Регрессор в СССР. Цикл (СИ) - Арх Максим

Весь день раздумывал, что мне с прущей неуёмной энергией делать. Самый простой вариант был записаться в какую-нибудь секцию спорта. Я прям-таки чувствовал, что сил во мне значительно прибавилось. Наверное, даже настолько, что стать каким-нибудь чемпионом по какому-либо виду спорта казалось не такой уж и бредовой идеей. Ну, или инвалидом, оставив там здоровье.

Впрочем, если подходить к этому делу с умом… Ха, только где ж его взять — ум-то?

В общем, очень хотелось физухи. И много.

В той жизни, а теперь мне следовало говорить именно так, из спортивных видов, я занимался только классической борьбой. Было это как раз в этом возрасте, а значит, правильней будет сказать — сейчас занимаюсь.

В этом времени борьба делится на классическую (греко-римскую) и вольную. Я классик и останусь им, судя по той жизни, до шестнадцати лет как минимум — то есть до следующего года.

Брошу я борьбу потому, что, во-первых, буду больше времени самостоятельно заниматься учёбой и пойду в математический кружок; во-вторых, буду заниматься музыкой; ну и, в-третьих, я обалдею от вида переломанных ушей, когда попаду на соревнования.

«Какой ужас! — тогда подумаю я, ошалев от увиденного. — Неужели и меня это же ждёт?»

Подумал, подумал и через два дня сказал тренеру, что ухожу. Такого экстрима я для себя не хотел.

А всё дело в том, что в борьбе нужно постоянно освобождаться от захватов через голову. Соответственно борец всегда пытается вылезти из этого самого захвата, где и страдают прежде всего уши.

До того момента я как-то особо на это внимания не обращал. Да, у тренера были уши смятые, как будто их прижали утюгом, и они стали плоские, но я думал, это физиология человека такая. Как оказалось, нет.

Каких ушей на тех соревнованиях я только не увидел. Мрак и ужас, одним словом.

Теперь же задумываясь о секции, решил борьбу по вышеизложенным причинам из списка рассматриваемых видов спорта исключить. На ум приходила тяжёлая атлетика. Поднимать тяжести мне сейчас казалось самое то. Но вообще-то для несформированного организма это вряд ли полезно, можно и надорваться. Также почему-то сразу вспомнился Дикуль. И хотя он сломал себе позвоночник в 1962 году не из-за штанги или каких-либо тяжестей, а из-за лопнувшей перекладины, к которой крепилась страховка, всё равно ассоциация «штанга равна минус позвоночнику» в голове крутилась.

«Даже если и не сломаю, — размышлял я, — то грыжи на позвоночнике меня замучили и в той жизни. Поэтому тоже отпадает».

В принципе практически весь спорт — это травмоопасное занятие. Тогда может быть, ну его, этот спорт? Может быть, и без него прожить можно? Ведь травмоопасно же.

С другой стороны, жить вообще опасно и травмоопасно в том числе. Но как мы видим, «ну её, эту жизнь», как правило, никто не говорит. Более того, каждый человек старается продлить её любыми способами. Чем взрослее ты становишься, тем больше становится и опасностей. Однако никто помирать не спешит.

Тогда идём далее — футбол и хоккей. И то, и другое замечательно. Бегать много, нагрузок много, плюс народ сейчас, да и потом, эти виды спорта очень любит, болеет и переживает за игроков и результаты. Это в принципе вариант.

Я поставил себе заметку в голове.

Следующее — лёгкая атлетика. Нет, не моё. Да и буду я скоро весить под сто килограммов, а то и больше. Так что нет, спасибо.

Другой вид… Лыжи или даже биатлон?! Вроде не плохо. Тоже много нагрузок. Вполне возсможно, что энергию я свою потратить там смогу легко. Кстати говоря, возникает вопрос: а насколько метко я стреляю теперь? Зрение отличное. Руки не дрожат. Нужно будет зайти в тир и попробовать. Детский сад, конечно. Пневматическая винтовка из тира — разбитая, криво-косая воздушка, стреляющая пульками, которые разные по весу, вряд ли сможет дать точный ответ, снайпер я или нет. Но всё же неплохо бы узнать, каков получится результат.

Что у нас ещё интересного? Бокс?

Бокс — это клёво. Бокс народ любит. Боксёров знает поимённо. Но есть в этом виде спорта один не большой отрицательный момент. Весь бой там, в основном бьют по головке, а без башки смолоду я остаться не хочу. У одного моего приятеля сын постоянно выступал на соревнованиях по боксу. Так вот, в конце концов, сын стал чемпионом и взял звание мастера спорта. Это был успех, и мой друг очень гордился сыном. Всё было бы хорошо, если бы у парнишки семнадцати лет через два дня после соревнований не начались приступы эпилепсии. Больных в роду с таким диагнозом не было. Вердикт врачей был однозначен: бокс бросить, пить феназепам, одному желательно не оставаться, не переутомляться, и так далее и тому подобное. Вот такой вот бокс бывает.

Самбо. Нет-нет — хоть и не уши, но тоже борьба — не хочу…

В общем, перебирал я виды спорта долго. Всё равно делать было нечего, бегу, думаю.

Кстати, а может быть, шахматы? Люблю шахматы, прикольная игра. Логическая, неспешная и интересная. Правда, физуха в ней отсутствует, если не считать иногда некоторые «пассы» руками, но всё же, там больше нужно голову напрягать. И кстати, а вдруг мне не только нужно телу давать нагрузку, но и мозгу, ведь не зря же первые дни голова болела, была как не своя и кружилась? Хотя стресс и прочее, но, тем не менее, а вдруг?..

А пока… пока бегу. Бегу быстро. Бегу и не устаю.

Вчера уехала бабушка. Звала меня с собой. Я сказал, что останусь на недельку в Москве, и просил её тоже остаться, но она наотрез отказалась:

«Саша, пойми, весь огород засохнет. Поехали лучше в деревню со мной. Надоест тебе ещё эта Москва, когда в школу пойдёшь».

А я упирался и говорил:

«Хрен с ним с огородом. Оставайся!».

Но она уехала… и я чуть опять не заплакал.

Анализируя своё поведение в этом времени, пришёл к выводу, что во мне живёт часть маленького пятнадцатилетнего меня и часть эта, зная о грядущем, находится в шоке и плачет. Ну а как ей, этой части меня, не плакать, если весь её привычный и безоблачный мир в скором времени провалится в тартарары и исчезнет…

Да и не мог я уехать в деревню. Не мог! Мне нужно было сделать тут несколько дел.

Бабушка же, ссылаясь на полив уехала. Она уехала, ну а мне нужно было обдумать своё будущее. Обдумать, как жить дальше…

«Как, как? Просто жить себе и жить. Как жил всегда. Только подстели соломки там, где больно было падать, и живи — наслаждайся. С твоим опытом, знаниями, да ещё и планшетом вкупе с компьютером ты себе можешь устроить не жизнь, а малину!» — бубнила одна часть меня.

«А страна?» — задавал вопрос я сам себе.

«Что стране-то будет? Ну, уменьшится чуть-чуть в размерах, вот и всё».

«Ни хрена себе чуть-чуть! Чуть ли не половину оттяпают!»

«Ну и что? Что ты сделать-то можешь?!»

«Не знаю… Письма, к примеру, какие-нибудь разослать или…»

«Или что?! А не будет ли от твоих писем ещё хуже? И вообще, кому ты письма то рассылать собрался? Уж не тем ли, кто эту самую страну и продаст — за рубль, за двадцать?! Твои письма получат именно они! Именно те, кто страну и рушит!.. И что?.. Тебе хочется их спасать?! Жирных, наглых бобров! Со спецпайками, спецмагазинами, спецобслуживанием, спецсанаториями и спецдомами отдыха. Спец-, спец-, спец- и много чего спец-! Этих, что ли, ты спасать собрался?! Так пусть всё летит в эти самые тартарары!»

«Жалко…»

«Кого тебе жалко-то?!»

«Народ. Народ мне жалко!»

«А сейчас народ тебе не жалко? Ни телевизоров, ни машин, ни многообразия еды в продаже, ни нормальный одежды, ни безопасности, ни интернета… ой…» — загнался я.

«Ну-ну! — пригрозил я сам себе. — Безопасность есть, не ври, а инета сейчас вообще практически не существует, как и компьютеров. Точнее, они уже появляются, но находится настолько в зачаточном состоянии, что их как будто и нет… А вот насчёт остального… Да, тут я прав…»

«Ладно, — сказал я сам себе, — разберусь как-нибудь, время есть. Пока же нужно определить ближайшие задачи. Через месяц мне идти в школу, а вот на какой хрен мне это нужно, не совсем понятно? Избежать же этого невозможно. И что же делать?»