Подкидыш - "Alex O`Timm"

— Видишь, оленьи рога? Муж я. Понял? Пока муж.

Мужик, явно не ожидал такого ответа, и потому испуганно отшатнувшись воскликнул.

— Слушай, богом прошу, засвети пленку, все что хочешь сделаю, все что есть отдам, только засвети. Кто узнает меня, на фотке, считай конец всему. Вся карьера, коню под хвост!

— Не беспокойся, ты там со спины. Рожи не видно. Хотя если сейчас же не смоешься, появится и она. Так что, поспеши. А фотки — это только, для вон той шалавы. Она же сука сейчас всем растреплет, что не она передком торговала, а я ей изменял, направо и налево. А так, вещественное доказательство. Я конечно не собираюсь рассказывать об этом всем и каждому, но попробуй она обвинить меня хоть полусловом на работе или суде, и судья увидит все ее подноготную, а заодно и фотографиями полюбуется, где он еще такую голую бабу увидит?

— Ты не посмеешь! — воскликнула женушка. — И ни одно ателье не возьмется печатать фотки с голой женщиной!

— Ты меня плохо знаешь. А напечатать я могу и в своем приюте. Там и не такое напечатают. Еще и всем приютом обсудят, и осудят. Вот пацанам весело будет.

Похоже мои слова достигли цели. Женушка сама выходец из детского дома, и прекрасно понимает, что я прав, во всем. И фотку сделают, и по всем приютам слава пойдет, и все разом отвернутся. И после такого никто руки не подаст.

Мужик тем временем быстро влез в брюки, накинул футболку и ринулся в прихожую, протиснувшись мимо меня бочком, и испуганно окидывая меня взглядом. С ростом он явно подкачал, а связываться с таким громилой, как я себе дороже. Там воткнул в туфли свои босые ноги, приговаривая при этом.

— Сука! Чтобы еще хоть раз, да ни в жизнь! — тут же выскочил из квартиры и дал стрекоча, радуясь, что легко отделался.

Я свернул кожух фотоаппарата, и оставив болтаться его у себя на шее, подошел к детской кроватке, пригнулся, чтобы поцеловать дочку, которая к счастью ничего этого не слышала и продолжала тихонечко сопеть, глядя свои девичьи сны, поправил покрывало. Затем дойдя до платяного шкафа, достал лежащий на нем чемодан. Открыв шкаф, не торопясь выгреб из него все свои вещи, добавив к ним, пару комплектов постельного белья, пару полотенец, прошел в ванную комнату, где забрал свою зубную щетку и бритвенный станок. Вернувшись назад уложил все это в чемодан. Потом взял походную сумку, в которую сложил остававшуюся дома свою обувь, и свой телевизор, купленный еще в те времена, когда жил в общежитии. Сейчас он стоял без дела, потому что давно уже был приобретен другой, и поэтому я решил его забрать с собой. Зайдя на кухню взял пару кружек, свой старый армейский бачок, в котором когда-то готовил еду и эмалированный чайник. Добавил ко всему этому по паре столовых и чайных ложек, один из ножей, и решил на этом остановиться. Как бы я не был зол на супругу, но забирать то, что могло пригодиться дочери, я бы не стал, ни под каким предлогом.

Удивительно, но я чувствовал себя совершенно спокойно. Как будто, что-то во мне разом перегорело, и ушло прочь. Жена, в это время, сидела на диване вжимаясь спиной в ковер, висящий на стене, укрывшись покрывалом и провожала взглядом все мои действия, не произнося ни звука, и даже не пытаясь что-то сказать. А я как будто и не замечал ее присутствия. Добавив к собранному все свои документы, я повернулся к ней и произнес.

— Завтра, чтобы подала на развод, сама! Укажешь, что не сошлись характерами. Попробуешь обвинить меня в изменах, фотки окажутся везде, где только можно, и в суде, и в твоем институте, и у всех твоих подруг и соседей. Мне наплевать, что меня будут называть рогатым, или как-то еще, но и с тобой никто не станет здороваться, а слава шлюхи облетит весь район, уж я постараюсь, чтобы так и было. После развода, я выпишусь из квартиры, на жилплощадь не претендую, пусть останется Сашеньке, а будешь возникать, добьюсь лишения тебя материнства, и заберу себе дочь. Ты знаешь, где я служил, подключу все связи, но своего добьюсь. Так что, меньше болтай. От алиментов я не отказываюсь, но, если хоть копейка пройдет мимо дочери, пожалеешь. Все прощай!

Подхватив собранные вещи вышел из квартиры, в последний момент, отцепив от связки ключей свой комплект, и просто бросил его возле зеркала. Вышел на дорогу, поймал такси и за два счетчика договорился отвезти меня на дачу. Таксист, почти всю дорогу ворчал о том, что приходится делать огромный крюк, а назад будет возвращаться пустым. И то, что надо бы добавить, к обещанной плате еще хотя бы рубля три. В конце концов мне это надоело, и я предложил ему заткнуться. Увидев мое лице в зеркале, понял, что добром это может не кончится, поэтому ту же замолчал, но время от времени, бросал на меня хмурые взгляды. Стоило мне покинуть машину, как у него тотчас, нашлись клиенты для обратной поездки. Впрочем, меня сейчас это мало занимало. В душе, поселилась какая-то пустота. Как будто что-то очень важное, было выдернуто из нее с корнями, и оставило вокруг незаживающую рану. Зайдя в дом, бросил на стол свои сумки, затем, чисто на автомате разложил их по полочкам имеющегося здесь шкафа, привычка к порядку взяла своё. Потому закинул освободившиеся чемодан с сумкой на шкаф и вышел во двор. Прошелся по двору, затем спустился по саду к реке и долгое время сидел на берегу, глядя в никуда. Мыслей не было никаких, только пустота и боль.

После поднялся, дошел до дачного домика, вскипятил воды, заварил чаю, слегка перекусил и завалился на диван. Полночи ворочался, снова и снова переживая то, что произошло днем, и наконец забылся тревожным сном без сновидений. На следующий день, проснулся уже часам к десяти. Еще вчера, настаивал на выходном дне, мечтая обрадовать супругу покупкой дачи, сегодня, позавтракав переоделся, закрыл дом, оседлал велосипед, предупредил охрану, что скорее всего уйду в рейс и не появлюсь здесь достаточно долго, и через железнодорожный мост добрался до автобазы. Встретив начальника автоколонны, спросил у него есть ли что-нибудь для меня.

— Ты же собирался отдохнуть? — Удивленно переспросил он.

— Обстоятельства изменились.

— На Иркутск, пойдешь?

— А что везти?

— Запчасти к технике с «Ташсельмаша».

Рейс был достаточно выгодный, в плане тоннажа, да и калыма, хотя на этот раз затариваться фруктами я не собирался. Молча кивнув, согласился с поездкой, и пошел оформлять путевку и командировочные. И хотя торопиться было некуда, и вполне можно было выехать и на следующий день, едва успев все оформить, тут же отправился на «Ташсельмаш», где загрузившись, сразу же выехал в рейс. Дорога действительно лечит, чтобы там не говорили. До конца месяца, практически не вылезал из-за руля. Начальник радовался как никогда, и обещал шикарную премию.

К концу месяца в автобазу пришло письмо с повесткой, где меня вызывали в суд на бракоразводный процесс. Я подошел к заводскому юрисконсульту, и поинтересовался, необходимо ли там мое присутствие?

— Да в общем-то нет, тем более ты говоришь подавала документы супруга, а с ее подачи обычно разводят без проблем. А что случилось? Вроде же нормально жили.

— Характерами не сошлись.

— Бывает.

Развели нас действительно быстро, потому спустя неделю в бухгалтерию пришло уведомление, о начислении алиментов. Дня за три до этого момента, я предупредил главного бухгалтера, что такое развитие событий, вполне возможно, поэтому отнесся к этому вполне спокойно. Ближе к осени, выписался из квартиры в Спутнике, и собрался было прописаться по даче. Как оказалось, дачный поселок находился на территории совхоза, и там вполне спокойно можно было прописаться. Правда это был уже не город, а Ташкентская область, но мне по большому счету было все равно. Хотя хорошенько подумав, прописался я все-таки не там, а в общежитии комбината. Правда по койка-месту, но зато, тут же меня поставили в очередь на получение жилья. Точнее переместили на несколько позиций ниже, из-за того, что я стоял на расширение, а сейчас уже на получение отдельной квартиры. Но жить, до получения жилья, я предполагал именно на даче. Прописка это так, для проформы, и для очереди на квартиру. Да и на даче, было все-таки удобнее.