы и его путевые журналы». (А. Бороздин, CD Брокгауз и Ефрон.)

«Проблемы со здоровьем не давали Фонвизину покоя. В 48 лет он уже дважды пережил инсульт, плохо двигался, но сочинял до последних дней». ( http://april.friends-partners.ru/ literature/lScentury/fonvizin. html (opt,mozilla,unix, russian,iso5, new)

«Ты был писатель знаменитый, / Известный русский весельчак, / Насмешник, лаврами повитый / Денис, невежде бич и страх». (А.С. Пушкин)

Остроумие и язвительность — несомненно врожденные психологические качества Фонвизина, которые определили не только специализацию его литературной профессии (сатира), но и выбор судьбы (невольная политическая оппозиция). Эти обстоятельства, в свою очередь, обусловили причину его преждевременной смерти: повторные кровоизлияния в мозг до 48-летнего возраста — признак явно патологический. Он свидетельствует о многолетней и злокачественно протекающей гипертонии и о развитии раннего церебрального атеросклероза.

ФОРСТЕР (Forster) ИОГАНН ГЕОРГ АДАМ (1754–1794), немецкий просветитель и публицист, путешественник и революционный демократ.

Наследственность

[Мать] «…отличалась множеством странностей, а после рождения второго сына… совсем сошла сума: она перенесла психоз с галлюцинациями и бредом, потом, к счастью, успокоилась, но у нее появилось множество чудачеств». (Буянов, 1992а, с. 18.)

[Отец] «Характер этого удивительного самородка был не из лучших. “Немалым несчастьем для отца было и то, что он никогда не знал людей и не был в состоянии понимать их”, — писал о нем Георг. Это нужно учитывать, задумываясь, отчего всякий раз отец ссорился с сильными мира сего: беспрерывные конфликты порой приводили семью на грань смерти от голода». (Там же, с. 34.)

Общая характеристика личности

[1765 г.] «…Форстеру была обещана должность управляющего колонистскими поселениями. Одновременно Академия наук намеревалась избрать его своим членом, но этому помешал крайне самолюбивый и раздражительный характер Форстера, много вредивший ему в его служебной деятельности. Отказавшись от звания академика в пользу Палласа, он уехал в Англию… Но Форстер нигде не уживался…» (Л.В., 1901, с. 202.)

[1778 г.] «Постепенно Форстер все больше впадал в религиозно-мистическое состояние духа. Этому способствовала не только депрессия, но и некоторые личностные свойства молодого человека, о которых он всегда писал откровенно… Вот как впоследствии объясняла его жена Тереза причины, по которым Форстер стремился к масонам: “Поскольку у него… не было достаточно силы воли, чтоб перенести все семейные несчастья, то он обратился за утешением к сверхчувственному и чудесному, что обещал Орден. Он надеялся войти в сношения с духами и был постоянно занят химическими работами, рассчитывая открыть философский камень”». (Буянов, 1992а, с. 77.)

[1791–1792 гг.] «Одинокий, лишен* ный всего того, чем он дорожил в первую очередь — семейного очага, гостеприимного дома, спокойного отдыха', ой был обречен на тяжелую депресейкГ Было б удивительно, если бы семейная драма, повергшая пылкого и сентиментального мужчину в отчаяние и тоску, не играла хотя бы минимальной роли в принятии им определенных решений… Можно лишь гадать, как сложилась бы биография Форстера, не свершись революции. Вероятно, он должен был впасть в апатию пли депрессию. Это, наверное, и случилось бы, если бы не приход революционных войск. Социальный энтузиазм осени 1792 года перекрыл отчаяние. личной жизни». (Там же, с. 154–155.)-

«Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше». В полной мере эта пословица относится к тем психопатическим личностям, которые первое время хорошо себя чувствуют лишь в атмосфере борьбы и опасности, пополняя ряды путешественников и переселенцев, революционеров и борцов за правду. О таких, как Форстер, говорят, выражаясь языком современной песни, что они едут не за деньгами, а «за запахом тайги». Впрочем, никакие общественные движения, никакие новые страны, научные или псевдонаучные исследования не приносят им в конечном итоге счастья. Не найдя в очередной раз удовлетворения, они приходят или к аффективным расстройствам (депрессии), или к увлечению религией.

ФОТИИ (до монашества — Спасский Петр Никитич) (1792–1838), русский церковный деятель, архимандрит (с 1822 г.) и настоятель Юрьевского монастыря. В 1817 г. принял монашество. Играл большую роль в политических интригах, влиял на Александра I и проводимую им политику.

Наследственность

«…Его дед по отцу страдал падучей болезнью; отец Фотия злоупотреблял спиртными напитками…» (Чиж, 2002, с. 330.)

Общая характеристика личности

«…Мальчик не только развился очень рано, но и обладал некоторыми способностями, жил по преимуществу духовной жизнью. Ни дома, ни в семинарии он не шалил, не искал развлечений, свойственных детскому и отроческому возрасту. Он не был похож на своих сверстников, искал уединения, жил своей внутренней жизнью… У Фотия, как типического фанатика, было немало патологических явлений, почему только психиатр может вполне понять весь душевный склад этого исторического лица…Этот исключенный с первого курса духовной академии, необразованный и недаровитый монах сыграл значительную роль в истории нашего просвещения… Несомненно, что с Фотием случилось именно то, что случается почти со всеми психопатами — он не закончил своего образований, как не заканчивают его и большинство психопатов… Уже тогда Фотий обнаружил крайнюю самоуверенность и нетерпимость, граничащую с назойливостью и деспотизмом…Несомненные галлюцинации развились у Фотия, если вполне доверять точности его воспоминаний, в 1817 г., то есть на двадцать шестом году жизни… В 1818 г. болезнь проявлялась так сильно и резко, что окружающие сочли его ненормальным, или, по крайней мере, предполагали, что он психически болен… С 1817 по 1821 г. окончательно сложились у Фотия идеи величия и идеи преследования; обманы чувства окончательно убедили его, что он призван совершить великие дела и разрушить козни дьявола, что он великий подвижник, окруженный врагами… Однако и сам Фотий пишет, что и в 1823 г. “многие думали, что Фотий хладнокровен стал от того, что не в настоящем уме находится и потерял рассудок”… Идеи величия у Фотия сочетались с идеями преследования, как то всегда бывает у всех таких больных, и одно и то же обстоятельство он объясняет как доказательство своего величия и как доказательство того, что его преследовали». (Там же, с. 328–329, 331, 334, 335, 347, 350, 352, 358, 373.)