Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий

– Клиэнт готов?

– Не знаю, – покачал я головой. – На звонки не отвечает. Пойдём, поднимемся.

– Ну, пойдём, – согласился он. – Кофейку сначала налей.

– Может, омлет? Или глазунью? Что предпочитаете?

– Предпочитаю глазунью, но я её уже ел сегодня. Так что давай только кофе.

Я налил из джезвы горячую тёмную жидкость и протянул чашку своему гостю.

– Пролил, блин, – покачал я головой, взял тряпку и вытер раковину и стол. – Возьмите салфетку, чтоб на себя не капнуть.

– Давай.

Он аккуратно промокнул чашку салфеткой и сделал глоток.

– Неплохо, – кивнул он. – Какой кофе?

– Турецкий, вон банка стоит, – сказал я и показал пальцем на бежевую банку.

– «Эфенди»? Действительно неплохо. Я вообще гейзер предпочитаю, но у тебя хорошо получилось. Надо купить такой.

Он допил кофе, взял мамину шоколадную конфету из вазочки, развернул и закинул в рот.

– М – м‑м, – покачал он головой, – хорошо, Серёга. Ну, ладно. Пойдём знакомиться с твоим Соломкой.

Мы поднялись на этаж дяди Лёни и встали перед дверью. Я нажал на звонок и… и ничего не произошло, никто не отреагировал. Внизу закурлыкал домофон.

– Какой он громкий у вас, – хмыкнул Александр Николаевич.

Подъездная дверь внизу открылась, послышались громкие детские голоса, возник сквозняк и…

…дверь в квартиру дяди Лёни, увлекаемая сквозняком, приоткрылась, скользнув на смазанных шарнирах…

– Нехороший… – сказал Чердынцев, нахмурившись, и повернулся ко мне, – нехороший знак, Сергей. Я бы сказал, просто паршивый…

Это было точно. Сердце застучало, и на душе моментально сделалось паршиво…

Повеяло морозом. Мы с Чердынцевым уставились друг на друга. Внизу веселились, шумели и топали дети, а здесь у нас было холодно и безрадостно.

– Надо вызывать полицию, – наконец, сказал майор.

Я нахмурился и помотал головой. Молча толкнул дверь и перешагнул через порог.

– Сергей! – воскликнул он, но было уже поздно.

Я пошёл по коридору. Заглянул в гостиную… Пусто. Прошёл дальше. В спальне Соломки тоже не оказалось. Не было его ни в ванной, ни в туалете. Вещи лежали на своих местах, в шкафах беспорядка не было, никакого бардака и вообще ничего подозрительного… Оставалась только кухня. Дверь была прикрыта, и я, подойдя к ней, остановился.

Постоял несколько секунд, прислушиваясь к внутреннему голосу и к объективной реальности, данной нам в ощущениях… Кроме мути ничего не услышал и просто толкнул дверь. Она глухо стукнулась о стену и… на кухне его тоже не было…

Я ещё раз позвонил Соломке. Результат был тем же.

– Ни следов борьбы, ни следов спешного отхода, ничего, – помотал я головой, вернувшись на лестничную площадку. – Либо он не возвращался, либо сработали враги человеческие очень аккуратно.

– А почему тогда дверь не закрыли? – покачал головой Чердынцев.

– Дверь, похоже, ключом открыта…

– Ну, этого мы не знаем. Думаю, надо подождать. А не мог он сам, убегая в спешке, позабыть закрыть дверь?

– Вряд ли. У него всё по полочкам, всё чётко. Уж закрыть дверь бы он точно не забыл. Сами гляньте, какой порядок.

– Тогда могли его недруги пожаловать. Вскрыли квартиру, не обнаружили его и ушли. А дверь не закрыли… может, спугнул кто‑нибудь… да мало ли что могло случиться…

Я позвонил ещё раз. Соломка не ответил. Камер у нас ни в подъезде, ни во дворе не было, так что вырисовывался определённый оперативный тупик… Я позвонил Сучковой.

– Мы работаем ещё, – бросила она вместо приветствия.

– Он у вас ещё? Раждайкин…

– У нас. Я говорить пока не могу. Потом позвоню.

Я отключился и кивнул Чердынцеву:

– Раждайкин в СК торчит с вечера. Стало быть, сам он не мог…

– Свалил твой домушник. Свалил без предупреждения, вот и весь сказ… Короче, мне идти надо. Если объявится, дай мне знать.

Мы поторчали ещё некоторое время перед дверью, а потом пошли по своим делам. Каждый по своим. Я двинул к Кукуше.

– Поехали в гараж, – сказал он. – Там будет сподручней.

– А не замёрзнем? Разговор‑то небыстрый.

– Не замёрзнем, – усмехнулся он. – У нас там есть чем согреться.

– В смысле? Печка?

– Электрическая. Космический вариант. Союз‑Аполлон. Так что не замёрзнем, жарко будет, как в бане.

– Ну, хорошо. Согласен.

Я снова оказался в его гараже.

– В общем, дядя Слава, на дело ты не идёшь, ибо может быть «резонанс». Так что это даже не обсуждается. Ты у нас человек видный во всех смыслах. И авторитетный, так что к тебе менты первым делом кинутся начнут тебя крутить на причастность, потому как найти грабителя дома бывшей жены начальника областного УВД это дело чести.

– Допустим, – сказал Кукуша.

– Не допустим, а точно. Поэтому пригласи Ларису в какое‑то общественное место, чтобы вас там видели, чтобы вы попали на все возможные видеокамеры, чтобы у вас были билеты в кино или что там ещё, чтобы не было никаких сомнений в вашем алиби. В твоём, естественно, Лариса ни при чём.

– Алиби я и так смогу сделать.

– Дядя Слава, ты в окошко не пролезешь, – покачал я головой. – Там окошко вот такое.

Окно действительно было маленьким, и я, как юный форточник, едва вылез в прошлый раз.

– Так ты камеры отключишь, – пожал он плечами. – Зачем по форточкам лазать?

– Камеры‑то я, может, и отключу, а в дом я как попаду?

– Не морочь голову, племяш. Пролезешь в дом, откроешь дверь изнутри, отключишь камеры.

– Всё, дядя Слава, вопрос полностью закрыт, – помотал я головой. – Закрыт и снят. Но мне нужна консультация.

– Ты думаешь, я тебя за один день научу, что ли? Тут надо всю жизнь учиться. Это тебе чё, дважды два четыре? Выучил таблицу умножения и открыл сейф? Тем более, Burg‑ Wächter.

– Дядя Слава, я знаю код.

– Чего?

– Я знаю код от сейфа.

– Как ты узнал‑то?

– Догадался, – усмехнулся я.

– Тьфу! – махнул рукой Кукуша. – А если не получится? Что если неправильно догадался?

– Ну ты чего творишь‑то перед делом? Разве можно такие вопросы задавать? Получится! Ты мне лучше скажи, сколько должно быть цифр?

– Ёлки, ты же код знаешь! – покачал он головой.

– Ну, варианты‑то возможны.

– Ну, смотри…

Он взял небольшую монтировку и подошёл к стеллажу. Внизу, под полкой стоял крупный фанерный ящик. Кукуша применил монтировку и снял переднюю панель. Внутри оказался сейф. Точно такой же, как у Катюхи в погребе. Один в один.

– Смотри.

– Охренеть! – воскликнул я. – Так у тебя точно такой же, как там!

– Такой же, да не совсем, – помахал толстым пальцем перед моим носом Кукуша.

Он достал телефон и открыл фотку, которую я ему посылал.

– Это, – показал он на на циферблат замка своего сейфа, – замок с четырьмя дисками, а на фотографии, вот посмотри… видишь?

– Такой же вроде…

– Ты смотри внимательнее! Вот сюда… Циферблат немножко отличается.

– Ну блин, как ты заметил, вообще?

– Твой сейф редкий, – продолжал объяснять Кукуша. – В нём шесть дисков.

– И что это значит?

– Это значит, что код шестизначный.

Дата, месяц и год. Всё сходилось.

– Запомни, как он работает. Сначала крутишь по часовой стрелке, потом против, выставляя цифры кода. По очереди, все шесть. По часовой, потом против…

Я присел перед сейфом и крутанул четыре раза крестообразную вертушку, такую же как как на рулетке в казино.

– Правильно, но не спеши, послушай сначала. Если с первого раза не угадал, снова крутишь вправо, всё сбрасываешь, обнуляешь и начинаешь снова.

– И сколько у меня есть таких попыток? – уточнил я.

– Это же замок механический, так что попыток здесь примерно бесконечность. Неплохо, да? Но вероятность подобрать шестизначный код очень невелика. Количество возможных комбинаций один миллион. Понимаешь? Это очень много.

– Так, хорош пугать. Скажи лучше, есть ли возможность как‑то просверлить этот сейф?