Шайтан Иван 5 (СИ) - Тен Эдуард

— Аслан, командир, спит что ли? — было слышно, как он усаживается за столик. Вздохнув, оделся.

— Здравия, командир, — встал Андрей.

— Да сиди уж, что-то вежливый какой-то, наверно просить пришёл. — спросил я настороженно у Андрея.

— Давай, Петр, объясни каким образом семья Хайбулы у нас оказалась?

— И много народа знает, что это семья Хайбулы? — недовольно спросил я.

— Нет, Егор Лукич только мне сказал. Остальные не знают кто это. Даже Миша не догадывается.

— Андрей, я не могу тебе сказать ничего определённого. Не потому, что не доверяю тебе, а потому, что сам не знаю, как всё обернётся. Хайбула начинает свою игру и он попросил меня на время укрыть свою семью. Тебе необходимо ускорить формирование новых сотен и начать их обучение. Возможно, повторяю возможно, нам придётся помочь Хайбуле, но надеюсь он справиться сам.

— Вот значит как. — задумчиво потянул Андрей.

— Я понял командир. Завтра вручим пластунки сотникам и отправим их по своим местам квартирования. Я объявил, от твоего имени, дополнительный набор пятьдесят казаков. Сделаем перетасовку и новичков равномерно распределим на две сотни. Сотников я предупредил. Потом я проедусь и посмотрю, как формируются сотни.

— Согласен, действуй Андрей. Мне нужно будет кое с кем переговорить. Возможно я уеду к Дауду, останешься главным. Помни охрана семьи Хайбулы. Пусть Костя займется этим.

Я в сопровождении Паши отправился к Мелис, посмотреть как они устроились и поговорить.

Пустой дом ожил. Чувствовалось, что тут живут.

Мурат, увидев меня, подбежал и приложив ладонь к виску доложил.

— Здравствуйте полковник! — улыбаясь стоял он. — Ты в гости к нам пришёл?

— Здравствуй боец, — откозырял ему в ответ с серьёзным видом. Подошёл Анвар.

— Здравия желаю господин полковник.— поздоровался он. Опека Мурата была его основная обязанность.

— Все умаялись, а ему всё нипочем. Как вскочил утром, так и носиться.

— Так боец, за ворота ни шагу, поедем ко мне на базу только когда я разрешу. Слушать Анвара. Всё ясно.

— Да, господин полковник, ясно. — Погрустнел Мурат.

У входа в дом меня встретила Елна.

— Здравствуйте, господин, — почтительно склонила голову служанка. — Проходите, госпожа уже ждёт вас.

Егор Лукич явно не поскупился на обустройство. Пол комнаты был застлан узорчатыми коврами, в центре стоял низкий стол, окружённый расшитыми подушками. Мелис при моём появлении поднялась и сделала лёгкий поклон.

— Здравствуйте, Пётр Алексеевич.

— Здравствуй, Мелис, — улыбнулся я. — Когда мы одни, можно просто «Пётр» и на «ты». Как устроилась?

— Благодарю, Пётр, — в её голосе послышалась теплота. — Всё хорошо, я довольна. Только Мурат ворчит, что за пределы дома выходить нельзя.

Она мягко улыбнулась, и мы опустились на подушки напротив друг друга. Исчезла прежняя настороженность в её взгляде, теперь в тёмных глазах читались доброжелательность и любопытство.

— Прости, но пока вам придётся оставаться в тени, — сказал я, отодвигая край скатерти. — Поверь, это для вашей же безопасности.

— Я понимаю, Пётр, не беспокойся.

— Скажи, Мелис… — я задержал взгляд на её лице. — Гасан и Сафар — кто они? Насколько можно им доверять?

Она задумалась, пальцы её невольно переплелись.

— Хайбула доверяет им безоговорочно, особенно Гасану. Когда я попала к нему, Гасан уже был рядом. Сафар присоединился позже. Не знаю, стоит ли тебе им верить, но если Хайбула тебя признал, они не предадут. Однако помни, Гасан предан ему слепо. Он выполнит любой приказ, даже не задумываясь. Умен, хитер, как лиса, и Хайбула всегда прислушивается к его советам.

Мелис будто угадала мой следующий вопрос:

— Говорят, Хайбула спас ему жизнь, и с тех пор Гасан поклялся служить ему. Подробностей не знаю — Хайбула никогда об этом не рассказывал.

Она замолчала, а потом тихо спросила.

— Скажи, Пётр… Разве возможно то, что задумал Хайбула?

Я задумался на мгновение, собирая мысли. Её вопрос требовал осторожного, но честного ответа.

— В таких делах, — начал я, тщательно подбирая слова, — нельзя ничего утверждать с абсолютной уверенностью. Только трезвый расчёт, выверенная тактика и… безграничное терпение. Понимаешь, о чём я?

Мелис молча кивнула, её пальцы слегка сжали край халата.

— Твой муж, человек серьёзный. Уважаемый не только среди горцев, но и среди нас. — Я сделал паузу, давая словам проникнуть в её сознание. — За время нашего знакомства я убедился, Хайбула способен на большее, чем уготовил ему Абдулах-амин.

— Он сам видит, как растёт его влияние, как к нему примыкают новые сторонники. И поверь, это не остаётся незамеченным. Абдулах-амин… он тревожится. Боится.

Я поймал её взгляд, серые глаза с внезапно проступившими в них зелёными искрами внимательно изучали моё лицо.

— У Хайбулы два пути, смириться и ждать, что решит за него другой… или взять судьбу в собственные руки. Третьего не дано.

Неожиданная тень пробежала по её лицу.

— Тебя, наверное, удивляет, — продолжал я, — почему я, его бывший враг, теперь поддерживаю Хайбулу?

Мелис слегка наклонила голову, жест, полный невысказанного вопроса.

— Всё просто, — улыбнулся я, наблюдая, как в её серые глаза приобрели зеленоватый оттенок. — Нам крайне важно иметь дружественное ханство у своих границ. Наладить торговлю, установить мир.

Я наклонился вперёд:

— Послушай… Я могу взять Мурата в Петербург. Кадетский корпус, затем военное училище. Под моим покровительством он сделает блестящую карьеру. — Мои пальцы сомкнулись вокруг чашки с чаем. — И помни, я помогу тебе и Хайбуле в любом случае, независимо от исхода этого дела.

Мелис молчала, её взгляд стал проницательным, почти физически ощутимым. Она словно пыталась разглядеть правду за моими словами.

— Ты пытаешься понять мои истинные мотивы? — мягко спросил я. — Мурат будет жить в России. Увидит своими глазами, что дружба с нами куда выгоднее вражды.

Её губы слегка дрогнули. Возможно, начало ответа, возможно, внутренней борьбы. Но она продолжала молчать, давая мне понять, что каждое моё слово взвешивается на невидимых весах доверия. Сейчас в ней мало что осталось от той юнной, русской девочки, тринадцати лет, захваченной крымчаками. Передо мной сидела жена Хайбулы и мать его детей. Благополучие семьи, вот, что было важно для неё. Остальное, лишь средства, которые помогают ей решать этот важный вопрос.

— Я подумаю, Пётр, благодарю тебя за заботу о Мурате. Ты ещё хотел о чем-то попросить меня?

— Да, хочу поговорить с Гасаном. Он говорит по-русски?

— Очень плохо. Он аварец, я буду переводить, если ты не против?

— Хорошо, я согласен.

— Елма, позови Гасана.

Глава 9

Гасан вошёл в комнату.

— Вы звали меня госпожа? — он поклонился.

— Да, Гасан, господин полковник хочет поговорить с тобой. Присаживайся. Можно говорить откровенно. Не думаю, что его интересует то, о чём ты не можешь сказать.

Гасан согласно кивнул.

— Как я понимаю, в ближайшие дни ты уйдёшь к Хайбуле? — спросил я.

— Да, господин ждет известий.

— Если хочешь, тебя проведут через перевал. Думаю так будет короче. — спросил я Гасана и заметил заинтересованность в его взгляде.

— Да, так будет удобней и быстрее.

— Скажи мне, Гасан, там проживают дасенруховцы, какой из их тухумов контролирует перевал? — Мой вопрос вызвал явное удивление.

— Магал Дасенрух, это пять тухумов, Сунгур, Акай, Байкар и другие. Они вольные, военные тухумы.

— Как они относятся к войне с русскими и их отношение к Абдулах-амину? — Спросил я.

— Трудно сказать, Иван. Они независимые тухумы и я не почувствовал сильной поддержки от них, когда Абукар повел своих людей на перевал. А когда ты устроил ловушку, в которой погибло больше трёх сотен воинов, они возмутились и отказались восстанавливать дорогу. Из их селений к нам присоединилось не больше двух десятков воинов, может даже меньше. Я не был в том походе. Уже тогда Хайбула запомнил тебя и сказал: Этот шайтан Иван очень опасен для нас и Абдулах-амин делает большую ошибку не дооценивая его. Я согласен с ним. — усмехнулся Гасан глядя на меня. — Могу я спросить у тебя Иван?