Сын Тишайшего 5 (СИ) - Яманов Александр

Очень необычное получилось разделение двух армий. Но мы всё равно произвели штурм неприятельского лагеря, изрядно проредив его защитников. Вернее, это был обстрел из всех наших стволов с последующим отбитием трёх контратак. Однако противник продолжал превосходить нас в численности минимум в два с половиной или три раза. В итоге Морткин решил не рисковать оставшимися полками. Османы как раз запросили перемирие якобы для похорон своих павших, но, по сути, собирались отступать.

Так, хватит заниматься самобичеванием. Это отнюдь не Пиррова победа. Большая часть армии сохранена несмотря на тяжелейшие потери. Крымская орда фактически прекратила своё существование, скукожившись до десяти тысяч воинов, не считая всякого сброда и безусого молодняка. Восстановление численности армии до привычных размеров займёт не менее семи-десяти лет. Только их никто не даст. Касаемо основной группировки мы решили добивать её на марше, дав Мустафе отступить. Вслед за уходящими османами отправилась почти вся наша конница, мобильная артиллерия и резервные полки. Последним нужно пройти боевое крещение, ибо там много новобранцев.

Не удивлюсь, если до Хаджибея дойдёт едва половина басурман и их лимитрофов. Хотя весомая часть запорожцев рванула на северо-запад. В Едисане им больше нечего делать. Далее разбегутся и все союзники, набранные в Валахии и Молдавии. Прибавьте к этому отсутствие продовольствия, ведь русские воины отбили часть вражеского обоза. Артиллерии у них теперь точно нет, и неприятель отступает налегке.

Просто очень хотелось красивой победы и полнейшего разгрома. Как у Румянцева при Кагуле[1]. Но мы будем учиться и прогрессировать. Прошедшая битва закалила русскую армию, показав, что противник вполне по силам. У нас будет ещё своя виктория.

Хреново, что взять Хаджибей в этом году нереально. Но большей части осман придётся уйти за Прут или даже за Дунай. Думаю, останется немалая сила, которая добьёт поляков, раз они обломались с Россией. Али-паше не простят поражения. В Константинополе великих визирей казнят, чуть ли не каждые два года. Значит, ему надо показать, что неудачи временные, несмотря на потерю ряда крепостей. А главное — Днепровского лимана, за который я вцеплюсь зубами и когтями. Ну и Очаков будет взят в ближайшее время. Морткин наметил одновременный удар с суши и моря, который магометане не выдержат. Такая же участь ждёт Кинбурн. А это уже серьёзный удар. Пусть османские пауки дерутся в своей банке. Нам от этого только польза. Я ещё добавлю керосина, устранив парочку наиболее толковых чиновников. Добавьте к этому идеологическую диверсию и нагнетание обстановки среди мирного населения.

Забавно, что мои нервотрёпки только начинаются. Сейчас придётся озаботиться снабжением крепостей, где необходимо оставить мощные гарнизоны. В первую очередь это касается Очакова, Казикермена и Кинбурна. А так же Исламкермена, переименованного в Крепость Христа, прикрывающая тыл армии, блокирующей Перешеек. Ещё надо закрепляться на Южном Буге и основать здесь мощное укрепление. В своей реальности я посещал Николаев и примерно знаю, где можно строить город. Понятно, что он будет назван в честь кого-то из моих детей или племянников. Пока придётся ограничиться крепость, надо реально оценивать свои силы. Я так малость поддался эмоциям.

Сейчас глупо рассуждать о более масштабном освоении. Ведь надо учитывать фактор завоевания степи. Её надо удержать, что гораздо сложнее. Это ведь огромные пространства от Дона до Южного Буга, фактически без населения. Большая часть ногайцев уйдёт на Кубань. А далее их ждёт новая дорога — за Волгу и Яйик. Надо обезопасить нашу засечную линию на Урале союзными кочевниками. Заодно добавить туда новую силу для баланса. Чтобы башкиры и калмыки не расслаблялись. А то снова приходят подозрительные новости с Поволжья и Урала.

И свято место пусто не бывает. Если мы не создадим в Диком поле сеть мощных форпостов, с грамотной логистикой и продуманной системой патрулирования, то сюда будут постоянно проскальзывать различные вражеские отряды от запорожцев до татар. Главное, что под контроль взят Днепр и Дон. Остальное — просто методичное выполнение плана. Массово заселять сюда людей глупо и их негде взять в нужном количестве. Не мешает озаботиться приглашением южных славян и даже молдаван, как было с «Новой Сербией» моего времени. Поэтому мы пока не полезем в Крым, вернее, откусим небольшую часть. Надо переварить доставшийся кусок.

— Государь? — раздался голос Языкова, прервавший моё самобичевание, плавно перешедшее в разработку нового плана, — Что делать с пленными?

Отрываюсь от лицезрения очередной подводы, везущей партию изуродованных и вздувшихся тел. Пора возвращаться к текущим делам.

Кстати, вопросами пленных у нас занимается интендантство. А сегодня вообще глава этой структуры, раз он находится в расположении армии. Пришлось привлекать Языкова, дабы он сосредоточился на обеспечении похода. У нас ведь основные силы расположены на юге, вот Семён и перебрался сначала в Воронеж, а затем двинулся с нами. Хотя он и так постоянно торчит на главной верфи русского флота и обеспечивает снабжение магазинов, раскиданных от Кременчуга до Азова. Грамотное снабжение армии — это один из залогов нашего успеха. И выполняет эту задачу сын моего соратника, убитого стрельцами в далёком 1682 году. Кстати, его брат Сергей, уже перерос нижегородские верфи. Надо через годик-полтора ставить его главой торговой губернии страны. Однако об этом позже.

— Сам, чего думаешь? Нужны ли такие люди в лагерях или лучше в рабство продать?

Лет пять назад я начал создавать трудовые отряды, где наряду со штрафбатами провинившиеся зарабатывали прощение. Нельзя же всех людей гнать в армию. Во-первых, арестантов с оружием гораздо сложнее охранять. Здесь нужен баланс. Во-вторых, надо толково использовать человеческий материал. Если у вас в распоряжении хороший плотник или грамотный чиновник, то они всегда найдут приложение своих талантов.

Постепенно к осуждённым прибавились пленные. И наши небольшие отряды переросли в целые лагеря. Мы особо не лютовали, нормально кормили заключённых и давали знати возможность выкупиться или меняли её на своих людей. Многие ногайцы вообще перебрались на государственные и частные пастбища, перевезя туда семьи. То же самое было с различным разбойным элементом из христиан. После продуманной обработки, наиболее адекватных и раскаявшихся пленных, селили в особых лагерях с последующей возможностью получить землю или осесть в городе. Невменяемых, непримиримых, а также рядовых осман с татарами ждала дорога на рабские рынки Персии.

Понятно, что наиболее жестокие меры применялись к подданным султана, крымского хана и польского короля. И на веру я здесь не обращал никакого внимания. Среди православных и иных христиан хватает сволочи. Своих я старался беречь, расселяя в окружающих городках. Толковым специалистам разрешали возвращаться на север. Хотя большая часть предпочитала остаться. Здесь свободнее, много земли, и для толкового человека открываются немалые перспективы.

Система работала, принося пользу и экономя немалы средства. Например, новую дорогу от Харькова до Самар-городка построили арестанты. Плюс многие хозяйственные объекты, включая каналы или лесополосы, созданы их руками. На военные объекты подобную публику мы старались не пускать. Зачем там лишние глаза? Для этого есть инженерные части и сами солдаты, чей труд нещадно эксплуатировался.

— За многих ногайцев попросили беи других родов, их примерно семь сотен. И нет толку от кочевников в поле или строительстве. Хотя могилы они копают с завидным рвением, — устало улыбнулся интендант, — Османов и татар в плен не брали, разве что есть три сотни раненых. Думаю, половина скоро преставится. Помощь им никто не оказывает, только дали воды, немного еды и тряпок перевязаться. А вот насчёт пленных христиан даже не знаю. Около тысячи валахов и молдаван сдались сами. Также под охраной сидит пятьсот черкасов и прочего разбойного люда. Но эти бросили оружие после окружения их кирасирами.