Дрим-каст (СИ) - Прягин Владимир

— Вы совершенно правы, мисс Квон. Я профессор по обмену. Приехал из Лос-Анджелеса в этом году. Это весьма помогает мне сохранить инкогнито, когда я вникаю в происходящее на низовом уровне, как сегодня. Моя фамилия Льюис, кстати. Польщён знакомством с такой очаровательной юной дамой.

Сон-Хи зарделась, но удержала нить разговора:

— Благодарю, мистер Льюис. И да, вы правы, мы используем не совсем стандартные методы киносъёмки. Но это коммерческая тайна, прошу меня извинить. И буду очень признательна, если вы не станете распространять информацию, полученную сегодня, в среде кинематографистов.

— Не стану, если вы просите. Я безоговорочно уважаю чужие профессиональные тайны. Но ваша демонстрация меня крайне заинтриговала. Даже если вынести за скобки предстоящее «вклеивание» фотопортретов, уровень съёмки очень высок с технической точки зрения. И совершенно не вяжется с моими представлениями об авторском экспериментальном кино. Декорации в кадре, перемещение камеры и так далее. Естественно, теперь я намерен пристально следить за проектом. И если вы сочтёте возможным посвятить меня в детали, буду признателен.

Вручив Сон-Хи визитную карточку, Льюис вернулся в комнату, где статисты подписывали бумаги.

— Не знаю, сколько ещё продержится наш секрет, — вздохнула Сон-Хи. — Может, и со статистов тоже брать обязательство о неразглашении? А не только с актёров, которым мы показываем машину?

— Со статистов — не надо, — возразил я. — Их слишком много, кто-нибудь всё равно разболтает. А конспирация только вызовет лишние подозрения. Пусть остаётся формулировка про «вклейку» фотопортретов.

— Думаешь? Но есть риск, что опять придёт какой-нибудь профи, как этот Льюис, притворится статистом…

— Риск есть, конечно, но ничего не поделаешь, — пожал я плечами. — А Льюиса ты в итоге раскрыла ловко. Историю кино, значит, изучала? И параллельно бизнес?

— Ну, не особенно глубоко. Годичные бизнес-курсы при университете. Это не моё призвание, но хотелось получить представление о предмете. На случай, если отец разрешит-таки спродюсировать какой-нибудь фильм, где придётся распоряжаться деньгами.

— Не зря старалась. Теперь вот распоряжаешься.

Она рассмеялась:

— Да, оперирую просто гигантскими суммами. Все финансовые магнаты и студийные боссы «большой пятёрки» уже рыдают от зависти, причём хором.

— Посмотрим, что они скажут, когда мы кино доделаем. Кстати, ты что-то спросить хотела? Ну, перед тем как Льюис к тебе подкрался?

— Хотела попросить, чтобы ты написал синопсис. На две-три машинописные страницы хотя бы. Тогда мне с актёрами разговаривать будет проще. Да и отец может заинтересоваться в любой момент, если до него дойдут слухи, что мы тут делаем что-то неординарное.

— Эх, опять от сценария придётся отвлечься… Но ладно, сделаю в течение дня…

— А портреты статистов мы с Джефом спроецируем сами. Там ведь чисто техническая задача.

Статисты, подписав все бумаги, начали расходиться. Двор наконец-то опустел тоже, и мы открыли дверь. Но на всякий случай приклеили на неё бумажный листок, где было написано, что кастинг окончен.

Я отправился в павильон, ввёл новую сцену, которую машина успешно визуализировала. А вскоре пришли актёры, чтобы продолжить съёмки. Мин-Хёк, Розанна, графиня — как и в субботу.

Новая сцена.

В кадре — коридор.

Приоткрылась дверь. Из комнаты Мелиссы выглянул «ниндзя». Крадучись пошёл к лестнице, но тут о себе напомнила мачеха, выскочив из другой двери за его спиной.

Мачеха метнула в него блестящую сеть. Он успел среагировать — отмахнулся цепью. Но сеть, отлетев на пол, трансформировалась в подобие проволочного спрута. Тот моментально вскарабкался по стене — и прыгнул на парня снова.

Прыжок, отмашка, прыжок, отмашка — так продолжалось секунд пятнадцать. Затем «ниндзя» в паузе сделал короткий выдох и свёл перед собой кулаки, будто концентрировал силу. Цепь засверкала ярче и злее.

«Ниндзя» хлестнул наотмашь — и в этот раз буквально рассёк «спрута» пополам. Проволока, из которой тот состоял, упала на пол, рассыпавшись ржавой пылью.

Парень взглянул на мачеху, но та снова юркнула в свою комнату. На двери проблеснул металл, и стало понятно — её не взломать с наскока.

В коридор уже выглядывала Мелисса в простеньком платье. «Ниндзя» махнул ей и пошёл к лестнице. Он пошатывался, дышал тяжело — его трюк с усиленной цепью был, очевидно, слишком энергоёмким.

Они спустились по лестнице и покинули дом через чёрный ход. Во дворе Мелисса чуть задержалась и оглянулась на особняк, растерянно и тоскливо. Но «ниндзя» потянул её за руку, и они скрылись за кустами.

Стоп-кадр.

— Благодарю, — сказал я. — Завязка сюжета есть, теперь приступаем к самому главному. Приключения, нарастающая интрига, неожиданные союзники и антагонисты со своими секретами и мотивами. Плюс максимально яркие спецэффекты, естественно.

— А любовь? — спросила Розанна.

Джеф ревниво посмотрел на Мин-Хёка, а я сказал:

— Постараемся, чтобы эта линия не была слишком предсказуемой. Твою героиню ждут некоторые сюрпризы и в этом плане. Или ты всё же хочешь заранее знать подробности? С ними тебе будет удобнее?

— Нет, не надо, — заявила она, подумав. — Давай продолжать, как договорились. Буду по ходу дела всё узнавать.

— Ну, а ты, Мин-Хёк? — спросил я. — Мы с тобой обсуждали мотивацию твоего персонажа. Но, может, появились вопросы? Как ты сам видишь его развитие?

— Главное для него — это долг, — ответил Мин-Хёк негромко, с коротким кивком-поклоном. — Эмоций мало, они мешают.

— Это почему вдруг — мешают? — возмутилась Розанна. — Он же не какой-то пенёк бесчувственный!

— Тише-тише, — сказал я, хмыкнув. — Прибереги этот эмоциональный накал для экранных сцен, там он как раз пригодится. Следующую сцену с вашим участием делаем через час. Текст уже написан, но надо подготовить картинку. Анастасия, по ходу дела поправим стиль?

Графиня кивнула и подсела к компьютеру. Пока я перепечатывал новый эпизод из тетради, она подчёркивала места на бумаге, где требовались правки. Дело шло быстро, а на экране появился будуар мачехи.

Не откладывая, графиня сыграла сольную сцену.

Зазвонил телефон, а в зеркале потускнели все краски, сгустились сумерки. Вздрогнув, мачеха опасливо сняла трубку.

Я зачитал вопрос, который был задан невидимым собеседником:

— Дело сделано?

— Простите, магистр, — сказала мачеха. — Непредвиденное препятствие. Ей помог чужестранец, которого я раньше не видела. Одарённый. Помог паршивке сбежать.

— Ты разочаровываешь меня. Или, полагаешь, моё терпение безгранично?

Мачеха с ужасом уставилась на своё отражение. Там, за зеркальной гранью, её лицо теперь выглядело иначе, будто покрылось металлической пылью, которая въелась в кожу. Черты проступили резче, как на гравюре.

— Ты знаешь, — сказал магистр, — что с тобой будет без моей подпитки. Найди девчонку. Она не должна добраться до Скважины. Закончи дело. Ошибок я не прощаю.

В трубке зазвучали гудки, отражение пришло в норму. Краски вернулись в зазеркальную комнату. Мачеха выдохнула и осторожно прикоснулась к лицу, словно проверяя его на ощупь.

Стоп-кадр.

— Насколько я понимаю, — поинтересовалась графиня, — сегодня новых эпизодов с моим участием не предвидится?

— Да, сейчас отработают Мин-Хёк и Розанна, а потом отвлекусь на пару часов. Сон-Хи попросила сделать синопсис.

— Она права. Если помните, я вам тоже это советовала.

— Так я разве спорю? Просто жаль терять время.

Когда мы с графиней были наедине, разговор у нас шёл по-русски.

— Тогда, — сказала она, — пойду дочитывать рукопись.

— И как она вам?

— Давайте я выскажу свои впечатления, ознакомившись с текстом полностью.

— Ладно, давайте так. Подожду.

Машина визуализировала ещё один эпизод. Я сразу распечатал его в двух экземплярах, для Мин-Хёка с Розанной. Когда они подошли, мы обсудили отрывок и приступили к работе.