— Устал? — Как-то ласково и по свойский поинтересовалась девушка, выставляя передо мной блюда с едой.
Я даже ответить ничего не успел, как она, встав у меня за спиной принялась массировать мне плечи. Старается девчонка, из сил выбивается, пытаясь угодить начальнику. У меня почему-то к ней сейчас было отношение, не то, чтобы неприязненное, но какое то, равнодушное что ли. И это было очень даже странно, всего то несколько часов назад, до того, как Аристарх сообщил, что хочет от нее избавиться, я был бы не прочь провести с Ириной время, а теперь, с меня словно пелена спала, ну да Кикимора была красивой девчонкой, но абсолютно не целеустремленной, бестолковой, которая не стремится ни к чему, а если еще и верить Аристарху, конфликтной и не приятной. Даже вот этот ее массаж, я прямо физически ощущал, что она его делает только для того, чтобы подлизаться ко мне, втереться в доверие.
— Может мне еще что-нибудь для Вас сделать? — Склонившись к моему уху проворковала она.
— Нет, Ир. Спасибо. — Отказался я, стараясь придать голосу хоть какие-то нотки тепла. — Мне поработать нужно. Скажи охране, чтобы никого ко мне не впускали.
Девушка как-то особенно грустно вздохнула и чеканя пол каблучками удалилась. Нет, с ней явно что-то не то. В ней словно два человека живут, приятная девушка к которой хочется тянуться, при общении с которой улыбаешься и от близости, с которой путаются мысли и вот эта…
Впрочем, думать об Ирине Кикиморе, времени не было, да и не хотелось, я с головой погрузился в работу, нырнул, так сказать, как в омут. И даже ни разу не задумался, что это стало возможно именно благодаря той самой Кикиморе, которую я сегодня обрек на увольнение. Именно она и подала мне идею, где нужно искать, ту самую зацепочку, с помощью которой я должен был понять, над чем же таким в последнее время работал Бельский, кому это могло помешать и, следовательно, выяснить вероятную причину его исчезновения.
Надо признаться, это была, похоже последняя зацепка. За прошедший год, я уже отработал и варианты врагов, и похищение с целью проникнуть в тайны Института и правительственные заговоры, и даже инопланетян. Я выяснил все про взаимоотношения Бельского со всеми коллегами, знакомыми и случайно встреченными людьми. Отработал версии сектантов, маньяков и просто сумасшедших, кто мог по каким-либо причинам украсть директора Института. Оставался только вариант с тем, что Андрей занялся изучением чего-то эдакого. Того, что могло понадобиться кому-то конкретному. И мне предстояло выяснить, что же это было такое.
Именно поэтому я сейчас и сидел, изучал осточертевшие библиотечные формуляры и раскладывал их по датам, мне предстояло выяснить что общего найдется в книгах, которые Бельский брал последними, именно в них содержался ответ на мой вопрос.
Минута шла за минутой, час за часом, а я все раскладывал перед собой библиотечные карточки, проклиная себя за лень, ведь чего проще было перенести все данные в электронные таблицы. Причем, делать это самому было абсолютно не обязательно, можно было припахать под это дело наемных работников, за совершенно не большие деньги, и тогда бы я сейчас уже получил список, а не занимался бы этим нелепым пасьянсом.
Эх. Бедный я несчастный, сижу и занимаюсь полной фигней, а где-то там, внизу отдыхают Марья с Василисой, пьют шампанское, веселятся. А я… Один! Позаброшен!
С этими мыслями я прикрыл глаза, чтобы дать им отдохнуть и открыл их только тогда, когда ласковый солнечный лучик, пробившийся сквозь аккуратно прикрытую оконную створку, мазнул меня по лицу ласковым светом.
Глава 13
Помню, когда я был маленьким, первое апреля казалось мне очень веселым праздником, ты прикалывался над друзьями и одноклассниками, высокомерно радовался тому, как удавалось раскусить их не мудреные розыгрыши, расстраивался, когда им удавалось то же самое в отношении твоих, но не сильно, потому что, день смеха или день дурака, он всегда был беззлобным, лучше и веселее него был только Ивана Купала. Потом я повзрослел, наступило время работы и коллективов. И праздник этот повзрослел вместе со мной, он изменился, причем не в лучшую сторону, шутки и обман никуда не делись, но они стали серьезнее и злее, помню как то раз, меня с утра отправили на другой конец города, к нашим поставщикам, подписать бумаги, под предлогом того, что если этого не сделать, то те приостановят отгрузку. Я полтора часа трясся в метро, а приехав увидел лишь недоумение на лицах деловых партнеров и поздравление с первым апреля в сообщении от коллег. И ладно бы я просто впустую скатался, меня за отсутствие на рабочем месте еще и премии лишили, что вызвало дополнительное веселье у «шутников».
С Институтскими коллегами было намного проще, они в силу того, что не проходили процесса взросления в общем понимании этого слова, и не были посвящены в суть традиций, особого внимания ему не придавали. Нет, безусловно, они знали, что есть первое апреля, день дурака, но, например для той же Варьки, это был праздник из разряда профессиональных. Есть, к примеру, день бухгалтера, есть день милиции, ну а есть день дурака, что такого-то? Все профессии нужны, все профессии важны!
Поэтому с утра мой телефон молчал, никто не сбрасывал сообщений вроде, «Дима, тебя переводят в Томск, срочно зайди в отдел кадров», или «Заедь, после работы, забери мои туфли из ремонта!». Причем от этого не было грустно ни капли, все эти шутки, они глупые и злые. Они доставляют дискомфорт причем не только тебе, нет в отделе кадров ты наверняка вызовешь веселье и подколки в свой адрес, а вот старенький кавказец в ремонте обуви, который совершенно искренне потратит целый час твоего и главное своего времени на поиск не существующих туфлей, он ведь ни в чем не виноват. Зачем из-за дурацкой прихоти гонять его?
В итоге, утро у меня было спокойным и продуктивным, я наконец то разобрался с библиотечными карточками и даже начал изучать первые книги, когда ко мне в кабинет словно ураган ворвалась Варька, лихо перемахнула через стол и ухватив меня за щеки, смачно поцеловала в губы, парадирую кролика Багза Бани из мультфильма. Эротизма в этом ее действии не было никакого, я бы даже сказал, что это было не приятно и немного больно.
— Взяли! — Констатировал я, когда она, оттолкнув меня устроилась на столе.
— Взяли! — Подтвердила девушка. — Ты бы видел его лицо! Такая обреченность и безысходность. Сдает старикан. Возраст берет свое. — На ее лице светилось удовлетворение и радость.
Эх, прости подруга, но в следующем месяце, я буду ставить против полиции. Варька сама еще не понимает того, что произошло, да в этом месяце она его взяла, но в следующем, Кузьма уже победил, и дело не в том, что я знаю его очередной хитрый план, или еще чего. Нет, просто он сумел убедить ее в собственной слабости, Варька уже расслабилась, она поверила в собственное превосходство, а значит, она проиграет.
Но естественно говорить ей об этом я не собирался, нет ничего страшного в том, что это случится, наоборот, для Красы, победа бродяжного станет важным уроком, таким, который возможно даже спасет ее жизнь в будущем. Даже если твой противник выглядит слабым и поверженным, относиться к нему нужно всерьез.
— Так что сегодня вечером гуляем! — Закончила фразу моя подруга, начала фразы я не слышал, погруженный в свои мысли, ну да и ладно, скорее всего она рассказывала о моменте поимки, а эту историю, я вечером услышу еще не один раз, причем с тысячей подробностей, как реальных, так и придуманных на ходу, возможно, Варвара даже расскажет про то, как старик плакал умоляя его отпустить, во что поверить просто невозможно, не тот человек Кузьма, чтобы всерьез расстраиваться или рыдать, хитрить и торговаться да, а вот умолять… Уверен что увидев Варьку, он даже не стал тратить время на разговоры, он в то же мгновение просто начал придумывать новый план побега, новую авантюру.
Я даже слегка усмехнулся, поняв, что за проведенное в Караваеве время и сам проникся этой нелепой гонкой, соревнованием местного розлива, тем более что в свое время я ведь тоже в нем участвовал.
