Микеланджело Буонарроти, Гробница Юлия II, мрамор, 1545. Рим, Сан-Пьетро-ин-Винколи.
Микеланджело Буонарроти, «Умирающий раб», мрамор, высота 229, около 1513. Париж, Лувр.
В 1524 году по велению папы Климента VII Микеланджело привлекли к строительству библиотеки Лауренциана. Он занимался проектом до 1534 года и получал около 2000 флоринов ежегодно.
Микеланджело Буонарроти, Библиотека Лауренциана, 1530. Флоренция, Библиотека Медичи.
Гонорары Микеланджело несопоставимо высоки по сравнению с другими художниками. Целесообразно привести примеры годовых доходов представителей разных профессий в Италии второй половины XV века: «Эти цифры не среднестатистические, а выборочные и к тому же относительные […] Тем не менее они полезны для общего сравнения с доходами художников.
Венецианский купец указал доход в 19 250 флоринов, видно, год был удачным и пришли его корабли с Востока. Священник высокого ранга получил за год чуть меньше, 18 375 флоринов. Годовое содержание дожа обошлось венецианцам в 5250 флоринов, а своего посла – 3125. Профессор в Венеции заработал за год 625 флоринов, секретарь канцелярии – 225, инженер – 175. Управляющий филиалом банка Медичи получил за год службы 150 флоринов, опытный клерк – 75, начинающий клерк – 50. Придворный трубач миланского герцога заработал 65 флоринов. Рядовой солдат на венецианской службе служил за 38 флоринов в год. Каменщик и плотник на строительстве в Милане получили по 30, а наемный работник в Венеции – 19 флоринов». [20]
Возвращаясь к личности Микеланджело, следует отметить, что своими заработками ему не приходилось делиться с помощниками или ассистентами. Все свои грандиозные планы он приводил в исполнение сам. Он отвергал помощь, полагая, что искусство – это опыт, который художник должен сам пережить в муках.
Будучи скульптором, живописцем, архитектором и поэтом, он всю жизнь стремился к синтезу, к искусству, которое позволило бы осуществить чистый замысел, идею. Хотя в жизни Микеланджело можно различить несколько вполне определенных этапов или периодов, все его творчество представляется тем не менее единым целым: всякое новое произведение продолжает, перерабатывает предыдущее, преодолевая недостатки предшествующего опыта.
Микеланджело неохотно отвлекался от любимого искусства – скульптуры. Парадоксально, но апофеозом его карьеры стало произведение монументальной живописи – плафон Сикстинской капеллы, заказанный папой Юлием II. 500 квадратных метров, 300 фигур, не говоря о виртуозном исполнении и гениальном замысле – выполнить такую работу за четыре с половиной года мог только сверхчеловек. 10 мая 1508 года Микеланджело записал: «Сегодня я начал работать». 31 октября 1512 года Сикстинская капелла была открыта для обозрения.
Микеланджело сам изменил предписанную ему вначале программу, которая не отличалась такой тематической сложностью и обилием фигур, как осуществленная им роспись. Впервые теологическая программа принадлежала самому художнику, впервые архитектура в живописи играла роль не только обрамления, а составной части всей росписи, имеющей собственное значение, впервые все изобразительные элементы слились в единое целое, продиктованное синтезом архитектуры, живописи и скульптуры.
Микеланджело Буонарроти, Роспись плафона Сикстинской капеллы, фреска, 1508–1512. Ватикан, Сикстинская капелла. Общий вид.
Гете писал: «Не повидав Сикстинской капеллы, невозможно представить, на что может быть способен человек». [21]
Многолетний труд серьезно подорвал здоровье художника, о чем он искренне пожаловался в сочиненном сонете:
К Джованни, что из Пистойи
Я получил за труд лишь зоб, хворобу
(Так пучит кошек мутная вода,
В Ломбардии – нередких мест беда!)
Да подбородком вклинился в утробу;
Грудь – как у гарпий; череп, мне на злобу,
Полез к горбу; и дыбом – борода;
А с кисти на лицо течет бурда,
Рядя меня в парчу, подобно гробу;
Сместились бедра начисто в живот,
А зад, в противовес, раздулся в бочку;
Ступни с землею сходятся не вдруг;
Свисает кожа коробом вперед,
А сзади складкой выточена в строчку,
И весь я выгнут, как сирийский лук.
Средь этих-то докук
Рассудок мой пришел к сужденьям странным
(Плоха стрельба с разбитым сарбаканом!):
Так! Живопись – с изъяном!
Но ты, Джованни, будь в защите смел:
Ведь я – пришлец, и кисть – не мой удел!
Отрывок из письма Микеланджело с сонетом, 1510.
За роспись потолка Сикстинской капеллы Микеланджело получил около 3000 флоринов, столько же сколько за картон «Битва при Кашине» для Зала Пятисот Палаццо Веккьо.
Вазари дал характеристику Микеланджело: «Хотя был он богат, но жил в бедности, друзей своих почти никогда не угощал, не любил получать подарки, думая, что если кто что-нибудь ему подарит, то он навсегда останется этому человеку обязанным… Некоторые обвиняют его в скупости. Они ошибаются… Находясь при нем, я знаю, сколько он сделал рисунков, сколько раз давал советы относительно картин и зданий, не требуя никакой платы… Можно ли назвать скупцом того, кто, как он, приходил на помощь беднякам и, не разглагольствуя об этом, давал приданое девушкам, обогащал помощников своих по работе и служителей, например, сделал богатейшим человеком слугу своего Урбино. Однажды на вопрос Микеланджело: «Что будешь делать, если я умру?» – Урбино ответил: «Пойду служить еще кому-нибудь». – «Бедненький, – сказал ему тогда Микеланджело, – я помогу твоей нужде», и сразу подарил ему две тысячи скуди, что впору цезарям или великим попам».
Точные гонорары Рафаэля не известны, но за свою короткую 37-летнюю жизнь он скопил несметные богатства. С 1508 года он по сути стал придворным художником Ватикана, работал сначала на папу Юлия II, затем на папу Льва X.
Если Юлий II и не был слишком искушен по части изобразительного искусства и не рассматривался как его тонкий ценитель, то все же в качестве приближенных к себе художников он выбрал Микеланджело и Рафаэля. В то время, пока Микеланджело расписывал плафон Сикстинской капеллы, Рафаэль с 1508 по 1514 год украшал фресками станцы (парадные залы) Ватикана, среди которых самой известной поныне считается «Афинская школа» в Станца делла Синьятура.
Рафаэль Санти, Станца делла Синьятура, фреска, 1509. Ватикан, Папский дворец. Общий вид.
«Афинская школа» – реализованная фантазия, а быть может, мечта Рафаэля – собрать вместе античных философов и ученых под сводом идеального здания, храма человеческой мысли. Его формы навеяны древнеримской архитектурой и одновременно напоминают архитектуру собора Святого Петра, символа синтеза языческой и христианской философии. Здесь все те, на основе учений и научных открытий которых была построена европейская культура: Платон и Аристотель, Сократ, Эпикур, Пифагор, Евклид, Диоген, Гераклит и другие. В сочинении композиции Рафаэлю немалую помощь оказал ученый и поэт, кардинал Томмазо Ингирами, назначенный префектом Папской библиотеки в 1510 году. Платону (фигура в центре, изображенная на фоне пролета центральной арки) и Гераклиту (одинокая фигура, сидящая на переднем плане, облокотившись на левую руку) Рафаэль придал черты Леонардо да Винчи и Микеланджело соответственно, в дань уважения своим старшим современникам.
