Меченый. Том 3. Жребий брошен (СИ) - Савинков Андрей Николаевич

Звучит немного лицемерно, но я рассматривал данный конфликт еще и как большую тренировку Советской Армии, которая уже очень давно не учавствовала в действительно серьезных конфликтах. Все же Афганистан — это совсем другое, противопартизанские действия там, предположим натренировать можно, но вот все остальное… Сомнительно. А тут сразу был виден масштаб.

Ну и ракетчиков забывать не нужно. В эту ночь они отстреляли столько реактивных подарков в сторону противника, сколько, наверное, не стреляли вообще никогда до этого. Оперативно-тактические Р-17, «Точка», «Ока», «Темп-С». Что-то из этого уже давно стояло на вооружении и объективно требовало скорой утилизации, что-то, наоборот, только поступало, и вояки с удовольствием испытывали свои взрывные игрушки на реальном противнике. В любом случае, реального ущерба от выпущенных по Пакистану трёх сотен ракет из разных наземных комплексов ожидать не стоило — в СССР в эти времена господствовала теория их ядерного применения, и точность КВО в 350 метров всё же была великовата для попадания куда-то в цель размером меньше города, — но ракетчики тоже поучаствовали в перегрузе и так не слишком мощной ПВО Пакистана.

Впрочем, наверное, пакистанские солдаты с авиабазы Пешавар, которая находилась всего в 40 км от границы, и на которую пришёлся первый и самый массированный ракетный удар, с таким выводом бы не согласились.

Пешавар был не просто авиабазой. Это была главная заноза и головная боль советских штабистов. Здесь базировались, в том числе, и американские самолёты, хотя в момент удара их не оказалось на месте. Всё же янки подготовку к операции прекрасно видели со спутников и убрали свои машины заранее. Отсюда взлетали для патрулирования границы пакистанские самолёты, и, конечно же, через этот город шла основная часть оружия, поставляемого моджахедам. Планы удара по Пешавару гуляли в недрах советского Генштаба и без меня, но вот политической воли на это у советских политических лидеров всё никак не находилось.

Так вот, всего в течение каких-то двадцати минут в радиусе полутора километров приземлилось сразу три десятка боеголовок, каждая из которых имела — в частности, это касалось ракеты «Ока» — боевую часть примерно в 350 килограммов. 350 кг взрывчатого вещества — это много, достаточно, чтобы сделать твой вечер незабываемым даже при единичном взрыве на весьма солидном расстоянии, а уж при массовом ударе…

Фактически авиабаза Пешавар в этой войне больше и не участвовала. Одна из первых же ракет упала на ВПП, сделав её недоступной для взлёта и посадки самолётов, чем и предрешила участь оставшихся на земле бортов. Уцелела только дежурная пара китайских F-7 — копий советского МиГ-21, — которая висела в воздухе для прикрытия границы и успела сдёрнуть подальше на запасную площадку вглубь страны.

— Товарищ Генеральный секретарь, — оторвавшись от большого стола, на котором была расстелена карта и по которому специальные штабисты двигали разные фигурки, изображающие целые части и соединения, сказал министр, — Операция идёт по плану. Ракетчики отстрелялись, дело за ВВС. Индийские товарищи также нанесли удар; согласно докладу адмирала Сидорова, они будут готовы нанести повторный удар через два часа.

Поскольку к «войне» мы готовились основательно, про «южный фланг» тоже не забыли. В прикрытии морской границы Пакистана участвовал чуть ли не весь Тихоокеанский флот СССР, усиленный ещё и несколькими ударными вымпелами, переброшенными из других мест. Вся эта «армада» — вероятно, в США немало бы посмеялись насчёт данного определения, — последние недели базировалась в портах Индии, а за десять дней до дня «Д» и вовсе вышла в открытое море и крейсировала вдоль побережья Пакистана, чтобы не лишиться тактической внезапности. О том, что удар СССР и Индии всё же состоится, пакистанцы, естественно, знали. Сохранить столь масштабные приготовления в тайне практически невозможно, вопрос был только в том, когда именно.

— Сопротивление? — спросил я.

— Пока сложно сказать. Отстрелялись ракетоносцы, докладывают о многочисленных взрывах и пожарах на территории ВМБ Карачи, тактическая авиация ещё только-только пересекает афгано-пакистанскую границу, но большого количества вражеских самолётов в воздухе наши радары пока не видят. То ли паки спят так крепко, то ли боятся взлетать. Сложно сказать, — в голосе министра была слышна тщательно скрываемая нотка оптимизма.

— Ну вот, Владимир Николаевич. А вы говорили ждать… — я кивнул министру, как бы говоря, что последняя реплика в ответе не нуждается, и он может возвращаться к своим обязанностям. Впрочем, именно сейчас министру делать тоже особо нечего было — в моменте всем заправляли штабисты…

Почему СВО началась только сейчас, а не в феврале, когда США были заняты в Ираке больше всего? Очень просто — вояки натурально саботировали подготовку всего мероприятия, что затянуло этап сосредоточения на два добрых месяца. Да и товарищи из Политбюро до последнего опасались ввязываться в полноценный вооружённый конфликт с немаленьким государством, и только «успехи» американцев, которые очевидно начали увязать в иракской авантюре, подвигли наших перестраховщиков дать отмашку на старт.

У США в Ираке дела действительно шли… ну, не то чтобы плохо. Нет, это было бы неправильное слово. Просто вот того блицкрига, который в моей истории за какой-то месяц закончился поражением Саддама и освобождением Кувейта, сейчас не наблюдалось даже близко.

Янки с упоением бомбили приграничные города и военную инфраструктуру Ирака, делая сотни самолётовылетов ежедневно. Туда же летели ракеты, в том числе ещё не распиаренные в этом времени «Томагавки» и вообще всё, что только можно. А вот с каким-то продвижением вглубь страны у США пока явно не задавалось. Потеря передового отряда в Кувейте и в целом неудачное — ну, не слишком удачное, так, наверное, правильнее сказать — начало кампании вместе с перестановкой в Белом доме запустило целую волну кадровых пертурбаций. Был назначен новый министр обороны — им стал Джон Тауэр, новый председатель Объединённого комитета начальников штабов — генерал Колин Пауэлл, ну и дальше по цепочке сменилась значительная часть командования остальными вооружёнными силами.

Естественно, планировать полноценную кампанию в таких условиях было практически невозможно, поэтому «коалиционеры» просто ограничивались бомбёжками, но даже это происходило не без проблем. Саддам успел убрать большую часть авиации на север страны, куда американские ракеты практически не долетали, а иракские военные порой устраивали вполне эффективные засады на самолёты противника с использованием замаскированного в городской застройке — за неимением джунглей приходилось обходиться тем, что есть, — ПВО и собственных истребителей.

За полтора месяца США потеряли уже больше сотни самолетов — включая уничтоженные на земле во время первого удара, — и даже то, что Ирак потерял в два раза больше машин, в общем-то являлось плохим утешением для американцев. Было понятно, что рано или поздно к фазе наземной операции перейти придется, и вот тогда… Что будет тогда, никто пока не знал, ну а пока мы регулярно выдавали в инфополе репортажи о том, как американские бомбы и ракеты убивают гражданское население Ирака, понемногу сливая и так не слишком великий рейтинг новоиспеченного президента Буша, у которого, ко всему прочему, наметились еще и в экономике проблемы…

Что касается Восточного ТВД — это возвращаясь к конфликту вокруг Пакистана — то индийцы тут попыталась повторить свои действия осуществленные во время Второй индо-пакистанской войны. Мощным танковым ударом уже 13 апреля индийцы под командованием генерала Кр. Сундараджан Падманабана опрокинули жиденькое прикрытие границы и скорым маршем тремя колоннами двинули в сторону второго по величине города Пакистана.

Одна колонна двигалась с юга, вторая напрямую от границы — там расстояние до дальних предместий вовсе не превышали семнадцати километров — а третья колонна выдвинулась с севера с небольшого куска земли на левом берегу реки Рави, который относился к Индии, и где индийцы смогли относительно спокойно навести переправу. Именно северная «клешня» несла наибольшую угрозу Лахору поскольку в отличии от двух первых была направлена на окружение и перерезание связи города с остальной страной. Так-то для штурма трёхмиллионного города в лоб нужно гораздо больше сил и средств чем мог выделить Дели, а вот если его окружить…