Теория заговора (СИ) - Ромов Дмитрий

Американский геликоптер рухнул на ящики с оружием и боеприпасами, устроив настоящий фейерверк и похоронив практически всю шайку местных боевиков, а заодно и наших парней. Но сожалеть было некогда. Песок вздымался фонтанами, воняло гарью и жареным мясом.

Мы с Грином мчались вперёд к большим раскидистым деревьям, а мимо нас летели комья земли, осколки железа, пули и гранаты.

— Ложись! — крикнул он, толкая меня в канаву, пропоровшую жёлтую песчаную дорогу.

Мы рухнули вниз, а над нами пронёсся кусок вертолётного винта, срубая стволы молодых деревьев. С минуту мы ждали, пока безумный фейерверк стихнет, а потом вскочили и понеслись дальше. Практически сразу ворвались в полосу здоровенных, раскидистых яблоневых акаций и понеслись дальше между крепкими стволами.

Вскоре мы оказались на открытом месте и увидели несколько хижин. Из одной выскочил боевик, черный парень в камуфляже и с М-16 в руках. Не разговаривая, не задавая вопросов, он остановился и вскинул винтовку, но выстрелить не успел. Я оказался проворней, вогнав ему пулю прямо в сердце. Он рухнул вниз, как подкошенный, даже не дёрнувшись.

— Внимательно, — крикнул Грин, подскакивая ко входу одной из хижин.

Он сделал мне знак, чтобы я его прикрыл, и сорвал циновку, закрывающую вход. Сорвал буквально в полёте, бросившись на землю, как циркач из «Дю Солей». Он заорал от боли, но грянувший выстрел его не задел. Я ответил короткой очередью.

— Отставить! — заорал он. — Заложница нужна живой!

Он вскочил на ноги, и я заметил, что повязка стала бурой от крови. Грин аккуратно заглянул в хижину и вошел. Я остановился на пороге, стараясь контролировать и то, что было внутри, и то, что снаружи. Хижина была круглой и состояла всего из одной комнаты. На земляном полу корчились двое боевиков.

— Следующую! — скомандовал Грин и бросился к другой хижине.

Она была пустой. Нам пришлось проверить все, прежде чем мы нашли то, что искали. Заложница оказалась в самой последней. Это была блондинка в белом холщовом платье. Она лежала на земляном полу, руки её были связаны спереди. Платье казалось серым от грязи, длинные волосы разметались по земле, а в глазах застыл ужас.

— Не бойся, — по-английски бросил Грин. — Всё кончено, сейчас мы тебя увезем отсюда.

Когда он заговорил, девушка слегка вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.

— Кто вы такие? — низким хриплым голосом спросила она и прищурилась. — Ты китаец?

— Не бойся, — раздражённо повторил старлей. — Я не китаец…

Он наклонился к заложнице, схватил ее за плечи и заскрежетал зубами. Боль от раны снова дала о себе знать. Я тут же подскочил и присел к девушке, не спуская глаз со входа. Продолжая контролировать дверь, я помог ей подняться. Потом выглянул наружу, там никого не было.

— Надо развязать ей руки — бросил я.

— Потом, — мотнул головой старлей. — Идём к джипу. Видел, где он стоит?

— Куда вы меня тащите⁈ — спросила она по-английски, а потом заговорила по-португальски, но Грин, судя по всему, как и я, не знал португальского.

Правда, я неплохо знал испанский, но она говорила очень быстро и использовала неизвестный мне диалект. Единственное, что я понял, она была крайне недовольна, что остаётся в положении пленницы.

— Тише-тише… — поморщился Грин. — Всё будет хорошо.

Он выскочил наружу и побежал к стоящему неподалёку «Виллису». Добежав, махнул мне.

— Давай, за руль! — приказал старлей, когда мы приблизились.

Я помог девушке забраться назад, практически перекинув через борт.

— Что вы делаете! — вскрикнула она. — Развяжите мне руки!

— Потом, — снова возразил Грин. — Смит, за руль!

Я подчинился. Мы сорвались с места и понеслись по красно-жёлтой ухабистой земляной дороге, оставляя за собой густое облако пыли.

— Куда? — коротко спросил я, отплёвываясь от песка и земли.

— Прямо! — рявкнул он и махнул здоровой рукой. — Давай, давай, давай, давай! Не тормози!

Я и не тормозил, как известно, тормоза существуют только для слабаков. Машина, подпрыгивая на выбоинах и колдобинах, неслась вперёд. Я выжимал из двигателя всё возможное, стараясь при этом не растерять пассажиров.

Пространство выжженной травы и песка кончилось, и мы влетели в небольшую рощу с кустарниками и высокими деревьями с крупными листьями.

— Аккуратнее в джунглях, — морщась, проскрипел Грин.

Я молча посмотрел на него, оценивая состояние. Судя по всему, боль была довольно сильной и если бы не промедол, он бы, наверное уже отрубился.

— Что⁈ — недовольно ощерился он, заметив мой взгляд. — Нечего на меня пялиться. Я не знаю, что там произошло, ясно?

Я ничего не ответил и снова повернулся к дороге.

— Не дрова! — охнул Грин, когда джип подпрыгнул на корне дерева, торчащем из земли.

Мы снова выскочили на открытое пространство, и я поднажал на газ. Здесь мы были, как на ладони. Жёлтая дорога петляла между маленькими холмиками, низкими деревьями, похожими на зонтики и редкими могучими баобабами. Джип нёсся к низине, занятой обширным, густым и непролазным лесом, настоящими джунглями.

— Поедем вдоль рощи, — предложил я, кивнув на полосу леса справа от нас, — тут слишком опасно.

— Прямо! — мотнул головой Грин. — Там за лесом граница! Прямо!!!

Приказы нас учили выполнять, конечно, но я был прожжённым и опытным воякой, а мой командир — мальчишкой, по большому счёту. Поэтому я начал отклоняться чуть правее, поближе к деревьям. Тем более, дорога стала неразличимой и теперь мы неслись по относительно ровной поверхности.

— Ровнее держи, — прохрипел старлей.

Он был белым, как полотно и едва держался на сиденьи.

— Ровнее…

Мне это всё страшно не нравилось. Бензина в баке почти не оставалось, и оказаться без машины в джунглях с раненым Грином и хрен пойми какой заложницей, которую почему-то нужно было держать связанной, мне не улыбалось.

Не нравилось и мчать по открытой местности, хотя справа тянулась полоса леса, под ветвями которого можно было бы…

Твою мать!

Раздавшийся грохот вертолёта прервал мои мысли. Он внезапно появился из-за леса и попёр прямиком на нас. Но в лучах утреннего солнца он показался совершенно неопасным, этаким добродушным тупоносым увальнем. На борту его алела большая красная звезда, и это был Ми-8.

Наши!

Вот ведь, как устроен человек! На сердце сразу стало легко, будто упал ужасающе тяжёлый груз, сковывавший мой мотор. Впрочем, облегчение быстро сменилось подозрениями, и я ударил по тормозам.

— Да полегче, ты! — проскрежетал старший лейтенант Грин.

Вертолёт завис чуть в стороне и, обдавая нас ветром и хлопающим громыханием, медленно опустился на жёлто-коричневую землю.

— Как они узнали? — крикнул я старлею.

— А⁈ — проорал он. — Не слышу! Давай скорей!

— Какого хера здесь происходит⁈ Как они узнали⁈

— Твою мать! — загремел он. — Выполнять приказ! Вертолёт должен был прибыть. Поэтому я велел ехать прямо! Таков план.

— Но вы не сообщали…

— А ты кто такой, чтобы тебе сообщать⁈

— А остальные парни? — не сдавался я.

Картина в целом выглядела довольно размыто и вызывала подозрение.

— Это русские! — в ужасе закричала девица. — Это русские!

— Смит, выполнять приказ! — прорычал старлей.

Я выпрыгнул из машины и помог выбраться пленнице. Она перекинула ногу, пытаясь нащупать опору и ухватилась связанными руками за борт. Платье задралось, обнажая стройные крепкие бёдра и… кружева. Охренеть! Меньше всего сейчас я думал увидеть кружевные трусы.

— Развернись! — по-английски крикнул я и направил её правую ногу к колесу.

Она опёрлась, начала переносить левую ногу, но кожаная сандалия соскользнула и, если бы я не успел подхватить нашу заложницу, она рухнула бы вниз. Но я успел. Сжал её в объятиях и осторожно поставил на землю.

Как только я разжал руки, она резко развернулась и оказалась со мной практически лицом к лицу. Она была высокой и красивой. Уставшее лицо с тонкими чертами, прямым носом, карими глазами и тёмными кругами вокруг этих самых глаз, было действительно красивым. Её пышные волосы непослушно торчали во все стороны, так что две невидимки повыше висков ничего не решали.