Артефактор Пушкин (СИ) - Богдашов Сергей Александрович
— По-моему, всё ещё поисками вакансии, — подсказал Дельвиг.
— Если увидите его, то скажите, что у меня есть, что ему предложить. Могу директором школы у себя в имении назначить.
— Хех, ничего у тебя не выйдет. Наш Гезель скорей подмётки своих сапог в кашу запустит с голодухи, чем Питер покинет.
— Да неужто⁈ — состроил я недоверчивую гримасу, — Даже если я ему сто рублей в месяц положу, и в качестве довеска предложу ему свой выезд и дом изрядный, с парочкой сговорчивых служанок?
— Хм, — задумался Дельвиг, облизнувшись, — Вот же ты демон-искуситель… На такие условия я бы и сам готов был согласиться, если бы не некоторые обязательства.
— Тебе не надо, — отмахнулся я, поднимая бокал и жестом предлагая выпить, — Насчёт тебя у меня другие планы.
Выпили, и Антон не смог сдержать своего любопытства.
— Интересно узнать, что на меня за планы?
— Будешь моим агентом в Питере, пока литературным. Это прямо таки по твоей части. Сейчас брат у меня начал стихи писать, а там, глядишь, и я на что-то сподоблюсь.
Так-то на самом деле я пока не решил, надо ли мне заниматься плагиатом, чтобы не оставить Россию без литературного наследства от «нашего всё».
Есть мысль, как запустить его творчество в массы. К примеру, начав со сказок, которые можно будет собрать в первую книгу, продаваемую почти по себестоимости. Проект вроде не сложный, но кто им заниматься должен — Пушкин?
Как бы не так. У меня своих дел полно.
Всё-таки пернатые будильники заставили меня сделать перл тишины.
Из плюсов — ничего не слышно, да так, что хоть из пушки во дворе стреляй. Впрочем, это же является и минусом. Пришлось развеять артефакт, выяснить у Виктора Ивановича на какой звуковой частоте орут разные птицы и встраивать в новый перл эквалайзер, чтобы глушить только крик петухов.
Кто-то скажет: дались тебе эти горлопаны. Орут себе время от времени, ну и пусть дальше орут. Да я в принципе и не против петухов, как одних из представителей фауны. В конце концов, курице то же необходимо мужское внимание. Вот только кто-нибудь знает, что этот грозный птиц кричит с громкостью сто тридцать децибел? Для сравнения — с такой же громкостью взлетает реактивный самолёт. Бензопила и та тише работает.
После завтрака пришлось выяснять, почему моя мясорубка плохо прокручивает мясо и вместо того, чтобы выдавать на выходе фарш, наматывает на нож волокна мяса с прожилками и плёнкой.
Долго тупил и рассматривал заточку ножей, пока на помощь не пришла Алёна Вадимовна:
— Спроси у Степана, какое мясо он крутит. В смысле охлаждённое или комнатной температуры.
— А есть разница? — удивили меня такие нюансы.
— Конечно, — кивнула Вадимовна. — Охлаждённое мясо проще крутить и нож с сеткой не забиваются, потому что мёрзлые прожилки просто напросто рубятся, а не тянутся.
Объяснив Степану, что перед прокруткой мясо желательно нарезать на куски, а затем их немного подморозить на леднике, выловил на кухне его жену и полчаса рассказывал ей, как делаются голубцы, в том числе и ленивые. А кто-то думает, что это блюдо на Руси со времён Ивана Грозного готовят? Как бы ни так. Нет в нынешних кулинарных книгах этого вкуснейшего продукта.
Виктор Иванович попытался сказать, якобы ещё Петру Первому подавали куски мяса с пшеном в капустных листьях, но Алёна Вадимовна быстро поставила оппонента на место, заявив, мол, нельзя что попало завёрнутое в капустный лист считать голубцом. После этого спор ожидаемо перешёл на идентификацию родины борща и, как обычно, закончился выяснением рецепта настоящей окрошки. Здесь нужно отметить, что галлюцинации дискутировали в основном по единственному вопросу: на чём делается этот холодный суп — на кисломолочных напитках или исключительно на квасе.
— Здравствуйте, Ваше Сиятельство, — отвлёк меня голос из артефакта от наблюдения за спором тульп, — Это Вас Берд беспокоит.
— Добрый день, Ваше Высокоблагородие, — ответил я на вызов заводчика. — Рад Вас слышать. Что-то случилось?
— Хотел сказать, что прототип лущильного станка готов и в целом испытан, — доложился Карл Николаевич. — Не желаете взглянуть на результат, прежде чем мои работники начнут делать рабочую версию станка?
— Конечно, желаю. И когда можно к Вам подъехать?
— Если угодно, то хоть сейчас, — ответил Берд. — Я распорядился приготовить несколько чураков из разных пород деревьев, дабы продемонстрировать возможности станка.
— Я Вас понял, Ваше Высокоблагородие. Буду у Вас на заводе через час.
Казалось бы, что умного в лущильном станке — крути себе бревно, да срезай с него шпон.
На самом деле вся сложность в синхронизации скоростей вращения чурака и подачи длинного лущильного ножа. Решил эту задачу в восемьсот девятнадцатом году профессор Фишер из Ревеля, что и дало толчок к активному производству шпона в Российской Империи.
Из интересного — по какой-то причине Фишер юридически никак не оформил своё детище, или говоря местными понятиями, не получил на своё изобретение привилегию и даже не подавал на неё заявку. Другими словами профессор не получал ни копейки, когда какой-то завод продавал станок, сделанный на основе разработок Фишера.
Я же специально встретился со своим юристом, чтобы узнать — достаточно ли будет договора с Бердтом, чтобы обнулить любые поползновения на авторство этого изобретения, и он такое подтвердил, поскольку описание и предназначение станка указано. Более того, сам договор красноречиво и помпезно расписан в местной прессе, а именно в газете «Северная почта». Так что ни один пройдоха не осмелится сунуться в суд, дабы присвоить себе изобретение.
Не связываться с патентным правом я решил по единственной причине, и как бы пафосно и утопично это не звучало, но я считаю, что отсутствие привилегии на лущильный станок принесёт стране только пользу.
Как известно станкостроение требует огромного количества металла, а это влечёт за собой развитие металлургии. Производства шпона, это тоже какой-никакой, а толчок в бок пока ещё не сформировавшейся толком химической промышленности, поскольку для фанеры потребуется огромное количества клея.
— Кстати, о клее. Один из его компонентов в двух шагах от Вас на земле валяется, — заявил Виктор Иванович, когда мы с Бердом шли мимо огромной кучи опилок, выросшей за стенами механической лесопилки, действующей на территории его завода. — Обратите внимание на гнилушки — этакие растрескавшиеся бурые комки, валяющиеся поверх опилок. Это почти чистый лигнин. Достаточно его перетереть в порошок и смешать с фурфуролом, как получите сшитый полимер, который будет гораздо лучше любого казеина или мездрового клея — прочнее, более водостойкий и почти неподверженный гниению.
— А фурфурол где брать? — заинтересовался я предложением тульпы.
— Ничего сложного, — махнул рукой Виктор Иванович. — Те же опилки лиственных пород залить слабым раствором серной кислоты и отогнать продукт с водяным паром. Из ста килограмм опилок можно получить порядка десяти литров фурфурола.
— Хочешь сказать, что для получения клея нужны только опилки? — не поверил я в настолько простое на первый взгляд, решение вопроса.
— В целом именно так оно и есть. Но, как я уже отметил, ещё потребуется серная кислота. Она, кстати сейчас купоросным маслом называется. Думаю, её Вам на любом металлургическом заводе продадут. Хотя бы тот же Берд, — кивнул тульпа на идущего передо мной Карла Николаевича. — Впрочем, про Берда с полной уверенностью не скажу, но на заводе купца Якова Мольво помимо сахара точно купоросное масло делают. Может и в Пскове такое производство найдётся.
Признаюсь, не ожидал, что за такое короткое время работники Берда смогут создать практически с нуля готовый станок. Скажу больше — они даже приспособили гильотину для нарезки ленты шпона на равные куски.
Вишенкой на торте оказался специальный барабан, обдирающий с вращающегося чурака кору и прочие неровности. Как мне объяснил Берд, сделано это для того, чтобы лишний раз не портить лущильный нож.
Похожие книги на "Артефактор Пушкин (СИ)", Богдашов Сергей Александрович
Богдашов Сергей Александрович читать все книги автора по порядку
Богдашов Сергей Александрович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.