— Ты же знаешь: в Форгерии не очень хорошо с аниме.
— А я всё призываю тебя найти попаданцев-виабушников, помнящих канон назубок, да замутить уже наконец-то нормальную аниме-студию. Мы могли бы весь мир покорить. И все разом бы запели:
Нас по звукам узнавай:
Ня Кавай, Ня Кавай
Мы орем на весь трамвай:
Ня Кавай
Никогда не забывай:
Ня Кавай, Ня Кавай
Лучше к нам не приставай
Ня Кавай
Принц понимающе покивал.
— Можно будет заняться, когда кризис минует.
Дарк раздражённо мотнул головой.
— Ошибочка, вашсочество. Как раз в кризис, когда всем тяжело и они будут искать возможность немного поаутировать от реальности хотя бы в белую стену, самое время, чтобы захватывать их умы и сердца через медиа и комиксы. Ты недооцениваешь сокрушительную мощь тактического панцушота.
Тот поднял руки.
— Я ещё не выучил весь твой лексикон, но “панцушот” звучит, как какой-нибудь внушительный танк.
— Тянк.
— Тянк?
— Да.
— А это лучше танка? — секундой позже до Вацлава дошло и он рассмеялся. — Ах, хтонь!
Даркен многозначительно улыбнулся.
Глава 8. Богиня на свидании
1.
Ночь не торопилась вступать в свои права.
Несмотря на поздний час, небо всё ещё оставалось голубым и никакой нужды в фонарях, по привычке уже открывших свои сияющие очи, не имелось.
После захода солнца тут, конечно, будет красиво. И светло. Не как днём, но всё же. Отовсюду, с каждого фасада начнёт изливаться неон. Заведения станут подобны женщинам, прикладывающим все усилия, чтобы привлечь к себе внимание, но при этом сохранить видимость тотальной неприступности. Ведь сюда можно только богатым и знатным. И более никому.
Не считать же за людей работящую челядь.
Но то будет лишь после заката.
Хотя…
— Крутануть землю что ли… — задумчиво произнесла Броня, беспечно постукивая пяточкой по стенке рядом с дверью.
Илега нервно икнула.
— А не слишком ли?
— Так ску-у-у-учно.
— Но это же ход в стиле Перловки.
Богиня скосила взгляд на камеристку.
— Ну ты же мне мобильный не даёшь.
— Говорю же — дома забыла, — “честно-честно” моргнула васильковыми глазюками горничная.
— Врёшь.
— Не вру, — недовольно топнула ножкой Илега.
— Врёшь, — покивала Броня. — Если бы ты не “забыла” мобильный специально, ты бы за время, пока я жду Ёлко, раз десять его намутила бы. Выдала бы свой, купила бы новый, отправила бы за ним Пьеро слетать. Ты просто не желаешь, чтобы я выходила в Интернет.
Горничная виновато улыбнулась.
— Просто… не хочу, чтобы ты волновалась.
— О чём? О том, что во время моего последнего боя полегла куча народа, а я тут собираюсь на танцульках отплясывать, словно русский царь?
Илега медленно-медленно поставила бровки домиком. Она молчала несколько секунд, при этом с течением времени демонстрируя всё более и более жалостливую мордашку, но затем вдруг оживилась, спешно нацепила на нос тёмные очки, достала из набедренного патронташа нечто металлическое, продолговатое, с лампочкой, выставила перед собой, да нажала кнопку, инициируя яркую вспышку.
— Жертвы не являются твоим приоритетом. Ты и без того сделала многое, чтобы спасти людей. И ты имеешь право на отдых.
Броня непонимающе проморгалась.
Богиня ожидала, что Илега будет и дальше отнекиваться и строить невинность, но она, по сути, призналась во лжи. В том, что использовала потерю памяти своей госпожи, этот результат берсерка, и намеренно утаила нечто столь важное.
— Это сейчас что было?
— Дарк вручил мне эту шваркалку и велел использовать, если ты вдруг начнёшь задавать неудобные вопросы, — русовласка стянула очки на острый носик и поглядела на богиню поверх них. — Сверчок помог, значит и эта штука должна.
— Ты лучше скажи мне, почему ты считаешь, что можешь за меня мои приоритеты определять.
— Потому что я волнуюсь! — гневно топнула ножкой камеристка. — И вообще, у тебя есть те, кто займутся данным вопросом за тебя: на кою Лешую вообще тебе нужен храм, если ты собираешься всем заниматься лично?
— А я и не собираюсь, — холодно ответила богиня. — Но я хочу, чтобы это было моё решение.
— Это и есть твоё решение, — подняла пальчик горничная. — Ты ведь сама решила сходить на свидание с Ёлко.
Секундой позже пальчик согнулся крючком, а улыбка — померкла.
Взгляд Брони был тяжёлым.
— Ты поняла, о чём я, — тихо сказала Лешая. — Я имела в виду решение, принятое на основании всей полноты имеющихся данных и с учётом актуальных событий.
Илега поджала губки.
— Значит сейчас ты…
— Остаюсь. Раз мой храм этим занимается, раз есть, кому заняться последствиями и сделать официальное заявление, то пусть. Тем более, что мне и правда необходимо отдохнуть. Тут ты права. Но впредь я не желаю сталкиваться с подобным ребячеством в столь серьёзных вопросах, ясно?
— Гу, — кивнула служаночка, неловко прижав ручки к груди.
— Бенэ, — Броня неспешно окинула взором улицу. — Я так понимаю, Ёла потому и задерживается, что разгребает последствия?
— Да. Но она уже передала все наработки Даркену, — затараторила Илега. — Будет с минуты на минуту.
— Даркен? — подняла брови Лешая. — Вот уж кому-кому, а ему уж точно не мешало бы отдохнуть.
Камеристка потупила глазки.
— Меня он не послушает.
— Меня тоже, — ответила богиня, но секундой позже криво усмехнулась. — Но это его проблемы.
Илега подняла на госпожу вопросительный взгляд. Секундой позже от богини поступило распоряжение:
— Назначь нам с ним завтра на утро встречу. Я всё обеспечу.
Горничная неуверенно улыбнулась.
— А на утро — это во сколько?
— В семь, — бросила Броня уже на ходу.
Внимательный взор богини выцепил за рулём стильного глянцево-чёрного спортивного авто Ёлко. Благо, внешность у девушки была достаточно яркой, чтобы можно было отличить её издалека.
Лешая оказалась у дверей машины даже раньше, чем расторопный парковщик. И, конечно же, не преминула возможностью подать слечне руку.
— Как вообще возможно опоздать, когда у тебя тут столько лошадок под капотом?
— Я выехала тридцать секунд назад, — ответила лукавой улыбкой “номер два”, вложив пальчики в ладонь богини.
— Принимается, — одобрительно кивнула Броня и проводила взглядом ключи, кочующие от владелицы авто к парковщику. — А ну-ка, покрасуйся!
С этими словами Лешая перевела девушку на тротуар и чуть повернула кисть, жестом подталкивая Ёлко прокрутиться в неспешном танцевальном движении.
“Номер два” подобрала себе одеяния вульгарные. И если в случае кого другого подобное выглядело бы, как безвкусица, то у главного аналитика ковена рыцарей плюшевого енота Тимки с этим проблем не имелось. Вульгарность — это вызов. А вызов всегда был частью стиля жизни Ёлко.
В конце концов, с точки зрения богемийской шляхты уже сам факт того, что дворянка лично управляла спорткаром, а не доверила это кому-нибудь другому, являлся откровенной пошлостью. Это попросту неприлично!
Но в том-то и тонкость, что как раз в случае с ведущей себя подобным образом девушкой, то, что обычно кажется аляповатым и безвкусным, становится гармоничным. Яркие неестественно неоново-розовые глаза? Кричащий макияж? Тяжёлого вида обувка на высокой платформе? Колготки сеточкой? Кожаная миниюбка на подтяжках, которые, к тому же, не были перекинуты через плечи, а просто болтались у бёдер? Великое множество легкомысленных ярких значков? Якобы рваная рубашка с коротким рукавом, левая пола которой заправлена, а правая — навыпуск?
Это всё Ёлко. И конкретно ей подобное идёт.
— Ну, как? — поинтересовалась “номер два”.
— У моего будущего мужа отличный вкус.
— Одеяния подбирал не он, — ехидно пропищала аналитик.
— Он подбирал девушку. И я этот выбор одобряю.
