Экс на миллион (СИ) - "Greko"

Не успел я распрощаться с м-м Плеховой и Изей, который теперь знал, где меня искать, Мария Ильинична принялась меня наставлять:

— Вам нужно, Василий, сменить стиль. Вот вы сказали про гири! Ах, физкультура — это так прекрасно! И соответственно вам нужно что-то спортивное. Что-то более подходящее к вашей кепке и вашим прекрасным ботинкам. Гамаши, например со свободными брюками. И обязательно норфолкский твидовый пиджак с заплатами на локтях.

— А на зиму? — вполне честно, без капли подхалимажа, уточнил я.

— Зимой? — задумалась почтенная дама. — Пальто-поло из верблюжьей шерсти. А под него, быть может, неформальная визитка со скругленными полами спереди?

— Вы так разбираетесь в мужской моде! — польстил я Марье Ильиничне.

— О, да! Мужская мода — моя страсть!

— Забавный выбор для хобби.

— Ах, Василий, когда нет детей и внуков, что еще остается пожилой женщине⁈

Следующее предложение моей хозяйки добило меня окончательно.

— Я бы хотела объяснить вам, Василий, свое отношение к визиту к вам молодых особ.

— А что тут объяснять? И так ясно: баб — ой, простите — женщин в дом не водить.

— Ха-ха-ха! Вовсе и нет! Я же не идиотка, чтобы не соображать, в чем нуждаются мужчины в полном расцвете сил. Если вам приспичит, — хитро прищурилась бывшая училка, — смело приводите. Лишь вульгарных девок с бульваров не нужно. И любовных страстей! Последний мой квартирант на этом и сгорел. Несчастный юноша! Какая трагедия!

Ай да Марья Ильинична! Старушка будь здоров! Чего-чего, а такого я не ожидал. Споемся!

… И мы спелись.

Жизнь в Мансуровском потекла спокойно и со вкусом, в отличие от творившегося в городе и стране. Я наслаждался своим положением в меру своих скромных возможностей. Рвал цветы удовольствий с энтузиазмом неофита. Рестораны, кафешантаны, магазины. Приоделся, отчасти следуя советам моей хозяйки, отчасти руководствуясь своими желаниями. Объелся вкусностями, коих в столице было в избытке. Перепробовал кучу алкоголя, но в меру, без былого загула. Всегда удивлялся поведению попаданцев в прочитанных мною романах. Какой нормальный человек, попав, условно говоря, с корабля на бал, тут же бросится спасать мир? Я куда охотнее отведаю кулебяки с налимьей печенкой, чем побегу защищать грудью русскую монархию или, наоборот, ее свергать.

Для полного комплекта не хватало той самой «приличной особы». Где такие водятся? Кого бы закадрить? Я перепробовал массу вариантов — от поездок на конках до прогулок в окрестностях женских институтов. Все без толку. Пробовал читать разного рода двусмысленные объявления в газетах. Опять — мимо. «19-летняя образованная барышня ищет мужа-миллионера» — это ещё цветочки. А вот такие ягодки, вроде «Дочь ада. Женщина с чертовским характером и стальными глазами ищет здорового черта», — ну ее нафиг.

Я отбросил в сторону газету и схватился за голову. Местный вариант соцсетей меня не устраивал категорически. Что делать? Без бабы меня ждет, как уверяла моя хозяйка, страшная английская болезнь под названием сплин. Тоска, если по-русски.

— Василий! — постучала в мою половину Марья Ильинична. — К вам ваш юный друг Изяслав. Чем-то очень встревожен.

Изяславом почтенная дама учтиво называла Изю, который и сам не знал своего полного имени. То ли Исаак, то ли Израиль. Интеллигенция скрывала презрительное отношение к «жидам», вот Марья Ильинична и упражнялась.

Изя действительно был встревожен. Да что там говорить — был в полном раздрае. Всклоченный, задыхающийся, красный как рак из кастрюли с кипятком.

— Полиция? — с тревогой спросил я.

— Осю шулера раздевают!

Тьфу-ты! Ни секунды не сомневался, что все закончится чем-то похожим.

Бросился собираться. Ножны с Боуи на пояс, браунинг, доставшийся от Бодрого на халяву, в карман. Накинул бекешу. На голову «кубанку» без отделки верха галуном.

— Погнали!

К моему удивлению, пролетка по набережной доставила нас почти на Красную площадь.

— Нам сюда.

Изя показал на группу ветхих домов вперемежку с богато декорированными между храмом Василия Блаженного и Москворецкой набережной, включая огрызок Китайской стены и церковь Николы Чудотворца. То место, которое в моем будущем все знали как Васильевский спуск. Этакий аппендикс от Зарядья с его непростыми обитателями. На Москворецкую набережную смотрели дома поприличнее, а за ними, в Живорыбном ряду, картина совершенно преображалась. В этот переулок у самых стен Кремля, залитый водой и захламленный, мы и свернули. Зашли в какой-то загаженный подъезд, выдерживавший, по-видимому, не одно ежегодное нашествие торговцев с Грибного рынка во время Великого поста[1]. Поднялись на третий этаж.

В «малине», ожидаемо грязной, беспорядочной комнате, с нашим появлением стало тесновато. За столом четверо — трое жуликоватых картежников и потерянный Ося с остекленевшим взглядом.

— Талан на майдан, Солдат!

Я удивленно посмотрел на игроков. Изя пришел на помощь.

— Шайтан на гайтан! — с вызовом откликнулся он и шепотом пояснил мне. — Так положено отвечать игрокам.[2]

— Ну-ка, Мотя, уступи место гостю. Солдат желает присоединиться к нашей игре, — нахально отреагировал, видимо, самый главный в компании, сидевший спиной к стене.

Игрок было дернулся, но я надавил ему на плечо, заставив остаться на месте.

— Во что шпилим? В очко?

— Садись играть или проваливай, — дернулся под моей рукой Мотя.

Я покачал головой. Присмотрелся повнимательнее к рассадке игроков. Почему-то окно, за которым виднелись орлы на кремлевских башнях, не было прикрыто шторой, и сумрачный ноябрьский свет вливался в комнату.

Перегнулся через пыжившегося встать Мотю и свободной рукой сцапал колоду со стола. Отпустил его плечо. Встал так, чтобы свет из окна падал на колоду. Начал по одной метать карты на стол, одновременно поглаживая кончиком пальца кромку.

— Так, так, так! И что тут у нас? Игра на глаз? Ты, Ося, лопух. Тебя тут кроют как овцу, а ты ни сном, ни духом.

— Что ты тут заливаешь⁈ — вскипел Мотя и вскочил из-за стола. Остальные игроки его поддержали, глухо заворчав. — Смотри внимательно: на «рубашке» нет рисовки! Мы проверяли. И Ося смотрел.

— Я не заливаю, а смотрю не как лох, а внимательно. И что ж я вижу? Сей хитрый прием называется ломка. Сперва загибают угол на нужной карте. Потом ее кладут под пресс. Появляется чуть заметная тень на углах, видная лишь при косом освещении. О! Так тут еще и на слух кто-то работает, — я бросил еще одну карту прямо к рукам Оси. — Присмотрись. Кромка слегка поцарапана чем-то острым. При перемешивании колоды опытный игрок услышит характерный звук. Вот тогда он и заложит нужную карту наверх колоды или вниз — смотря, что ему нужно.

— Откуда ты такой взялся, умник? — криво усмехнулся тот, кто приглашал меня в игру.

— Как откуда? Из казармы. Поверьте, любители канделябров, когда годы проведёшь в солдатской компании, еще и не такому научишься. И с «насыпной галантиной» знаком, и как «коробочку» исполнить.[3]

Мой намек на канделябры, шулера поняли правильно. Вслед за Мотей на ноги вскочил второй.

— Хотите порезвиться, мальчики?

Моте — локоть на излом и ботинком по голени от всей души. Шулер рухнул, свернулся калачиком и завыл на высокой ноте. Хороша моя выносливая обувка: перелом или, как минимум, трещина.

Удар ногой в ребро столешницы — и стол стремительно отъехал к стене, намертво заблокировав второго картежника. Он заерзал, силясь выбраться. Хоть и продолжал сидеть, выглядел точь-в-точь как краб, перевернутый на спину и бессмысленно машущий клешнями. Я не обратил внимания на его потуги. Куда больше меня привлек третий шулер, вытащивший выкудуху.

— Размер имеет значение, недотепа! — мой Боуи, мгновенно явившийся на всеобщее обозрение, сразу убедил игрока, что ему выпало два туза на мизере. — Ося, забери у дяденьки острый предмет, пока я ему руку не отрубил. Или «работничков» на обеих руках.