— Фрол Кощеевич, — Взмолился я. — Ну долго нам еще идти?
— Если ты не поторопишься, то долго. — Сообщил мне дед неутешительную новость, и от нее у меня прямо ноги подкосились, я уже почти решился плюнуть на все, бросить девчонку умирать тут под кустом, да и самому улечься рядом. — Что приуныл? Силушки покинули? Давай. — Он подошел ко мне, и я было уже, грешным делом, подумал, что он мне сейчас поможет, но леший лишь похлопал меня по плечу. — Тяжело оно искупление за глупость? Силушки совсем уже кончились?
— Почти. — Признался я. — И ладно если бы я сам помер, за нее за дуру рыжую боюсь.
— Чего это она дура? — Насупился старикан, его почему-то задело, что я обозвал девчонку. — Она все правильно делала, пока тебя балбеса не встретила. Ладно. Не стони, пришли уже почти! Поднапрягись, последний рывок.
И действительно, вскоре лес расступился перед нами, и мы оказались на краю обширной Институтской парковки, к которой деревья подходили вплотную.
Увидев наконец цель своего путешествия, в меня словно влили силушки богатырской, и я зашаркал по асфальту быстрее, старик леший в своей обычной манере испарился.
Заметили меня еще на подходе к Институту, служба безопасности видимо получила нагоняй, за то, что допустила машину к главному входу и сейчас проявляла бдительность, поэтому окровавленного меня с телом на плече, они заметили, когда я уже преодолел половину стоянки.
— Что тут происходит? — Строго поинтересовался один из соловьевичей, направляя на меня пистолет.
— Экстренная ситуация. — Сообщил я ему. — Она одна из наших… В смысле из ваших… Срочно сообщите Кощею или Василисе. Арысь поле… Нужно спасти. — Я наконец то упал без сил на колени, но все же сумел удержать тело девушки.
— Не положено. — Попытался было сопротивляться охранник, но я грязно его обругал и пообещал повесить собственными руками, подняться с колен я уже не смог, мышцы отказывались подчиняться, да и в глазах все начинало плыть, похоже я чуть-чуть надорвался. Я почувствовал, как ношу снимают с моих плеч, и меня самого берут под руки и волокут куда-то. Хорошо все-таки, когда носят тебя, а не ты.
— Что это? — Услышал я знакомый и такой родной голос Василисы, она стояла на пороге Института и при нашем приближении сбежала со ступеней и склонилась ко мне. — Дима? Ты ранен?
— Арысь. — Пробормотал я слабым голосом. — Василиса я нашел ее, это Арысь поле, эта девчонка, и детей нашел, спаси ее, она ранена.
— Что? — Василиса мгновенно утратила интерес ко мне. — Покажите! — Она велела уложить девчонку на асфальт, затем осмотрела, сняла бинты, грязно выругалась и принялась кому-то звонить. Я наблюдал за всем этим словно в тумане, в голове была лишь одна мысль, «Я дошел, я донес ее, хоть бы она выжила!».
Зацокали каблучки, и на пороге появилась Злата, эта на меня не обратила ни малейшего внимания, что надо сказать меня чуточку даже задело, я тут сижу, весь трогательный в кровище, а она… Ну не чужие же мы с ней в конце то концов люди. Ведьма бегом кинулась к Арыси, покопалась в своей сумочке и достав пузырек влила ей в рот неизвестную жидкость, надеюсь девчонку то не будет колбасить как меня после ведьминых эликсиров. А то жила она себе в лесу одна в тишине и покое, никого не трогала, и тут на тебе, чуть не убили, да еще и наградили непонятной гормональной нестабильностью.
Поднявшись от обнаженного тела моей невольной жертвы, ведьма лишь кивнула Василисе, и та велела отнести девушку в одну из комнат, чтобы она могла отдохнуть. И только после этого Злата обратила внимание на меня.
— А с этим то, чего опять? — Тон ее был холоден и даже немного зол.
— А этот, я так понимаю, просто устал. — Василиса склонилась надо мной. — Дим! Ты как? Силы есть до кровати дойти? Или может Злата тебе настоечку бодрящую даст?
— Не надо. — Хмуро выдавил я из себя. — Ничего мне от нее не надо, от предыдущих еле отошел. Тут есть где помыться и отдохнуть?
— Есть! — Кивнула Василиса. — Тебя проводят, там и помыться есть где, и поспать… Одежду чистую тебе постараюсь где-нибудь добыть. А то извини, но выглядишь ты как мясник, и потом от тебя несет.
— Странно. — Усмехнулся я. — Тащил то я ее по лесу, а значит пахнуть должен хвоей и цветами, а тут гляди-ка, потом. С девчонкой нормально все будет?
— Нормально! — Кивнула Василиса. — Ты вовремя успел, и хорошо, что к нам принес, не факт, что в больнице бы ей смогли помочь. Кто это ее так?
— Потом расскажу. — Я с трудом поднялся с земли, силы потихоньку ко мне возвращались. — Сначала душ и отдохнуть, там рассказывать долго. — Ничего долгого в истории не было, просто мне надо было придумать, как сообщить Василисе то, что я чуть не убил одну из них, хотя уверен, она уже все и так знает.
Один из соловьевичей провел меня в небольшую комнату на третьем этаже института, причем этот садист, то ли по злому умыслу, то ли по недомыслию потащил меня по лестнице.
Комнатка, была шикарна, настоящий гостиничный номер с большой кроватью, ванной комнатой и даже маленьким помещением под кухню, в которой размещался стол с четырьмя стульями, холодильник, чайник и маленькая плитка.
— Эти помещения используются для гостей Института. — Пояснил мне охранник. — Для тех, кого в гостиницу селить жалко.
Я не стал уточнять, чего именно жалко, денег на отель, или гостей, которых Яра сто процентов попытается усадить на лопату, а просто закрыл за охранником дверь, скинул с себя пропитанные кровью и потом шмотки и отправился в душ, где минут тридцать кайфовал под расслабляющими горячими струями воды, затем, голым забрался в огромную двуспальную кровать и провалился в сон, тело болело от переутомления, мышцы гудели, а мысли лихорадочно мелькали в моей бедовой голове.
Глава 16
— А потом он мне и говорит, «Давай я тебе свечку поставлю». — Голоса, разбудившие меня, раздавались из той самой маленькой кухоньки, что была в номере.
Я открыл глаза и нащупал рукой телефон, глянув на экранчик я узнал, что проспал я часа три, и кроме Васьки, приславшей мне с десяток сообщений, не был нужен никому.
Потянувшись, я вновь прислушался к голосам.
— А я сижу, у меня в заднице лишняя дырка, не предусмотренная природой, и из нее кровища хлещет, а тут этот придурок со свечками. Я еще помню подумала, это он мне сейчас суппозиторий будет ставить, или сразу за упокой, а если суппозиторий, то я ведь и сопротивляться не смогу толком. — Раздались тихие смешки, судя по голосам на кухне было как минимум три человека, я поднялся с кровати и понял, что я совершенно голый, мой внутренний эксгибиционист, конечно, настаивал на том, чтобы я вышел к гостям именно в таком виде, но я все же решил закутаться в одеяло, так как не нашел своих, пусть даже грязных вещей. — И прикиньте, — Продолжал женский голос. — Он достает церковные свечи, толстые такие, и тут я поняла, что мне хана, а стыдно то, как, сгинуть от рук хронического идиота.
— Это да! Дима он у нас такой. — Раздался еще один знакомый голос.
— Этот идиот, тебя из леса на своей спине вынес, тащил твою тушу через буераки и чащобу, только бы спасти, а ты теперь вот так обо мне значит. Вот она благодарность Институтских, есть вот в вас какая-то общая гнильца, что ли, к вам со всей душой, а вы в ответ гадости. — Выдал я возмущенную тираду входя в кухню.
За столом их было трое собственно Арысь поле, Василиса и Варвара, у которой на голове красовалась бейсболка, прикрывавшая изрядно поредевшую после схватки прическу.
— Ой ей! — Усмехнулась мне Василиса. — Благодарности ему не хватает, ты бы хотел, чтобы мы сейчас дружно пали перед тобой на колени и выразили всю нашу признательность?
Я в задумчивости закатил глаза, почесал подбородок и честно сообщил.
— Ну да! Думаю, это было бы очень круто, но к сожаление боюсь сердце не выдержит. Сгину во цвете лет от счастья.
— Пошляк. — Как-то нежно усмехнулась мне Василиса, хотя я вроде ничего такого и не сказал. — Вон там в пакете для тебя одежда, твою старую мы выкинули, уж извини, но стирать сочли не целесообразным. Иди переоденься, а Полина нам пока историю до конца расскажет.
