Дважды одаренный. Том II (СИ) - Тарс Элиан

Ну а мне пора снова проведать шпиона.

Улёгшись на кровати, я потянул за энергетическую нить и через миг ощутил уже знакомый «удар» ветра в грудь.

Первый сердечник источника сжался, будто от спазма. Я захрипел, порадовавшись, что заранее прилёг — использовать эту способность второй раз за короткий промежуток времени оказалось тяжелее, чем в первый.

Что ж, «посмотрим», чем всё это время занимался наш обезумевший Пётр Антипов. Очень надеюсь, что мне не придётся третий раз подряд призывать своего Близнеца-манажора. Да и вообще, не хотелось бы сегодня больше ману тратить. Пусть отдохнёт мой маленький источник…

Глава 13

Я поморщился от головной боли, которая сейчас тоже была гораздо сильнее, чем в прошлый раз. Но несмотря на неё, воспоминания Близнеца успешно «разложились» в мозгу, и я смог их просмотреть.

Хорошие новости: прямо сейчас мне в самом деле не придётся использовать способность в третий раз. Судя по воспоминаниям Близнеца, Антипов за последние сорок минут ничего особо подозрительного не делал — разве что сходил к охране и попытался добиться просмотра записей с камер наблюдения.

«Без приказа проректора по организации безопасности не имею права демонстрировать записи посторонним», — вежливым тоном отказал ему охранник.

Антипов, как и ожидалось, не стал беспокоить проректора. Снова и снова я слышал его бормотание: «Нельзя привлекать внимание… нельзя…»

Вернувшись в свой номер, он уселся на стул и, запустив пальцы в волосы, принялся раскачиваться взад-вперёд, как болванчик, бормоча всякую ерунду. Я честно пытался вникнуть в смысл его слов, но ничего ценного так и не услышал — он лишь костерил нас с Мариной, ректора, весь МАУД, охрану, и повторял своё: «Где же ты⁈ Где!»

А ещё он без устали напоминал сам себе, что нельзя привлекать внимание жандармов…

Антипов понятия не имеет, что ему предпринять в сложившейся ситуации. Ну а я не могу следить за ним круглые сутки — это выше моих возможностей.

А может, стоит его тряхнуть как следует? Допросить и выбить информацию? Заодно сделать внушение, чтобы он впредь даже не пытался отыскать Марину?

Да нет… Бредовая мысль — слишком много проблем у меня будет после такого, если ситуация всё же обретёт публичность. Загнанная в угол крыса очень опасна. Шаткая психика Антипова держится сейчас на одной лишь соломинке. Если я её случайно сломаю, и он решит наплевать на свой страх перед жандармами… Мой статус Друга рода Самоцветовых в полной мере не защитит меня от обвинений в причинении физического вреда аристократу. А Марине и вовсе достанется ещё сильнее.

Я тяжело вздохнул.

На самом деле, вряд ли Антипов побежит к жандармам, когда у него окончательно снесёт крышу. Но вот в ножки к ректору бухнуться он вполне может. И я даже не знаю, что для меня окажется хуже — проблемы с нарушением закона? Или полноценное противостояние кольценосцам МАУД? Да, Антипов перстень на мизинце не носит. Но опыт подсказывает мне, что ректор приложит все усилия, чтобы история с исчезновением жизненно важного артефакта осталась в стенах Академии.

Ставки станут слишком высоки, а я не смогу дистанционно защищать Марину. Так что не стоит форсировать события.

Продолжу мягко и ненавязчиво наблюдать за Антиповым.

Едва я принял это решение, у меня зазвонил телефон. Кому это я понадобился в такое время?

Однако моё мимолётное напряжение сразу же развеялось, стоило лишь взглянуть на экран. Улыбнувшись, я вежливо ответил:

— Добрый вечер, Андрей Степанович. Чем обязан?

— Здравствуйте, Александр. Вы сейчас в общежитии? — поинтересовался отец моей подруги, боярыни Алины Мурашовой.

— Да.

— Надеюсь, свободны?

— В общем и целом — да, — быстро произнёс я.

— Тогда не составите мне компанию за ужином? Я уже рядом с общежитием для преподавателей. Вас ведь временно в нём поселили?

Я выглянул в окно и увидел элегантный чёрный автомобиль, припаркованный у входа в общежитие. Водитель в чёрном пиджаке и белой рубашке стоял рядом с машиной и равнодушно смотрел на выход из общежития.

— С удовольствием составлю, Андрей Степанович, — ответил я.

Положив трубку, я быстро привёл себя в порядок, надел костюм, в котором хожу на занятия, и вышел на улицу. Водитель учтиво кивнул мне и открыл передо мной пассажирскую дверь.

В отличие от автомобилей, что предпочитает графиня Самоцветова, машина Мурашова имела обычную колёсную базу и два ряда сидений вместо трёх. На заднем сиденье боярин ждал меня в одиночку. Когда дверь машины открылась, этот невысокий, коренастый мужчина с обветренным лицом и тяжёлым взглядом пару минут изучающе смотрел на меня, а затем кивнул и жестом предложил сесть рядом. Едва я сел, Андрей Степанович протянул мне свою ковшеобразную руку и произнёс:

— Добрый вечер, Александр. Рад познакомиться с вами лично.

Я поздоровался и ответил на его крепкое рукопожатие.

По дороге боярин, как и подобает аристократу, завёл светскую беседу — интересовался, как у меня дела в МАУД, нравится ли учёба, дружная ли у нас группа.

Разговор-то вроде светский, но Мурашов то и дело бросал в мою сторону внимательные взгляды. Опытный боярин использовал любую возможность, чтобы собрать больше информации о своём собеседнике.

— Хорошая у нас группа, — с вежливой полуулыбкой отвечал я. — Но всё же общение с Алиной Андреевной или же с Семёном Константиновичем даётся мне проще.

— Не удивили, Александр, — пробасил Мурашов. — Насколько мне известно, студенческие традиции в МАУД и ИМТУ очень различаются.

— Традиции? — с интересом спросил я. — Я слышал, что в ИМТУ меньше обращают внимание на происхождение и больше на личные качества. В отличие от МАУД.

— Верно, — сдержанно ответил Мурашов.

— А вы не знаете, почему так, Андрей Степанович?

— Хм… — Он чуть нахмурился и снова изучающе уставился на меня своими серыми глазами. — Инженеров интересуют технологии, а управленцев — управление. Как ни крути, при соблюдении чёткой сословной иерархии выстроить систему управления гораздо проще.

Сказав это, он продолжил смотреть на меня пристально. Я не отводил взгляд и больше не улыбался.

Боярин вздохнул и откинулся на спинку кресла.

— Сдаётся мне, вы хотели услышать несколько другой ответ, Александр.

— Вы правы, — не стал отпираться я. — Мне нравится узнавать больше нового о МАУД, так что хотелось бы послушать о её традициях, раз уж у нас сложилась беседа таким образом.

— Я не обучался в МАУД, и о её традициях сведения имею весьма куцые, Александр, — произнёс он в сторону. — Располагаю лишь слухами. И, опираясь на слухи, скажу, что удивлён, что вы смогли поступить в эту Академию. Немного удивлён. Всё-таки назвать вас обычным эрудированным простолюдином язык не поворачивается — как ни посмотри, вы крайне необычный юноша. Но не будем плодить слухи. Я искренне надеюсь, что вы справитесь с учёбой в МАУД. О, смотрите, Москва-река показалась, — указал он рукой в окно. — Мы уже подъезжаем.

Боярин Мурашов ясно дал понять, что эту тему развивать не хочет.

Притом он подкинул мне очередную порцию для размышлений. МАУД — удивительное место, вроде бы один из трёх лучших ВУЗов Империи, который у всех на слуху, и в котором многие абитуриенты мечтают обучаться. Эдакое сияющее волшебное место…

У которого множество тёмных тайн. И слухи об этих тайнах курсируют среди высшей аристократии, среди спецслужб… Но будто бы слухи совершенно не мешают МАУД процветать.

В интересное местечко я поступил. С каждым днём убеждаюсь в этом всё больше и больше.

Спустя минут десять мы с Мурашовым уже сидели в уютном ресторане с видом на Москву-реку. Наш столик находился в дальнем углу зала, а за соседними столиками расположились люди боярина, ненавязчиво отделив нас от остальных гостей заведения. Улыбчивая официантка приняла наш заказ и, цокая каблучками по паркету, удалилась, оставив нас распивать приветственный чай из облепихи.