Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 2 (СИ) - Юрич Валерий

— Нет, спасибо, — Ира вежливо улыбнулась в ответ, — я уже позавтракала. Можно я в комнате тебя подожду? — обратилась она ко мне.

— Конечно, проходи. — Я провел ее в нашу с Аней комнату. — Вон там журналы сестры, если интересно, — кивнул я в сторону стола. — «Работница» с выкройками. Или хочешь — телик включу?

— Не-а, я здесь подожду. Только давай быстрее. — Ирка лукаво улыбнулась, схватила журнал и забралась с ногами на диван.

Завтракал я молча, и старался расправиться с едой побыстрее. Укоризненные мамины взгляды очень напрягали.

— Мам, ну ты что? Я же за девушку вступился, — наконец, не выдержал я гнетущего молчания.

Мама вдруг горестно вздохнула и подсела ко мне за стол.

— Знаешь, Егор, твой отец тоже как-то за меня заступился. Давненько это было. Мы тогда только поженились. А рука у твоего папки тяжелая. Не рассчитал он тогда силы своей. Да и ярость нашла на него какая-то нехорошая. В общем, обидчик очень долго потом лечился. Хорошо, что вообще в живых остался. Так вот, твой папа тогда только чудом тюрьмы избежал. Многие хорошие люди за него поручились. В том числе и Сережи Сабурова дедушка, которого вы спасли. Короче говоря, нехорошая история там была. Много нам нервов вымотала.

Мама пронзительно посмотрела на меня и замолчала.

— Ну что ты, мам, — я встал из-за стола и крепко ее обнял, — не переживай, я же просто ребенок. Посмотри на мои кулачки, такими и нос-то разбить сложно, не то, что человека покалечить.

— Что-то я этого не заметила, когда читала протокол, — немного резковато ответила мама.

— Мам, я постараюсь больше не влипать в неприятности. Буду очень осторожен. Ты только не волнуйся, хорошо? — Я, как мог, постарался ее успокоить.

Мама нехотя кивнула, погладила меня по голове и, печально вздохнув, вернулась к плите. А мне почему-то сразу вспомнилось, как после драки с Рощиным Леха Коротков крикнул ему: «Если на себя насрать, о мамке своей подумай.»

Допивая чай, я пообещал себе, что таких вспышек бесконтрольной ярости, как вчера с Быковым, я постараюсь больше не допускать.

Помыв посуду, я убрал крошки со стола и направился к себе в комнату. Понимание, что у меня в гостях девушка, которая ко мне не ровно дышит, вызывало во мне целый калейдоскоп чувств. Чувств, о которых я, признаться, уже давно позабыл. Мне с одной стороны было чертовски приятно, но с другой — весьма непривычно. Приходилось постоянно напоминать себе, что я обычный одиннадцатилетний пацан. Иначе мне просто не адаптироваться к изменившимся обстоятельствам.

Погруженный в эти мысли я открыл дверь в свою комнату и резко замер на пороге. На диване в состоянии полнейшего шока сидела Ирка. Возле нее лежал распотрошенный плюшевый медведь, а в руках была зажата толстая пачка красных червонцев. Ирка испуганно взглянула на меня и произнесла срывающимся от волнения голосом:

— Егор, прости… Я случайно. Достала его из шкафа, а потом почувствовала, что внутри что-то есть, и не удержалась. Я мигом все обратно уберу и зашью.

Я хотел быстро закрыть дверь, но было уже поздно. Мама, услышавшая с кухни тревожный Ирин возглас, уже спешила к нам. Не помня себя от накатившей паники, я подбежал к Ирке, вырвал у нее денежную пачку и закинул ее за торец дивана.

— Тихо! Маме ни слова! — только и успел шикнуть я.

В следующий миг в комнату заглянула мама. Я мысленно представил открывшуюся ей картину. Двое малолеток противоположного пола сидят чуть ли ни друг на друге и испуганно смотрят на вошедшую родительницу. А рядом валяется распотрошенный в хлам плюшевый медведь. Я даже вообразить не мог, какие мысли крутились в этот момент в маминой голове.

— Что случилось, Егор? Ира, он что, тебя обижает? — встревоженно спросила мама.

Вот такого я вообще не ожидал. Тем более от родной матери. Хотя, оценив свою позу, я взял свои слова обратно. Ира полулежала на диване, я восседал на ней, схватив за плечи, а наши лица находились непозволительно близко, почти соприкасались.

— Да все нормально, мам! — Я быстро соскочил с Ирки, не зная, что сказать.

Глянув на медведя, я с ужасом увидел торчащий из его разорванной спины кусочек двадцатипятирублевой купюры. Ирка проследила за моим взглядом и мгновенно оценила ситуацию. Быстро схватив медведя, моя догадливая подруга незаметно затолкала деньги поглубже в тушку.

— Егор! Я же вижу, что ненормально! — Мамины брови сошлись к переносице.

Я понятия не имел, что еще можно такого сказать, чтобы мама успокоилась. А вот когда она направилась к нам, у меня вообще все мысли из головы вылетели. Кроме одной: «Она сейчас по-любому увидит деньги, валяющиеся за диваном. И тогда мне капец!»

И тут Ирка внезапно вскочила с дивана, перегородила моей маме путь и жалостливо посмотрела на нее.

— Людмила Федоровна, это я виновата. Вот. — И она, опустив глаза в пол, показала разорванную спину медведя. — Простите меня. Я нечаянно. Я хотела зашить, а Егор стал отнимать. Сказал, что сам. Ничем он меня не обидел. — И она, потупившись, замолчала.

Лицо у моей мамы мгновенно просветлело.

— Ой, а я-то уж себе надумала всяких гадостей! — всплеснула она руками и глянула на меня извиняющимся взглядом. — Давайте, я сама зашью, а вы гулять идите. — И мама потянулась к медведю.

Ирка боязливо отпрянула, но тут же натянула на лицо вежливую улыбку.

— Да что вы, Людмила Федоровна! — воскликнула она. — Я сама. Иначе никогда себе этого не прощу. Вы мне только нитку с иголкой дайте.

— Ну хорошо, — мама примирительно мне улыбнулась и принесла швейные принадлежности.

Когда она вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь, Ирка накинулась на меня:

— Откуда эти деньги, Егор? — округлив глаза, зашептала она. — Я думала, это ваша семейная заначка. Но, судя по реакции твоей мамы, она вообще про них не в курсе.

Я понимал, что мне прилетит от нее этот заковыристый вопрос. Перебрав все пришедшие на ум варианты ответа, я выбрал, на мой взгляд, самый верный.

— Сестра на свадьбу копит. Попросила у меня медведя, чтобы спрятать. Родителям не говорит. Боится, что отец деньги заберет, — пытаясь глядеть Ирке прямо в глаза, ответил я.

Если честно, то за всю свою жизнь я так и не научился нагло врать в глаза своим близким. Если получалось отвести взгляд, то ложь еще как-то смахивала на правду. Но здесь был не тот случай. Иркин цепкий взгляд не оставил мне шансов.

— Смирнов, ты оборзел⁈ За дурочку меня держишь? — шепотом вспылила она. — Да здесь на пять свадеб денег хватит. — Она вытащила из-за дивана пачку и помахав ей перед моим носом, принялась нервно запихивать ее в медведя. — Мог бы просто ответить, что не скажешь, и все тут. Нафига врать? Капец!

Испепелив меня гневным взглядом, Ирка вдела нитку в иголку и быстрыми умелыми движениями начала зашивать медведя. Все это происходило в полнейшем молчании. Закончив, она яростно откусила нитку, воткнула иголку в катушку и швырнула мне медведя.

Оправив немного смявшуюся юбочку, Ирка быстро зашагала к выходу из комнаты.

Я понимал, что реально накосячил. А также осознавал, что сейчас никакие слова не помогут. Только еще больше все испортят.

Оглянувшись на пороге комнаты, Ирка смерила меня презрительным взглядом и одними губами произнесла:

— Пошел ты, Смирнов!

Глава 18

Я услышал, как хлопнула входная дверь. А через пару секунд увидел удивленное лицо мамы.

— Я так и знала. Все-таки чем-то ты ее обидел. А она тебя еще и выгораживала передо мной. Эх ты, Егор! — Она осуждающе покачала головой. — Хорошая ведь девчонка. Упустишь такую, потом жалеть будешь. — Мама огорченно махнула рукой и вернулась на кухню.

Вот ведь зараза! После такого неожиданного поворота событий я вдруг понял, что не хочу терять эту резкую, выежистую, но при этом такую смелую, красивую и, главное, правильную девчонку.

— Похоже, ты слегка втюрился, Смирнов, — с грустной улыбкой пробурчал я себе под нос.

В этих словах и мыслях была своя правда. И она заключалась в одном простом выводе: с Иркой я сейчас разбегаться не хотел.