Музыка нас связала... (СИ) - Линник Сергей

Вот что значит дефицит желаемого продукта! Это понять очень трудно, когда ты можешь скачать все альбомы, лениво рассуждая, чем германский релиз хуже японского, и где звук чуть глуше, да еще и перебор с высокими частотами. И бутлеги за все годы существования группы лежат одним архивом, и ты можешь только посочувствовать и музыкантам Rainbow, и персоналу, когда они фигачили по сотне концертов в год, производя натуральный чёс по Европе и Японии. А тут до сих пор разговоры из серии «у одного чувака есть знакомый, который встречался с моряком, и тот в Швеции ходил на Блэкмора». А там, может, и зал не полный был, и билеты в последний час продавали за копейки, так что и советский моряк мог купить.

Валера слушал. Я не мешал. У меня вон, есть пятый том Стивенсона. Отличный писатель, как я мог предпочесть ему Жюля Верна? Наверное, у меня что-то в голове не в ту сторону сдвинулось. «Уир Гермистон» — супер роман. Жаль, не закончен. Намного сильнее «Острова сокровищ». Потом еще раз перечитаю. А сию минуту надо возвращаться к Валере. Он уже теребит в руках наушники. Закончилось, значит.

— Ну что?

— Мощно, — ответил он.

Я, собственно, других оценок не ждал. Это ж Блэкмор, живое воплощение гитарного бога.

— Помнишь, я говорил, что выпустят новый альбом пёплов? — лениво спросил я, засовывая в книгу закладку.

— Да? — насторожился Валера.

— В октябре выйдет. Двадцать девятого числа. Называется «Perfect Strangers». Восемь треков, ровно сорок минут звучания.

— Полтора месяца почти, — разочарованно сказал Валера, тяжело вздохнув.

— Одну песню можно послушать сейчас.

— Так что же вы молчали?! Пожалуйста!

Да уж, только что было битых два часа концертной записи любительского уровня, и тут в уши парню хлынул чистейший звук — сначала клавишные, потом быстрый отбив баса, и вот уже Гилан поёт бодрую песню, полную прозрачных намеков про заход через заднюю дверь. В полный осадок Валера выпал от гитарного соло Блэкмора на четвертой минуте. Сомнений тут остаться не должно — никакие подражатели такое не сыграют.

— Отпад, — только и сказал Валера.

— А весь альбом услышать хочешь? — слегка улыбаясь, спросил я.

***

Валера поверил сразу. Думаю, к этому моменту он пребывал в твердой уверенности, что у меня прямой канал связи с EMI, или «Полидором», не помню уже, где Deep Purple записывалась тогда.

— И... что надо? — задал он ключевой вопрос.

— Сущая ерунда, — я помолчал, пока сворачивал наушники и складывал их в рюкзак. — Надо нанести травму одному молодому человеку.

— В смысле?

— В прямом. За слова отвечать надо. Я тебя за язык не тянул, когда ты клянчил новые альбомы, и обещал, что сделаешь за это что угодно. Говорил?

— Да, — растерянно кивнул Валера.

— Не переживай, убивать и калечить никого не придется. Сильный ушиб, перелом конечности, не более того. Просто чтобы человек недельку-другую отдохнул.

— Но как?..

— Ты парень взрослый, физически крепкий. Придумаешь как. Бери бумажку, пиши. Базилевич Леонид, двадцать два года, Красных Конников, пятнадцать. Записал? Знаешь, где это?

— Да, — прошептал Валера.

— Он ходит на дискотеку в ДК железнодорожников, в пятницу, субботу, и воскресенье. Домой возвращается ближе к полуночи. Понял? Он высокий, метр восемьдесят пять, брюнет. Носит небольшие усы. Запомнил? Валера!

— Да, дядь Саша.

На моего подельника было тяжело смотреть. Он будто сморщился в два раза. Лишь бы плакать не начал.

— Сроку тебе — до понедельника. Понял?

Я наклонился ближе и тихо сказал:

— Валера, без истерик. Всё предельно просто.

— А за что его?

— Кажется, мы договаривались. Спрашивать могу только я. Кроме этого, дам тебе денег на семьсот сорок седьмой «Акай». Ты же сам говорил, что есть на примете.

— Две тыщи, — Валера широко открыл глаза. — Правда, дядь Саша?

Сработал козырь. Akai GX-747 — мечта любого советского меломана. Неубиваемый аппарат с отличными характеристиками. Ценник конский, конечно, но как раз я могу себе покупать такие вещи довольно часто. Правда, только здесь и без возможности экспорта, но это уже, как говорится, нюансы.

— Правда. Я своё слово держу. Записи, дека — всё будет твоим, как только я увижу указанного человека в больничке и в гипсе.

— Сделаю!

Надежда на Валеру у меня твердая: не пройдет и года, как он сядет за хулиганку, в пьяной драке раскроив кому-то лицо «розочкой». Ведь не первый раз в жизни он будет драться?

***

В понедельник, двадцать четвертого сентября, всё прогрессивное человечество отмечало день рождения славного сына советского народа, верного ленинца, Генерального Секретаря ЦК КПСС Константина Устиновича Черненко. В просторечии — Кучера. Сегодня он заслуженно станет трижды Героем Социалистического Труда. Короче, днюха у мужика.

Я за именинника рад, но не до того сейчас. Я иду в студию звукозаписи. Десять утра, как-никак, должна быть открыта уже. Деньги нёс с собой. Купил по объявлению, как раз утром получил. Сотки, полтинники, четвертаки и червонцы. Всего две с половиной тысячи. Мне, как уже говорил, не жалко. Если эти фантики могут спасти брата и тем самым не прекращать мамину жизнь в бесконечный кошмар, я принесу ещё.

Прямо на улице практически столкнулся с тетей Женей — моложавой, в модном бордовом плаще, на голове — умопомрачительная завивка. Почти ноль косметики, разве что губы чуток подкрашены. Именно так должен выглядеть освобожденный парторг крупного советского завода.

Хорошо, что я ее вовремя заметил и обошел по широкой дуге. Как-то не очень хотелось с ней встречаться. Не только Алла способна уловить портретное сходство со Стасом. Так что — нет. Да и что бы я ей сказал?

Странно, но у Валеры было еще закрыто. И лампочка сигнализации горела, значит, с охраны не снимал никто. Замели в кутузку? Или сам огрёб от брательника?

Но нет, опоздал просто. Вон, идет, понурясь. Что, Иванушка, невесел, что головушку повесил? Сейчас узнаю.

Валера отпер замок, вошел внутрь. Через минуту погасла сигнализация — значит, отзвонился на пульт охраны. Мой выход.

Входная дверь здесь слегка поскрипывает. Думаю, Валера специально не смазывает петли, чтобы слышать, если кто пришел. Вместо колокольчика.

— Через десять минут приходите! — крикнул Валера из кладовки, в которой хранились пленки. — Еще не открылись!

— Да мне всё равно.

— Здравствуйте, дядя Саша, — уже не так уверенно сказал парень.

— Ну, не томи! Сделал? Деньги я принёс.

Он покраснел, потом побледнел, на лбу выступили капельки пота.

— Я... Я не смог, — выпалил он. — Что хотите, делайте, я такое...

«Да ты что, Валера...» — попытался я сказать, но голос не вышел. Только рука непроизвольно сжалась в кулак. Что мне с ним делать? А ничего. Это ни на секунду не остановит Лёньку, точно так же, как и тогда, он скажет своё: «Не бзди, Саня, всё будет ништяк!», и уедет, чтобы уже не вернуться.

Что-то мне совсем тяжко стало. Пошел и сел на лавочку, по-стариковски, с подкошенными ногами. На кой ляд я водил хороводы вокруг этого Валеры? Хвост распушал, эрудицией козырял. Надо было познакомиться с каким-нибудь санитаром в больнице, напоить его пару-тройку раз, и всё...

Да ничего бы не получилось... Как говорил Фёдор — гомеопатическая вселенная не даст. Или гомеостатическая? Какая, к чёрту, разница? Ни хрена у меня не вышло!

— Ой, мужчине плохо, — защебетал возле меня девичий голос. — Ира, давай посмотрим, видишь, не в себе человек! Может, ему в больницу надо!

Я поднял голову. Точно, девчонки из медучилища, наверное, на занятия идут, белые халаты в руках держат свёрнутыми.

— Спасибо, девчата, — как можно спокойнее сказал я. — Всё нормально. Так, задумался просто.

И чтобы доказать свою состоятельность, встал и пошёл в сторону больницы. Пойду домой, а там мне никто не помешает.

И уже возле ворот, поравнявшись с будкой телефона-автомата, я увидел того странного милиционера, который хотел меня отвести в участок для выяснения личности. Как его? Алла ведь называла фамилию. Вот память дырявая! Вспомнил!