Зов орды (СИ) - Кузиев Эд

— Хань? — спросил здоровый верзила, поглядывая на оружие Ляосянь.

— Брат, а сможешь скинуть всех этих глиняных людей, как тогда на корабле? — спросил мечник на своем наречии. Услышав незнакомый говор работники порта наоборот успокоились. Не Уханьцы и уже хорошо.

Опустившись на колени, Госра опустил обе руки в беспокойную воду, шепча что-то невразумительно, медленно водил кистями из стороны в сторону. Удивительно, но после его действий вода вокруг плота успокоилась, справа и слева все также бились волны, в радиусе примерно двадцати локтей от кудесника ровное зеркало водной глади.

Паромщик налег на весло всем телом, стараясь побыстрее пройти опасный участок, а на лице даровитого сначала стерлась улыбка, позже парень пошел белыми пятнами, и когда он совсем побледнел, мечник насильно оторвал его руки из воды.

— Я убью тебя, лодочник! — прохрипел Максуд.

На берег Госру вынесли докеры на руках, в благодарность за волшбу. Чуть позже, когда Ляосянь разговорила мужчин, те подсказали ближайшую таверну и сориентировали по обстановке. несмотря на уровень владения меча девушкой и Максудом, с обессиленным кудесником на руках они легкая добыча.

Путь до таверны занял много времени. С трудом достучавшись до хозяина корчмы, Ляосянь заказала две комнаты, воды для обмывания и плотный ужин. Шаману отдельное меню из куриного бульона, острого риса и небольшого количества макколи. Девушка решила, что рисовое вино позволит брату согреться.

Глава 14 Царство земли.

Наутро Госра страдал от головной боли. То небольшое количество вина, что влила в него Ляосянь, хоть и согрела организм, но и побочно отравила его. Видя, что ходок из него никакой, девушка приняла решение устроить день для обретения телесной и духовной чистоты, а еще не мешало вернуться к тренировкам мечника. Она еще не забыла бой Максуда в двух ипостасях энергии, его переходы от воды к ветру, и хотела бы нивелировать слабые стороны и развить сильные.

Взяв у служки просторные халаты, она загнала ребят в купальни, а затем проплатила две бани-бочки фурако с дровяной печкой у основания. Позже, когда пристроила братьев, заказала полную стирку вещей, возможный ремонт или починку обуви и платьев. Портовый город, близкий к большой ярмарке, предлагал широкий выбор услуг на любой карман и потребности. От купальни на открытом воздухе до банных изысков. Все, что требовалось для отдыха и гигиены, включая благовония и масла, а также купальщиц с разным уровнем раскрепощенности и предлагаемого комплекса услуг. И чем крупнее ценник, тем выше уровень.

Ляосянь строго отсекала любые попытки жриц любви продать опыт и тело, а позже и сама занялась своей гигиеной.

Традиции омовения не менее древние, чем искусство владения меча, а способов достичь желаемого многие десятки. Изначально необходимо сбить грязь тремя водами, а лишь добившись эффекта, распарить тело в горячих источниках, подогреваемых бочках и чанах, очищая внутренние органы и сам источник от зла, переживаний, чужой воли. Лишь затем можно перейти к медитативному отдыху под сильными руками массажиста.

Тем временем братья, изначально принявшие кипячение скептично, раскусили удовольствие от банных процедур, и спустя непродолжительное время лениво перекидывались словами.

— Суп из мечника и гуляш из кудесника. Надеюсь, что наша сестра тоже вариться в котелке вместе травами и специями, — пошутил Максуд. Госра, напротив, был предельно собран. Он рассматривал очищение через стихию воды, как важный урок. Знакомство с алкоголем навсегда отвратило его от этого пагубного пристрастия. Чувствовать себя плохо - это одно, а видеть, как яд травит тело, выжигает узлы и портит источник совсем другое. Тем приятнее было наблюдать, что яд покидает его организм, заполняя новой энергией.

— Это полезно, брат, — отозвался посох. — Натруженные долгим переходом мышцы ног и спины получают быстрый роздых. Потраченная энергия оседает пеплом в жилах и венах, замедляя бег крови. Горячая вода вымывает не хуже ветра.

— Ты уже говоришь, как уханьцы. Не забыл ли ты нашу веру? — усомнился в словах посоха меч.

— Нет. Те же слова, только с другой стороны. Я рад, что познал стихию Шуй. В отблесках воды и великой волне понимаешь силу ветра, — уклончиво ответил Госра. — Надеюсь, я достаточно проварился, пора бы уже слугам сыпать в бульон овощи и рис.

***

На земле Вэй все разительно отличалось от родины Ляосянь. Огромные дома из камня и глины, мощные укрепления, крепкие стены. Даже небольшие деревни окружены высоким каменным забором, а уж города тем более. Если бы и широкие улицы были закрыты от неба, то каждое селение представляла из себя огромный храмовый комплекс с коридорами и переходами. Столь колоссальна была разница с речной страной Хань, тем более с просторами Великой Степи. Чуть позже все эти дома, стены и строения начинали давить своей массой. Казалось, земли было вокруг больше, чем воздуха.

Девушка и мечник с удивлением рассматривали все вокруг, удивляясь размаху и масштабу, вычурным украшениям из камня, а вот Госру привлеки внимания статуи из глины и камня, имитирующие воинов. Они стояли возле богатых домов, словно стражники. Многие были искусно украшены. Вырезанное лицо выкрашено в желтый, на месте глаз вставлены камни или стеклянные бусины. Найти двух одинаковым было невозможно. Отличались друг от друга, совсем как люди. Только более высокие и массивные. Даже здоровяк Максуд был ниже на целую голову, и уже в плечах на добрый локоть.

Только кудесник видел в них скрытую силу. А под металлическим шлемом одной из таких фигур, к которой он подошел поближе, явно чувствовалось сосредоточение энергии. Не сдерживая любопытства, кудесник сблизился со статуей, затем и вовсе, стянул с нее шлем. В ту же секунду вспыхнули глаза статуи красным, глиняная структура ожила и отобрала шлем, а следом резко толкнула Госру в грудь.

Чуть позже открылась дверь и выскочил служка.

— Эй ты, бродяжка. Еще раз тронешь голема господина Вун Чо и получишь пятьдесят палок наказания, — чем больше рассматривал слуга дома стоящих перед ним воином, тем сильнее робел.

— Передай своему господину, раб, что я просто поинтересовался его игрушкой. И приношу свои извинения за любопытство. Прощай.

Кудесник, Максуд и Ляосянь шли дальше уже менее свободно и расковано, чем ближе был центр города, тем чаще попадались те самые големы. Многие были украшены орнаментом, некоторые облачены в тяжелую броню на сочленениях. Неизменный оставался лишь материал камень или глина, из которого они были созданы, и обязательная защита головы.

— Что думаешь, брат? — наконец спросил мечник.

— Думаю, что вэйцы , когда минуют большую реку, начнут делать вот таких уродцев. Это и будет их основная ударная сила.

— Не проще послать людей? — удивилась такому ответу девушка.

— Сколько нужно еды, времени для отдыха, кораблей для перевозки тысячи воинов? — улыбаясь, ответил кудесник.

— Так, а для перевозки этих камней и глины не нужно? — вспыхнул Максуд. Только весь замысел посоха поняла сестра. Зачем везти глину и камень туда, где будет и первое и второе. Нужны лишь мастера, которые замешают тесто и изготовят необходимое. не смотря на обилие рек и полей в ее родной стране, земли также хватало. А если тайно переправить десяток шаманов?

— Много лет назад, император всего Срединного государства Цинь Шихуанди объединил весь Чжунго под своей дланью. Огнем и мечом, но взамен предложил защиту всему народу.

Память вновь перенесла ее на десять лет назад. Зимним вечером они с учителем грелись у жаровни. А он вещал о истории сильного государства с блеском в глазах. Эта история заполнилась Юной госпоже Ляо Сянь надолго. Все, что касалось легендарного полководца, стратега и мудрого правителя было интересно девушке, намного больше, чем дикие племена и малые орды на севере. В тот раз он рассказал о великом кургане.

Цинь Шихуанди правил долго и оставил после себя единственного наследника - Ин Чжэн, будущего Цинь всего Чжунго. Когда молодому императору исполнилось тринадцать лет, он начал готовить свою будущую гробницу. Огромный некрополь, размером с город был высечен прямо в горе. Огромный некрополь заполненный неисчислимыми богатствами. Комнаты, полные золота и серебра, вазы с дорогим маслом и вином, благовониями и украшениям, а охранять все это было поручено каменным истуканам. Когда Небесный император умер, вмести с ним, возле реки Вэйхе были погребены тысячи воинов из камня и глины. Лучники, колесницы, всадники, офицеры, копейщики, музыканты и акробаты, общим количеством более десяти тысяч статуй. Сорок восемь наложниц, экзотические животные и самые преданные слуги. Чтобы в новом мире господин ни а чем не нуждался.