Ведьмак: назад в СССР 5 (СИ) - Подус Игорь

Помочь себе потусторонними способами не пытался. Пытаться войти в транс в полёте, это бесполезная трата сил. Во всевозможных двигающихся транспортных средствах, это было и раньше трудно сделать. А внутри перемещавшихся по воздуху аппаратах, количество мешающих факторов увеличивалось на порядок.

Летевшие в паре вертолёты, пролетели над годом Джелалабад. Как раз его сверху я узнал. Затем машины несколько раз меняли направления, обходя горные массивы. Из-за этого я быстро потерялся в мелькающих снизу посёлках и деревушках. В итоге, когда вертолёты перемахнули через горный хребет и спустились в долину, по которой петляла быстрая речушка, я не знал, в какой провинции мы находимся.

Весь полёт продлился больше трёх часов и завершился на небольшом каменистом плато, нависающим над долиной.

Здесь нас встретил отряд афганских солдат, в два раза превышающих нас по численности. Если честно, тот только элементы одинаковой формы, сшитой из дерьмового материала, делало их немного непохожими на душманское бандформирование.

По прибытии десантникам никто не стал ничего объяснять. Афганский полковник указал лейтенанту Капустину на перевал, к которому по краю долины вела тропа, и сказал на неплохом русском, что левый рукав долины наш.

Нам предстояло пройти этот рукав долины до конца и, поднявшись на перевал, занять там позицию, с целью перекрыть один из возможных путей подхода каравана с беглым офицером КСИР.

Выйдя в путь по тропе, вместе с показывающим дорогу, афганским солдатом, я услышал, как за спиной начали вполголоса переговариваться Татарин с Колобком. Услышав, о чём именно речь, я невольно усмехнулся. Ребятки, по незнанию, сильно возмущались. Татарин утверждал, что их могли подкинуть намного ближе к месту назначения. А Колобок повторял раз за разом, что афганские лётчики могли высадить нас прямо на перевале.

— Не могли бы они нас там высадить — возразил я.

— Это почему? — возмущено спросил Колобок.

— Да потому. Для нормальной высадки десанта в горах, ровная площадка нужна, как та, от которой мы только отошли. А там на перевале одни скалы и присыпанные снегом нагромождения камней. Сам перевал выше метров на четыреста. Воздух сильно разряжен. Ещё надо учитывать движение воздушных масс, переваливающихся через узкое место, словно через бутылочное горлышко. Из-за всего этого вертушке трудно зависнуть в одной точке, при высадке по канатам. Да и не советовал бы я начинать пробовать исполнять подобные трюки здесь в горах, не имея нормального опыта тренировок на равнине. Ну и самое главное, это класс пилотов. Не уверен, что местные справятся. Ну и самое простое, нас не добросили поближе из-за перерасхода топлива. Дополнительные баки в десантном отделении видели. Они тоже не бездонны. А вертушкам ещё назад лететь. Так что это ещё и элементарная экономия.

Парни выслушали меня не перебивая, затем нагнали и, пользуясь более или менее широким участком горной тропы, пошли рядом со мной.

— Турист, а ты это всё откуда знаешь? Ты же у нас руль — спросил Колобок.

— Да всё оттуда. Давно служу, много чего видел — ответил я уклончиво.

— Руль, лапшу нам на уши не вешай — возмущённо заявил идущий передо мной десантник с гранатомётом РПГ-16 на плече. С ним я особо не пересекался, но слышал, как его называли Витя Дуплет. — Парни, да откуда Турист знает, как правильно высаживаться с вертолёта? Скорее всего, инструкций начитался и теперь нам здесь сказки пересказывает.

Вспомнив, как в той прошлой жизни, я учил опытных и обстрелянных парней, будучи инструктором на курсах переподготовки офицеров ГРУ и КГБ, я невольно ухмыльнулся. А ведь некоторые пункты инструкций, ещё до распада СССР, написаны мною лично.

— Оно может, и сказки, но другой раз их лучше послушать — проговорил я, сдержав желание выдать гранатомётчику отцовского леща.

— Вот через часик два до перевала доберёмся, там и послушаем твои сказки — не унялся изначально встрявший в разговор Витя Дуплет.

Выслушав его, я не выдержал и хохотнул.

— Турист, ты чего ржёшь как конь? — спросил Дуплет и повернувшись, с вызовом уставился на меня. — Я что-то смешное сказал?

— Ну как бы да — честно признался я.

— И что конкретно тебя развеселило?

Дуплету показалось, что я нарываюсь, и он угрожающе придвинулся ближе.

— Витя, за два часа мы такими темпами и четверть пути не пройдём. Даже без бинокля, на вскидку могу сказать, что до перевала доберётся уже в темноте.

— Турист, а давай забьёмся на банку сгущёнки, что дойдём до перевала засветло — неожиданно предложил Дуплет и протянул руку.

— Да хоть на три — мигом ответил я и схватил его пятерню. Колобок тут же разбил крепкое рукопожатие и не забыл потребовать свою долю свидетеля при любом исходе спора. На том и порешили.

Как ни странно, но спонтанное заключение пари, разрядило обстановку, и мы быстро нагнали хвост уходящей цепочки десантников. Конечно же, я оказался прав. Пока тропа шла почти по прямой, мы за два часа преодолели половину пути. А потом нам пришлось спуститься по извивающейся серпантином дорожке практически на дно каньона и, переправившись через ручей, вливающийся в горную речушку, начать долгий подъём на перевал.

Нахоженная сотнями лет тропа, была широкой. Люди из проходящих здесь караванов, не забывали откидывать камни, образуя по краям настоящие навалы. Но опять же для подъёма на каждую сотню метров, цепочке десантников приходилось пройти около километра по извилистому серпантину, учитывающему сложный рельеф местности.

Дуплет давно понял, что я был прав. Однако гранатомётчик был упорен и не смирился с проигрышем. Периодически останавливался и, показывая на следующий изгиб тропы, утверждал, что до него можно срезать. Я не стал его разубеждать, но посоветовал, если нет альпинистской подготовки, не пробовать срезать.

А когда мы, набрав воды в горном ручье, начали подъём, я почувствовал нечто неладное. И чем выше мы поднимались, тем больше ощущал близкое присутствие некоего аномального образования. Поначалу затылок покалывал потусторонний морозец, потом по спине несколько раз пробежали холодные мурашки. А когда вокруг стемнело, я учуял струящийся мимо поток чужеродной энергии.

Силёнок впитать в себя хоть чуть-чуть не было, так что воспользоваться дармовой силой не получилось. Из-за этого я оставался слеп до тех пор, пока мы не добрались до наивысшей точки восхождения.

Если бы не белый снег, образующий обширные области на краях караванного пути, то последние несколько изгибов тропы отряд шёл на ощупь. Конечно, прямоугольные фонарики перед вылетом выдали всем, но, к примеру, мой так и не зажёгся. Стоявшая внутри батарейка оказалась разряженной и окислённой.

И всё-таки добрались мы до высшей точки перевала без выбывших из строя бойцов. Нам повезло, никто даже ногу не подвернул. Однако дневной переход дался нелегко. В итоге, как только лейтенант Капустин дал приказ осмотреться и занять позиции, почти все скинули рюкзаки и уселись на камни, где кто смог. На ногах остались стоять только Капустин, афганский проводник и я.

Переглянувшись, мы втроём направились к краю скалистого обрыва, чтобы посмотреть, что находится на другой стороне перевала. Лежавший снег, позволил даже в темноте рассмотреть уходящую вниз тропу. Кроме этого, было видно, как караванный путь раздваивается на середине пологого спуска в очередную горную долину. При этом одна из троп вела ниже к поселению, а вторая — к уступу горного массива, где размещалась ещё одна группа строений.

Как мы рассмотрели жильё в темноте? Да очень просто. Внизу кое-где моргали слабенькие огоньки. А в том посёлке, что расположился намного выше и дальше, на краю пылал настоящий костёр.

— Что там за поселения? — спросил Капустин у проводника, но тот ничего не понял.

Лейтенант начал ему указывать на огоньки и пытаться опьяняться жестами, но в темноте, афганский солдат, так и не понял, что от него хотят. Пришлось вмешаться мне.

— Бача, расскажи, что там за поселения и кто там живёт? — попросил я на афганском, и наш проводник, наконец, понял, что от него хотят.