Второй вариант порождает множество историй. Григорий Турский, франкский историк VI века, записал свидетельство Сальвия, который был уже признан мертвым, но вернулся к жизни и возопил:
«О Господи милосердный, зачем ты сделал так, что я вернулся в это мрачное место земного обиталища? Для меня было бы лучше твое милосердие на небесах, чем жалкая жизнь в этом мире…» И продолжил: «Четыре дня тому назад, когда келья сотряслась и вы увидели меня бездыханным, меня подхватили два ангела и подняли высоко в небеса, так что мне казалось, что не только эта жалкая земля, но и солнце и луна, облака и звезды у меня под ногами. Затем меня ввели через ворота ярче этого света в такое жилище, в котором пол блестел, как золото и серебро; свет там был невыразимый, простор неописуемый. Жилище было наполнено таким множеством людей обоего пола, что совершенно нельзя было объять взглядом толпу ни в ширину, ни в длину. И когда нам проложили путь среди сомкнутых рядов ангелы, которые шли впереди, мы дошли до того места, которое мы уже созерцали издали. Над ним нависало сверху облако светлее всякого света, там не было видно ни солнца, ни луны, ни звезд, но облако сияло собственным блеском гораздо больше, чем все эти светила, и из него исходил глас, “как шум вод многих”. Там даже меня, грешника, смиренно приветствовали мужи, одетые в священнические и мирские одежды. Как мне рассказали мои спутники, это были мученики и исповедники, которых мы здесь, на земле, глубоко почитаем. И вот когда я встал там, где мне приказали, меня окутал такой сладкий аромат и я так насытился этой сладостью, что до сих пор не хочу ни есть, ни пить. И услышал я глас, говорящий: “Да возвратится сей в мир, ибо он надобен нашим церквам”. И я слышал глас; видеть же того, кто говорил, я отнюдь не мог…»
Все присутствовавшие были поражены его рассказом, а святой угодник начал вновь говорить со слезами: «Горе мне, посмевшему открыть такую тайну…» [78]
Преподобный Беда Достопочтенный (673–735), англосаксонский историк, в своем труде «Церковная история народа англов», книга V, глава 12 [79] (Historia ecclesiastica gentis Anglorum), записал видение Дрихтхельма [80]. Однажды вскоре после полуночи, пораженный быстро прогрессировавшей болезнью, Дрихтхельм умер, но на рассвете вернулся к жизни. Он сел, и все собравшиеся вокруг него плакальщики, кроме его жены, разбежались. После того он ушел в монастырь Мелроуз, принял постриг и провел остаток дней своих в покаянии. Тогда же он рассказал о своем видении: проводник, облаченный в свет, провел его в загробный мир.
Этот текст получил очень широкое распространение. Отлох Санкт-Эммерамский (ок. 1010–1067) включил его в свою «Книгу видений» (Liber visionum) [81]. Он встречается и в сборнике гомилий (проповедей) Эльфрика, аббата Эйншема (ок. 950–1010); в работе автора «Стихов о смерти» (Les Vers de la Mort), монаха-цистерцианца Гелинанда из Фруамона (ок. 1160–1230); в труде Стефана Бурбонского (ок. 1180–1261) и в «Золотой легенде». Беда упоминает также два других видения, которые, как и видение Дрихтхельма, нашли отражение в трудах Отлоха Санкт-Эммерамского [82].
В 678 или 679 году Баронт, монах монастыря Святого Петра в Лонгорете (Сен-Пьер-де-Лонгоре, известный позже как Сен-Сиран, департамент Эндр, Франция), после заутрени заболел и оказался «на пороге смерти» (ad extremum funere ductus) [83]. Он призвал диакона Эодана, который обнаружил, что Баронт не может говорить, а затем и вовсе перестал двигаться. Община погрузилась в траур и до вечерни читала псалмы. На рассвете Баронт проснулся, зевнул, открыл глаза и рассказал, где он был и что увидел там.
В письме, адресованном Эдбурге, настоятельнице монастыря Минстер-он-Танет в графстве Кент, святой Бонифаций (ум. 754) пересказал видение монаха из Уэнлока, который, будучи тяжело больным, впал в экстатический транс. Рассказ начинается с описания злых духов, которые сражались с ангелами за душу, причем каждый демон олицетворял собой какой-то грех. Затем монах увидел ад с его огненными ямами и несчастными душами в виде вопящих и стенающих черных птиц. Перейдя по деревянному мосту, перекинутому через реку огня, он достиг небесного града Иерусалима [84]. Отлох Санкт-Эммерамский повторил это видение почти дословно [85].
В VII веке галисийский отшельник Валерий из Бьерсо (ок. 630–695) рассказал о случившемся с Бонеллом, который «умер в результате тяжелой болезни, поразившей его телесной немощью, а затем, несколько часов спустя, вернулся в свое тело, которое вновь стало здоровым», и поведал о своем видении [86]. Ангел света показал ему рай, а затем ад, из которого доносились ужасные крики и стоны. Бонелл прожил еще какое-то время, прежде чем окончательно отошел в мир иной. Валерий рассказывает и о другом опыте, пережитом монахом Максимусом Вестготом, которого во время болезни унес ангел света, и он увидел райские кущи и бездну ада, прежде чем вновь вернуться в тело по приказу своего проводника [87].
В XI веке Гинкмар (806–882), архиепископ Реймский и советник Карла Лысого, рассказал историю Бернольда, слабое здоровье которого привело его на порог смерти. Четыре дня он не мог ни есть, ни пить, ни говорить, а после призвал священника и рассказал ему о своем видении, где он, сопровождаемый проводником, увидел муки, которым подвергались прелаты и знатные люди. Один из них сказал: «Ты покинешь сей мир, чтобы вернуться в свое тело», а также сообщил ему, что, проведя четырнадцать лет в теле, он вернется в то место вновь [88].
В видении императора Карла III (Visio Karoli Tertii Imperatoris), известного также как Карл Толстый, записанном примерно в 900 году, используется фольклорный мотив: клубок ниток. Анонимный автор сообщает нам:
Перед Карлом появилось великолепное существо, державшее в руках клубок ниток, излучающий яркое сияние [89]. Ангел начал разматывать клубок и сказал Карлу привязать один конец нити к большому пальцу, чтобы за эту нить провести его по лабиринту адских мук. И спустились они в долины огненные, где демоны попытались вырвать нить из рук Карла, когда же им это не удалось, то демоны кинулись на него и пытались ввергнуть его в колодец огненный, но ангел набросил нить на плечи Карла и притянул его к себе. Они поднялись на огненные горы, с которых стекали реки горящие. На их берегах стояли печи, полные змей. И вошли они в долину, с одной стороны мрачную, с другой лучезарную, где Карл увидел две бочки: одна была наполнена водою теплой, а другая — кипящей. В бочке с кипятком увидел он своего отца, Людовика II Немецкого. Благодаря заступничеству святого Ремигия Людовик каждый второй день получал облегчение и проводил его в бочке с теплой водой. Выслушав предсказания своего дяди Лотаря о своем будущем, он снял нить с пальца, и его дух вернулся обратно в тело.
Петр Дамиани (ок. 1007–1072), кардинал и епископ Остии, рассказывает историю слабого здоровьем юноши, который вскоре оказался на смертном одре (ad extremum pervenit). Он выглядел как мертвец (quasi defunctus), однако в его недвижном теле (cadaver exanime) еще была жизнь, а в груди еще трепетало сердце (motus in ejus pectore palpitaret); тогда-то и случилось ему видение, в конце которого святой Петр вернул его дух обратно в тело (reddensque spiritum corpori) [90].
