Провал (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный"

— Против конницы, пан сержант, копья нужны, — заметил один из строя.

— Позже будут вам и копья, а пока научитесь держать строй и работать хотя бы охреначником. Вы же нас сейчас не били ими, а гладили! Чего жалели? Мы ведь в полной снаряге, и покалечить нас вы не могли. Млять, вот на этой жалости к "онижедетям" наши коллеги и погорели в Киеве на этом грёбаном Майдане! Не щадите противника! Он вас не пощадит. Бейте со всей дури и будьте настолько жестоки, насколько это возможно.

Затем, перестроив обучаемых в колонну по три, "беркуты" устроили и учебные поединки с ними в порядке очереди. И естественно, они-то легко побивали всех, нанося не травмирующие, но достаточно болезненные удары для лучшего запоминания ими ошибок. Воронов считал, что первым делом надо поставить им технику боя с профессионалом, по сравнению с которым любой реальный противник будет едва ли страшнее. А когда изучат приёмы и научатся меньше огребать от "беркутов", тогда и наступит время для поединков уже между собой, в которых они наработают и нужный рукопашному бойцу кураж. Всему своё время, и сейчас — время элементарных основ, без которых не двинешься дальше.

А дальше — будет работа с деревянными макетами секир и мечей, на которых и их самих показательно бьют капитан Зозуля и туземец-древлянин Стемид. Ага, восточный славянин, кто бы сомневался! Но хрен с ним, с когнитивным диссонансом, их пережито за последние три десятка лет столько, что кто не приноровился более-менее легко очередной переживать, те давно поспивались, и таких сержанту было не очень-то и жаль. Человек от другой живности чем отличается? Прежде всего — приспосабливаемостью к меняющимся условиям жизни. Вот, как сейчас, например. Ожидал ли хоть кто-то из них этого провала в лохматое Средневековье? Но их согласия никто не спрашивал, и раз провалились в него с концами — надо приспосабливаться. А по сравнению с этим так ли принципиально важен гот вместо славянина или мальчишка, побивающий на секирах с мечами профессионалов полицейского спецназа? Впрочем, от него и капитану Зозуле нередко достаётся, далеко не последнему сабельному бойцу среди реконструкторов запорожского казачества.

И если таковы даже малоопытные отроки в княжеской дружине, каковы тогда в ней настоящие дружинники? Понятно, что немного их таких будет в общей массе войска, но надеясь на лучшее — готовься к худшему. А в рукопашном бою и среднестатистический туземец заведомо искуснее среднестатистического современного горожанина, и поэтому с обучением рукопашному бою лучше уж перебздеть, чем недобздеть. И конечно, тут своя специфика, непривычная и "беркутам". "Демократизатором", как и любым охреначником, без разницы, какой стороной противника охреначивать, он-то круглый в сечении, а мечом или секирой — надо лезвием, а не плашмя. Вдобавок, мечом — ещё и выбирать, куда бить и какой частью клинка. Лезвием — не защищённую тушку пластают, а по доспеху или щиту, не говоря уже о парировании ударов — только не заточенной сильной частью. Тут столько тонкостей, что башка от них, млять, кругом идёт!

А копья — это уже в самую последнюю очередь. Во-первых, приёмы копейного боя мало чем от штыковых отличаются. Кто умеет штыком работать, тот и сам копьё без особого труда освоит, и других научит. А во-вторых, при отражении конной атаки копьё — оружие одноразового применения. Если уж напоролся на него противник, хрен успеешь ты его выдернуть. Быстрее и безопаснее бросить его и взяться за секиру или меч. Но для этого нужно хорошо владеть ими, чтобы самому не бояться такой смены оружия, а быть уверенным в эффективности своих дальнейших действий. Андрей Чернов даже рисунки показывал из старинных наставлений — пикинёр из первой шеренги стоит левой ногой в полувыпаде и левой же рукой держит наклонённую вперёд пику, тупой конец которой в башмак отставленной назад правой ноги упёрт, а правая рука — на эфесе шпаги, готовая выхватить её в любой момент. Вот такая же примерно готовность нужна будет и им для уверенности в себе на случай конной атаки кочевников.

— Пан старший лейтенант! — обратился Воронов к Уварову, когда очередь уже и до него дошла, — При всём моём уважении к вашему офицерскому чину и прежней службе в российском спецназе ГРУ, я вам не баба, чтобы меня оглаживать. Бейте резко и сильно, как били бы настоящего противника. Ну, представьте себе, что перед вами укронацист из какого-нибудь добробата — я готов побыть и им, если это облегчит вам задачу. Видите вот этот жовто-блакитный шеврон? — его усмешка была прекрасно заметна сквозь прозрачное забрало полицейского шлема.

— Слушаюсь, пан сержант! — отшутился старлей с такой же усмешкой, сразу же звезданув того своим "демократизатором" в лоб.

Ну, в смысле, целился-то он туда, да только уехала цель из-под его удара, край щита под него подставив, а по его собственному шлему вполсилы шлёпнул вороновский "демократизатор". Млять, опять слишком заметно размахнулся, а он ведь угадывает точку удара по замаху. Да, надо же было локтем и доворотом кистью, всё никак не привыкнет.

— По резкости — уже лучше, но ещё работаете больше плечом, чем кистью. Ну и как-то боком у вас этот удар пошёл — для клинка он вышел бы плашмя. И сам этим грешу, а на мечах — очень сказывается, так что тоже отвыкайте, — посоветовал "беркут", — А удар старайтесь вести с оттяжкой на себя.

— В оттяжке-то какой смысл?

— С охреначником — никакого. С секирой — тоже, главное — не плашмя. Клинок — совсем другое дело. Меч вам достанется или сабля, не столь важно, сейчас и сабли почти прямые, так что сам клинок режущего удара не обеспечивает. От этих сабель в шоке и сам капитан Зозуля. Он-то на новоделах поздних сабель фехтовать привык, у которых эффект реза сама кривизна клинка даёт, а тут прямые клинки и почти прямые — колоть-то такими удобнее, но при рубке надо оттягивать самому.

Зозуля, увлекавшийся в своё время реконструкцией исключительно казачества Запорожской Сечи, был в реальном шоке от этих архаичных сабель десятого века. Сечь-то в шестнадцатом веке возникла при Байде, Дмитрии Вишневецком, когда сабли приобрели уже приличную кривизну, а в семнадцатом и вовсе появились уже и персидский шамшир, и турецкая пала с их максимальным режущим эффектом от кривизны клинка. А тут почти прямые сабли аварского и хорезмийско-хазарского типов, без оттяжки рукой не режущие, а секущие аналогично мечу, но хуже его по причине лёгкости. В показушном фехтовании с обозначением удара это было без разницы, но в рубке лозы сказалось сразу же. Понятно и ежу, что и при рубке недружественных организмов будет то же самое. Тут или выбирай прямой меч, или переучивайся на сабельный удар с полноценной оттяжкой.

Впрочем, и для меча удар с оттяжкой полезен. За счёт тяжести он и врубается глубже, но режущий эффект за счёт оттяжки усиливает и его действие. Не просто же так франкский каролинг ценится и на привычном к режущему сабельному удару Востоке. А каролингов — большинство среди длинноклинковых трофеев. Есть ещё несколько штук византийских мечей, которые Андрей Чернов назвал спатионами. На взгляд Воронова от каролингов принципиально не отличаются, но знатокам виднее. И кажется, пара-тройка византийских же сабель — парамерионов. Они шире и тяжелее этих аварских и хазарских сабель, но легче мечей. Жаль, что их с гулькин хрен, и все наверняка уйдут к печенегам при установлении дружеских контактов с ними. Но дело нужное, хрен оспоришь.

Поэтому основная масса запорожцев, на кого хватит этих длинных трофейных клинков, получит, конечно, франкские каролинги. И конечно, им тоже пригодится навык оттяжки при рубящем ударе. Не конница ведь, где в удар можно вложить мощь поднятого на дыбы коня, дабы развалить вражину от плеча до седла. В пешем бою таких чудес хрен добьёшься. Ну так тем важнее и любой приём, усиливающий поражающую способность табельного клинка. Этим, обучающимся пока самым азам на "демократизаторах", всё это объяснять приходится, но сами "беркуты" — уже в курсе. С одной стороны, в чём-то навык работы "демократизатором" помогает, но в чём-то и вредит. Не так держишь оружие или не так удар им наносишь. И ведь наглядно всё это на деревянном макете — чуть перекосил плоскость меча или секиры, и при ударе она плашмя разворачивается, не рубит, а хлопает манекен условного противника, и чем это чревато в бою — понятно сходу. Понятен сходу и смысл оттяжки — для внезапного удара размах сплеча противопоказан, тут локоть и кисть в основном работают, а какой с ними размах? А как размахнёшься, так и врежешься, чудес не бывает, и вот тут для лучшего вреза как раз оттяжка в помощь. Это в кино всё просто, а в реальном деле — тоже целая наука. И разве постигнешь её на "демократизаторе"?