— Бегунок, а ну-ка закричи, словно тебя ранили. — прокричал я на ухо своему напарнику.
— Зачем? — не понял он.
— За шкафом! Кричи давай, во всю глотку, помнишь, как в бункере ты орал, когда я тебя гранатой шуганул? — привел я ему яркий пример.
— Ой, я ранен! Макс, я ранен, они убили меня, помоги! Макс, ах вы ироды! Кровь, я весь в крови, жизнь покидает мое бренное тело через эти раны! Руки холодеют! Макс, сделай что-нибудь! — орал во всю глотку мой напарник, да так честно отыгрывал, что я даже сам в это поверил, Оскар ему выдам за эту роль.
— Отставить огонь! — раздался грозный голос из-за бойницы.
Щелчок, еще и еще, и еще! Раздалась новая партия истошных криков, троих точно ранил, и двоим особо любопытным индивидам, что через окошечки выглядывали в нашу сторону, еще и черепушки прострелил. После этого все, видимо, легли на землю, и в бойницах никого не было видно.
— Эй, пес, я тебе, походу, ужин подстрелил, кушай наздоровье, людоед проклятый! — злобно крикнул я.
— Рано радуешься! Я все равно тебя достану, рано или поздно! Тебе некуда деваться! — злобно прорычал Цербер.
— Я понимаю, чего ты добиваешься, ты ждешь, пока к нам в тыл зайдут, но увы, они уже, наверное, передохли там все! Я все там заминировал! Так что не надейся, я не так глуп, как ты думаешь!
— Ах ты урод! Ублюдок! Ничтожество, жалкий червяк! — видимо, поняв причину, по которой его люди до сих пор до нас не добрались, орал во всю глотку командир этих бойцов.
— Ну не злись ты так! Тебе тоже недолго осталось! — ухмыльнувшись, прокричал ему я.
— Ты слишком самоуверен! Парни, тащите напалм, сейчас выжжем тут все, оставим только пепел!
— Что такое напалм? — тут же шепотом спросил Бегунок.
— Это такая жижа, больно горючая, если они им тут все зальют, мы можем задохнуться. — ответил я напарнику.
— Что, уже не так радостно⁈ — посмеиваясь, спросил у меня Цербер.
— Так, я пойду на рывок, сейчас берешь автомат и начинаешь поливать в сторону выхода без остановки, пять магазинов, потом в дело вступлю я. — объяснив задачу Бегунку, я отложил ВАЛ в сторону и, вооружившись пистолетами, приготовился обогнуть по краю зал и приблизиться к бойнице.
Дал отмашку напарнику, тот нажал на курок, и автомат с звонким грохотом начал отправлять свинцовые, бронебойные пули в металлическую бойницу, что со звоном впивались в нее и рикошетили по сторонам. Я же быстрыми перебежками обогнул зал и оказался как раз около выхода в пещеру, за которым примерно в метре от меня стояла бойница. Бегунок отстрелил заданное количество магазинов, а я, достав из разгрузки две гранаты, выдернул из них колечки и в перекате подскочил к бойнице, закинув в окошки свои подарочки, а затем, словно в воду, нырнул обратно в зал.
Гранаты упали на спины лежавших там бойцов, и у них не было шанса хоть как-то отреагировать, они, вероятнее всего, даже не услышали меня. Так как сидеть за стальной пластиной, по которой долбят бронебойными патронами, это то еще удовольствие, глушит неслабо. Два хлопка, очередные крики людей, пребывающих в предсмертной агонии, по моим подсчетам, там их должно остаться совсем немного. Если мы будем продолжать тут так же высиживать, они могут подтянуть еще подкрепление, а то и вообще тоннель обрушить и похоронить нас тут. Так что ждать больше нечего, и я, воспользовавшись заминкой врага, выбежал в коридор, держа в руках пистолеты, разогнался, что есть силы, и с разгона плечом ударил в их защитное сооружение. Веса по мне сейчас вместе со снаряжением килограмм сто двадцать, не меньше, плюс мощное ускорение, и удар получился, что нужно, бойница накренилась и повалилась назад прямо на прячущихся за ней бойцов. В конце тоннеля я увидел свет прожекторов и силуэты убегающих бойцов. Видимо, уцелевшие приступили к методу тактического съеб… Хм, отступления.
Вернувшись к Бегунку, я оставил его и недовольного громкими звуками Акеллу на прикрытие тыла, мало ли кто-то все же сможет выйти из тоннеля к нам в тыл, а сам пойду, пожалуй, прогуляюсь по поверхности, а то тут дышать стало тяжело. Запах копоти, жженого пороха, крови и прочего содержимого человеческих тел, да-да, фиалками тут и близко не пахнет. Закинув ВАЛ на плечо и взяв автомат в руки, я отправился в тоннель.
Пещера шла по дуге, и прямые лучи света от прожектора били прямо в стену. Я более чем уверен, что там сейчас стоит немало адептов, направивших свое оружие в сторону входа, и стоит мне оказаться рядом, как тут же меня нафаршируют свинцом. Осторожно выглядывая из-за угла, я увидел, что прожектор стоит совсем рядом с входом, а значит, его можно попытаться обезвредить, жаль, подствольника на автомате нету, так бы жахнул и дело с концом, а тут придется повозиться. Стрелять в него я не могу, как я уже говорил, стоит мне оказаться на линии огня, и все, пиши пропало. Но осколочные гранаты могут помочь с решением моих проблем. Достав еще пару штучек, я прикинул траекторию, прямо кидать я, разумеется, не могу, но вот граната может отскочить от стены, словно мяч, и прилететь плюс-минус в нужное место. Радиус поражения осколками у РГД-5 до двадцати пяти метров, а прожектору-то много и не нужно, может, еще кого из стрелков зацепит.
— Граната! — раздался громкий и звонкий голос поджидающего адепта, после чего последовали два хлопка с задержкой около секунды.
Свет погас, а значит, мне нужно воспользоваться моментом, пока новые фонари не поставили.
Собравшись духом, я, словно спринтер, словно молодой солдат-срочник после первой зарплаты, ломанулся в чипок. На всех парах я вылетел из пещеры, ни на секунду не останавливаясь, мне нужно вырваться из окружения и начать работать со стороны. Холодный ветер тут же щедро осыпал мое лицо большим количеством острых снежинок, не давая осмотреться на местности. Не знаю, что тут было рассыпано, но глаза начали гореть, словно в них кислоты налили, и от этого перед глазами поднялась пелена, и я ничего не видел перед собой. Но я продолжал бежать вперед, словно кабан-секач, сбивая все на своем пути. В мою сторону начали лететь пули, а я, петляя, не заметил, как влетел в какого-то бойца, отчего он отлетел в сторону, а потом сам ударился во что-то очень твердое и отлетел в сторону, упав на пятую точку опоры.
— Стой, сука! Руки вверх! — раздался грозный писклявый рык молодого парня с еще не сломавшимся голосом.
Я продолжал сидеть, протирая глаза, не обращая внимания на парня, к которому подбегало подкрепление. Зрение наконец-то вернулось ко мне, я поднял свой взгляд и увидел перед собой монструозный КамАЗ на гусеничном ходу, на котором был установлен КУНГ, в него-то я и врезался со всего хода. Главное, об этом Бегунку не рассказывать, а то вся деревня потом надо мной ржать будет. Тем временем, вокруг столпилось немало народа, и каждый держал меня на мушке.
— Ну что, сука⁉ Добегался? Сейчас ты за все ответишь! Ствол в сторону, руки в гору и поднимайся на ноги! — зловещим голосом прокричал адепт, стоящий позади меня, и еще пнул меня в спину.
— Понял, понял, тише, парни, спокойнее, встаю, встаю, давайте без лишних нервов. — отложив оружие в сторону, ответил я и начал тихо подниматься на ноги.
— А говорили, крутой какой-то демон. Какой он, к черту, демон? Обычный отброс, да любой гуль опаснее него будет, а не это чмо! — раздался второй голос из-за спины.
Поднявшись на ноги, я осмотрелся по сторонам и прикинул обстановку. За спиной стоял КамАЗ, а передо мной, окружив полукругом, стояло десять адептов, вооруженных автоматами.
— Чмо, говоришь? Я смотрю, ты смелый, за спиной балаболить, а сам-то и шага сделать боишься, поджилки-то трясутся? — обратился я к толпе, так как не знал, кто из них меня обозвал.
— Чего? Тоже мне, чего тебя бояться-то? — нашелся тот самый обидчик, что еще смачно плюнул мне на берцы.
— Ну да, силен, что тут сказать. Может, ударишь еще? Или зассал, только и можешь или за спиной трещать, или обзываться. — ухмыльнувшись, сказал я, — Больно надо, Цербер сказал держать тебя на мушке. — оправдался адепт.
