Провал (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный"

Понятно, что с первой попытки может и не получиться. Кто у них специалист по деревянным механизмам и трубопроводам? Учиться всему этому придётся, а для этого пробовать надо и опыт нарабатывать, даже шишки при этом набивая, если не повезёт. Для этого его бригада сейчас и заготавливает сырьё. И даже если всё оно израсходуется только на эксперименты, да на отработку технологии, а для работы понадобится новое, он на это в обиде уж точно не будет. Правобережье у Днепра — длинное, и другие на нём места есть, где дубов хватает. Надо будет — ещё заготовят, и тогда тем более лучше на Правобережье весь этот лесоматериал брать, свой левобережный лес сберегая. Никифорова говорит, что из желудей по осени и хлеб выйдет получше камышового, и заменитель кофе. Его фрицы в войну пили и не слишком жаловались, поскольку под санкциями международными где ты натуральным разживёшься? Из чего могли, из того они и делали свой эрзац, и спасибо им за наработанный в этом деле опыт. Запорожцы хоть и не под санкциями, а один хрен и от натурального кофе теперь отрезаны, и от натурального чая. Эрзацы теперь — наше всё.

Вот для этих эрзац-хлеба и эрзац-кофе запорожцам и нужно поберечь эти свои левобережные дубы, которые поближе к городку, чтобы желуди с них собирать поближе и поудобнее. А брёвна — они же не на один год, а как минимум на несколько. Могут и много лет прослужить, если правильно всё сделать, так что каждый год анклаву корячиться с их заготовкой не придётся. Дрова, конечно, будут нужны, они теперь всегда будут нужны, но на них и валежника на своём Левобережье в основном хватит, и не нужны на них толстые деревья, да ещё и дубы, а достаточно деревьев потоньше, да помягче. Таких, на которые и топора достаточно, когда не будет больше бензина для бензопил. Техника эта импортная, капризная, и будет ли она на спирту вместо бензина работать, хрен её ещё знает. Не стоит на это рассчитывать, а значит, их рабочий ресурс следует считать ограниченным запасами бензина. Дрова — это расходники, на которые инструмент нужен или вечный, или хотя бы легко в их условиях восполняемый. А на серьёзные капитальные вещи для многолетнего использования, на которые потому и нужен дуб, не жалко и бензина для бензопил.

После погрузки на ладью последних вязанок нарубленных веток и увязывания в плот для буксировки последних брёвен Махно пересчитал лесорубов и отозвал к берегу по рации охранение. А к ним уже плыла ладья, которая должна была забрать и их самих. Слава богу, обошлось без происшествий. И как ни мала была их вероятность, тем труднее приходилось охранению, от которого требовалась неусыпная бдительность. Не дожидаясь переправы и официальной процедуры, Махно объявил благодарность от себя и лесорубам, и охранению, особенно отметив заметившего чужой летательный аппарат Селезнёва. Да, бесполезной его глазастость оказалась в данном случае, но разве его в этом вина? Теперь зато учёные, и есть кому наблюдать за небом, чтобы вовремя нацелить оператора дрона.

— Нам никакого взрывчатого гостинца от этих аланских летунов не прилетит? — поинтересовался прапорщик.

— Да не должно бы, — успокоил его капитан, — Раз летают, наверняка видели и ту вспышку, а значит, и знают о нас с самого начала. Если бы хотели разбомбить нас на хрен или десант высадить — давно бы уже это сделали. День на первый разведывательный полёт над всем районом, обнаружение и доклад по радиосвязи, второй — на уточнение и съёмки с воздуха, пару дней на принятие решения в командных инстанциях — это самое большее. И если не прилетело нам до сих пор, то теперь-то уж вряд ли.

— И значит, вряд ли они близкие друзья киевским русам?

— Вряд ли. Иначе нам прилетело бы если и не в тот же день, так на следующий. Или, в лучшем случае, заявился бы парламентёр с очень неприятными претензиями. А раз этого тоже так и не случилось до сих пор, хоть и знали наверняка ещё в тот же день, им на это плевать и чихать. Обидно другое. Они десять дней уже за нами наблюдают. А судя по высоте пролёта, имеют аппаратуру с таким разрешением, что им даже не нужно снижаться для детальной съёмки. Мы для них, как на ладони, и они изучают нас, как инфузорий под мелкоскопом, а что мы знаем о них? Если бы нам удалось заснять с дрона ихнюю птичку, так хотя бы тип её определили, но и в этом мы сегодня облажались. И до сих пор знаем о них ноль целых, хрен десятых.

21. Живность

Следующий день, условное 30 мая.

— Уыыыыррр! — донеслось из лесных зарослей на месте стадиона Арена.

— Рэкс! Ну зачем? Ну сколько раз тебя учить, что нельзя чужих кошек трогать! — донёсся оттуда же мужской голос, — Фу! Брось, я сказал! Ну куда ты понёс? Фу!

Но пёс, смахивающий по своим размерам и стати на овчарку рыжеватой масти, не особо-то слушаясь хозяина, выбежал из зарослей с болтающимся в пасти загрызенным котёнком-подростком, подбежал к вымощенному тротуару у прохода между двенадцатым и четырнадцатым домами, да с видом честно исполненного собачьего долга положил свою добычу на тротуар. Даже не положил, а скорее уж — торжественно водрузил. Сама добыча — естественно, мертвее не бывает. Если кто-то мог ожидать чего-то иного от таких клыков, то после их беззлобной и явно хвастливой демонстрации едва ли у кого-то могли остаться хоть какие-то сомнения — вооружён и очень опасен для любых недругов анклава.

— Ыыыыы! Кооотика убииили! — заревела одна из шмакодявок.

— Не натравливал я его, богом клянусь! — сразу же начал оправдываться мужик, — Не видел даже! На пару секунд только и отвлёкся, а он — шасть в кусты, да молчком, и не залаял, а там — кошак этот недоросток орёт уже, как резаный! Я — следом за ним, но просто не успел вмешаться! Он уже навстречу, и кошак этот — в зубах. Никогда же Рэкс такого не творил, и я сам не знаю, что теперь на него нашло.

— Бешенство на твоего зверя нашло! — завизжала одна из баб, хорошо известная в квартале фанатичная кошатница, — А я говорила, предупреждала! Гляньте только, какие у этого чудовища зубы! Бешеный, говорю же вам! И усыпить его надо поскорее, чтобы не разгуливал с такими зубами по улице! Полиция! Где полиция?

— Да сдурела ты, что ли, Мыколовна? Ну какой он бешеный?

— Бешеный и всегда был бешеный! Ты забыл уже, как он моего Тимошу загнал на дерево, и мне спасателей вызывать пришлось, чтобы сняли?

— Ну так это когда было-то? Отучил же! Хоть какую-то из дворовых кошек он у меня гонял в последний год? Хоть чью-то, хоть бесхозную — напомни хоть один случай!

— Вот он, твой случай! — кошатница обвиняюще ткнула пальцем в свежий труп котёнка, — Отучил он, называется! Вот оно, твоё отучение! Как было твоё чудовище злым бешеным зверем, так и осталось! Да где же эта чёртова полиция, в конце-то концов?

— Что за шум, а драки нету? — поинтересовался подошедший Чубук.

— Усыпите эту бешеную собаку! — безапелляционно потребовала кошатница, — И арестуйте её безответственного хозяина! Вы только посмотрите, что творится!

— А что творится-то? — не въехал штаб- сержант.

— Вы что, не видите? — её палец снова ткнулся в труп котёнка.

— Ну, кошеня дохлое. Пёс, что ли, загрыз? Ну так и чего?

— То есть как это, ну так и чего? — кошатница опешила от возмущения, — Собака, наверняка бешеная, растерзала маленького безобидного котёнка, а вам — ну так и чего?

— Во-первых, усыпить пса я не могу — я не ветеринар, — пожал плечами Чубук, — Могу пристрелить, но не вижу причин — где признаки бешенства? Арестовать хозяина тем более причин не вижу — он вполне адекватен. Вы же не натравливали пса на это кошеня?

— Да нет, конечно! Вмешаться просто не успел.

— Ну так и чего вы народ зря баламутите, гражданка? — штаб-сержант обернулся к ней, — Собаки всегда гоняют кошек. Если поймают, то и загрызут — обычное же явление.