За гранью вечности (СИ) - "AlexanderMay"

Воины встали как вкопанные, когда их взору открылась равнина. Но вместо утешающих улыбок и слов, что цель близка как никогда, лица бойцов и офицеров озарил ужас. Даже не удивление – ужас. В рядах воцарилась паника, шеренги загудели: «Балаурщина!». Никто не ожидал такого поворота.

– Что это?.. – со скрытым ужасом произнёс командир.

– Как это возможно?.. Что?.. Братцы, может мы зря всё это затеяли?.. – доносилось со всех сторон.

– …Оригинально, – пробормотал офицер и обернулся посмотреть на свою армию.

Все, открыв рты и вытаращив глаза, пялились на равнину. По плату идеально ровным слоем расстелилась толстая корка льда. Нет, не по озеру в центре, а прямо между холмами, высотой почти до самой вершины. Представьте, что ровную низменность доверху залили водой, словно пустую чашку горячим чаем, а потом заморозили – вот, как выглядело ещё вчера зелёное плато. Под слоем льда толщиной в балаурову сотню метров была погребена вся растительность, словно только здесь, между протяжёнными холмами, наступил ледниковый период. Но чтобы затопить плато и наполнить его таким количеством воды, понадобилось бы несколько лет бесконечного дождя, а чтобы заморозить – века зимы. Да и под палящим солнцем всё бы давно растаяло… Но лёд был идеальным гладким, и на его поверхности не было видно ни капли талой воды. Создавалось ощущение, что его подпитывает какая-то сила, что замораживает воду и не дает ей растаять. Чудеса… Но ведь ещё вчера ничего этого не было! Разведгруппа была здесь прошлой ночью. Сложившаяся ситуация никак не увязывалась в голове командира и других офицеров.

Люди редко видели снег и лёд, ведь на Атрее всегда лето. Вечный снег лежал только под тенью гор, куда не доставал солнечный свет. Но таких мест было очень мало, а ещё меньше – тех счастливчиков, кто там побывал. Поэтому увидеть такое было удивительно и очень странно.

– Балаурщина! Пошли отсюда! – вопила толпа бойцов.

«Мда, на такой поверхности мы все как на ладони. Предусмотрительно, балауры, очень предусмотрительно… Браво…» – командир понял, чьё рук это дело, но идти назад было нельзя – нужно как можно скорее перебраться на ту сторону плато, чтобы поддержать атаку основных сил, иначе наступление захлебнётся.

– Ни шагу назад! Только вперёд! – заорал офицер и вознёс меч к небу. – Идём через плато! Не бояться! Пошли! Смелей! Зато никому не будет жарко, уж помяните моё слово!

Колонна послушно сомкнула ряды и медленно, осторожно спустилась на скользкую поверхность льда. И действительно, от такой массы замёрзшей воды исходила невероятная прохлада. Шагать по льду было непривычно – он был чрезвычайно скользким. То и дело один за одним воины падали и, выругиваясь, поднимались… а потом снова падали. Командир был прав: это идеальная поверхность, чтобы контролировать врага – скрыться негде, а при атаке и не убежишь – слишком скользко.

Легионы держались близко к краю плато, чтобы не выходить далеко на открытую местность.

– Устали? – громко спросил командир.

– Нет! – хором ответило войско.

– Знаю, что устали. Тяжело шагать в таких доспехах. Но отдыхать нельзя! Ещё полпути.

Воины позади понимающе вздохнули и продолжили свой дружный мелкий шаг. Чем дольше шли легионы, тем сильнее ощущался мертвецкий холод. Снизу на людей будто дышали морозом – пробирало аж до самых костей. На металлических латах синел иней, в области коленей доспехи покрылись коркой льда – согнуть ноги было уже невозможно. Но отряды двигались, как угодно проклиная балауров. Двигались к цели. Двигались на помощь.

Двадцать тысяч ног стучали металлическими подошвами по арене изо льда. Стук сапог и лязг лат шумел и раздавался эхом за километры отсюда. Тише идти было просто невозможно – условия не позволяли, так сказать. Но даже такой пронзительный железный гул не мог заглушить странные звуки, доносящиеся откуда-то снизу. Низкое рычание или стон озарял ледяную пустыню. Люди это слышали, но старались не обращать внимания, ибо останавливаться было нельзя – чем быстрее они переберутся на ту сторону, тем скорее у них получится застать врасплох балауров… как думали командиры. Путь через холмы занял бы целые дни, но даже пары лишних часов у воинов не было.

Повеяло сильным морозным ветром – чьё-то холодное дыхание неумолимо пробиралось через пласт мёрзлой воды. В мгновение ока шлемы и кирасы легионеров покрылись мелким льдом, забрала заклинило, но окоченевшие воины шли всё дальше и дальше. Подземное рычание не было ровным, оно усиливалось с каждой минутой. Когда гортанный скрежет какого-то существа стал невыносимо громок, что даже стук металлических подошв казался игрой на пианино по сравнению с ударом молота о наковальню, ледяная поверхность равнины начала слегка вибрировать. Удержаться в равновесии на трясущемся льду не получилось, и почти каждый бравый воин из десяти тысяч рухнул наземь.

– Ещё и землетрясение! Ну, прекрасно, мать балаурскую! – заорал офицер, валяясь на спине.

– Отдохнуть решили, командир? – усмехнулся его центурион, когда поднялся на ноги.

– Не к добру это, помяни моё слово, – рявкнул мужчина, оперевшись на руку подчинённого.

Подземные толчки не прекращались, а становились лишь сильнее. Войско почти не продвигалось вперёд – идти было нереально, а ползти – верная смерть от мороза.

Вдруг рык превратился в оглушительный рёв, и ледяное плато стало покрываться трещинами, словно там, внизу была пустота. С ужасающим хрустом они расползались всё дальше и дальше, рисуя на глади сложные узоры. Казалось, будто кто-то пытается вырваться наружу. Вот теперь храброе войско охватила настоящая паника – бойцы побежали в разные стороны, кто куда. Не замечая друг друга, они пытались покинуть изрезанный трещинами лёд и выбраться на твёрдую землю. Впереди рядом с офицером были два Даэва, которые сопровождали смертных. С первыми толчками они расправили свои прекрасные белоснежные крылья и стали уносить в своих объятиях воинов подальше от этого ужаса. Конечно, вдвоём они не могли спасти все десять тысяч, но нужно было успеть помочь как можно большим.

И тут началось страшное. С очередным толчком кусок льда, на котором скучковался целый легион, под тяжестью воинов разрезало надвое. Трещина не просто разошлась посередине, она разломила морозную гладь, образовав глубокую протяжённую дыру, ведущую в небытие.

– Там пустота! Бегите! Спасайтесь! – заорал легат, но было поздно. Не выдержав массы нескольких сотен латных доспехов, изрезанная шрамами платформа изо льда с оглушительным хрустом и скрипом провалилась в бездну, забрав с собой жизни целого легиона. Воины закричали в предсмертном вопле, но через несколько секунд их крик смолк. Из пустоты вырвался цепенящий мороз, с громким завыванием разносящийся по плату.

Это было только начало. Из пробоины во все стороны, словно нити паутины, разбежались глубокие трещины, превращаясь в смертельно опасные расщелины. Всю ледовую поверхность разорвало на части, на каждой из которых, боясь шевельнуться, в жуткой панике стояли люди в доспехах. Островки дёргало, вертело во все стороны, будто качая по невидимым волнам. Ледовое плато танцевало под ногами перепуганных бойцов.

Даэвы старались вытянуть на твёрдую землю как можно больше людей, но помощь приходила, увы, не всем. О дальнейшем наступлении уже не могло быть и речи. Сейчас стоял вопрос жизни.

Воины пытались перепрыгнуть через широкие расщелины, чтобы подобраться ближе к «берегу» воображаемого моря, но больше половины из них расставались с жизнью, обретая покой в звенящей и рычащей пустоте. Несчитанное количество бравых бойцов разменяло жизнь на попытку спастись. Но и это было не самым страшным. Те, кто погиб сейчас, как бы это лицемерно не звучало, отделались легче, нежели те, кто встретят свой конец буквально через несколько минут. Ибо ужас вскоре обретёт форму.

В центре плато лёд взорвался. Несколько десятков огромных глыб под оглушительный треск взлетели в воздух, словно где-то под землёй сработала бомба из тысячи динамитных шашек.