Паладин II (СИ) - Вайт Константин

Спустя пять минут на площади под моими окнами собрались все присутствовавшие в кадетском корпусе — от учеников до учителей. Мы с Алисией стояли у окна и наблюдали за происходящим.

Перед собравшимися выступил сам директор кадетского училища. Усилив голос магией, он сообщил трагическую новость о кончине отца действующего Императора. В стране объявляется трёхдневный траур, который закончится с похоронами великого князя Алексея Николаевича Романова.

Город Барнаул встретил нас хорошей погодой. Было прохладно, но на небе светило яркое солнце, согревая нас своим теплом.

К маголёту, остановившемуся на посадочной полосе, споро подъехали автомобили — пара грузовиков и джип. В один из грузовиков сел я со своими людьми. В этот поход взял тех же — Павел Богданов, Араслан, Давид и Сан Саныч. Мы устроились в кузове, куда солдаты ещё загрузили ящики с оружием и патронами. Второй грузовик они забили полностью

Грищенко с Екатериной Игоревной и Алисией устроились с комфортом в джипе.

На всё про всё ушло очень мало времени. Было видно, что люди спешат и серьёзно озабочены происходящим в зоне прорыва. С кем-то поговорить и выяснить, что нас ждёт, не получилось. Один из лейтенантов, к которому я обратился, в грубой форме порекомендовал мне заткнуться и не мешаться. Я не стал качать права, а, устроившись на скамейке в кузове, задремал.

До зоны прорыва мы ехали почти два часа. Издалека были слышна оружейная канонада. Похоже, дела идут не слишком хорошо, раз патронов не жалеют.

Мерзкая, загрязнённая прорывом энергия начала накатывать, как волны. Наш грузовик заглох, не доехав до лагеря. Лица сопровождающих ещё больше помрачнели.

— Это плохо, — Грищенко вышел из машины и подошёл к нам, — если уже тут из строя выходит техника, значит, скоро и оружие перестанет работать! Мы теряем позиции.

— Магия вытекает, — Давид стоял с озабоченным лицом. Он говорил, что долго не сможет продержаться в прорыве, но Сан Саныч настоял, чтобы я его взял.

Сейчас, глядя на бледное лицо Давида, я понимал, что зря поддался на уговоры. Даже лейтенант, в котором практически не было магии, и то лучше держался.

— Как же здесь мерзко! — Екатерина Игоревна подошла к нам. — Как можно кого-то лечить в таких условиях? Всех раненых надо отсюда увозить в госпиталь!

— Иван! — Я отошёл чуть в сторону и позвал Грищенко. Тот сразу подошёл ко мне. — Мы же вроде собирались зайти с какой-то другой стороны, а приехали к боевым действиям.

— Надо забрать отряд, — он мотнул головой в сторону видневшегося вдали лагеря, — только теперь не знаю, как будем добираться, зона сильно выросла. Придётся большое расстояние пройти пешком. Это лишний риск.

— Какие есть варианты? — уточнил я, наблюдая, как нам навстречу бегут солдаты из лагеря. Многие толкали перед собой тележки. Добежав до машин, они начали в хорошем темпе выгружать ящики с патронами и ставить их в тележки, которые с помощью двух солдат везли обратно в лагерь. — Почему не отойдут отсюда подальше? — поинтересовался я.

— Маги успели здесь создать защитные стены. Из-за них безопасней работать. Но если оружие откажет, придётся уходить.

— И звери прорвутся, — сделал я логичный вывод, — как их вообще потом можно задержать в чистом поле? До города далеко?

— Сорок километров. Вокруг города начали возводить защиту, деревни эвакуируют. Если мы не закроем прорыв, звери расползутся по всему краю. Погибнет много людей. Нам надо спешить! Жди здесь!

Грищенко призвал водную магию и, взлетев, понёсся вперёд, к лагерю. Даже солдаты прервали разгрузку, с удивлением провожая удаляющуюся фигуру стихийного мага.

Иван, конечно, крут, я так не умел, но какие мои годы? Ещё научусь подобным фокусам.

Мы стояли, не зная, чем себя занять и чего ожидать, только Екатерина Игоревна не растерялась. Подойдя к лейтенанту, она о чём-то с ним договорилась. Спустя буквально десять минут солдаты достали из грузовиков пару скамеек и разместили их на небольшой полянке в десятке метров от грузовиков.

Моих людей целительница отправила за дровами, заявив, что лучше коротать время с костром, тем более, несмотря на солнце, сам воздух был достаточно прохладным, и, стоя на месте, можно было достаточно быстро замёрзнуть.

Спустя каких-то двадцать минут под руководством целительницы мы развернули собственную стоянку. Кто-то сбегал в лагерь и принёс нам котелок, в котором заварили чай. Из баулов извлекли еду — копчёное мясо, сыр и хлеб. Алисия с Давидом наделали для всех бутербродов.

Мы больше часа прождали Грищенко, который прибыл к нам с отрядом военных.

— Молодцы! — похвалил он, увидев, как мы устроились. — Полчаса на перекус — и выдвигаемся!

Солдаты тем временем стали вручную катить грузовики в обратную сторону. А я всё думал — что они с ними будут делать и как заводить? Похоже, ситуация уже отработана — надо просто выкатить их из зоны влияния прорыва. Вскоре вдали я услышал тарахтение машин — завели.

— Так, а мы на чём поедем? — Я вопросительно глянул на Ивана.

— Это Ланицкий Дмитрий, — вместо ответа он подвёл ко мне одного из военных, — капитан, глава нашего отряда сопровождения. Ребята опытные, своё дело знают.

— Можно просто Дмитрий, — мне пожал руку парень, одетый в военную форму. Ему было слегка за тридцать.

— Рад знакомству, так как мы будем добираться?

— В пяти километрах отсюда наша стоянка, там магически защищённые квадроциклы. На них мы можем забраться достаточно глубоко. Сегодня переночуем, а с утра выдвинемся. Поедем вдоль реки Барнаулки, объедем самую опасную часть зоны. Будем надеяться, что большинство зверей стянулось на этот участок, и там будет посвободнее. В лагере можно будет оставить лишних людей, он защищён артефактами, — опытный взгляд капитана сразу упал на бледного Давида и на Алисию. Оба тяжело переносили влияние отравленной энергии.

Лицо Алисии побледнело, скулы заострились, а на лбу выступили бисеринки пота.

— Как ты, — я подошёл к ней и приобнял девушку, — вроде, вчера в прорыве хорошо держалась?

— У меня не такой большой запас энергии, как у Екатерины Игоревны. Вчера почти всё потратила, — призналась она.

— Может быть, с тобой поделиться? — предложил я.

— Нет, — она грустно покачала головой, — тебе идти в прорыв. Не стоит тратить энергию.

Неожиданно! Целительница, которая думает не только о себе. Но это приятная неожиданность.

На наш импровизированный лагерь стали спускаться сумерки, и народ засуетился, собираясь.

Мы достаточно бодро прошли расстояние от стоянки до лагеря, тем более, пришлось идти в сторону от прорыва, и с каждым шагом давление мерзкой магии ослабевало.

Лагерь оказался достаточно большим. В нём был установлен десяток больших палаток, рассчитанных на шесть человек каждая. Под навесом стояли квадроциклы. Здесь тоже кипела жизнь. Несколько человек готовили ужин в походной кухне, по лагерю разливался аппетитный запах. Мой живот забурчал, требуя нормальной горячей еды.

После ужина к нам нагрянули неожиданные гости — два человека, одетые в простые рубахи и с повязками на голове. Они приехали вдвоём на одном квадроцикле и, безошибочно выцепив меня взглядом из толпы, направились ко мне.

— Паладин света Виктор, — представился один из них — худой, как жердь, старец с длинной седой бородой.

— Паладин света Павел, — представился второй. Этот был ничем не примечателен. Среднего роста, среднего телосложения, только внимательные глаза на простоватом лице выделялись.

— Паладин Аннулета Виталий, — с улыбкой представился я в ответ.

— Наслышаны, — пробасил Виктор, — благое дело, брат, вам предстоит. Мы можем чем-нибудь помочь?

Его вопрос поставил меня в тупик. Чем они могут помочь? Глубоко в зону зайти не могут. Какой вообще от них толк?

— Ну… я рад любой помощи, но не могу придумать, что вы для нас можете сделать…

— Нам позволено выделить вам артефакт, — громко продолжил Виктор, не обращая внимания на мои слова, — паладины света всегда придут на помощь своим братьям. Это очень редкий артефакт, который позволит сохранить вашу жизнь и жизнь вашим бойцам. Он бесценен! Только лучшие мастера-артефакторы и рунологи, приверженцы света, способны изготовить его — кольцо истинного света! — торжественно произнёс он и вручил мне перстень — точно такой же, как тот, что уже был на моей руке. Только я его ещё вчера повернул внутрь, так что признать к нём кольцо истинного света было затруднительно, тем более, сейчас, в темноте.