Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий

Волосы их были чисты и расчёсаны, джинсы и свитеры выглядели вполне аккуратно. Всего их было пятеро. Пятеро крепких парней из местного отделения Ku Klux Klan. Я совсем не расист, но союзники бывают разными. Нужно только грамотно выстраивать взаимодействие. Я усмехнулся.

Настя немного успокоилась и даже повеселела. Вероятно, подействовало снадобье, которое она выпила. Я же к своему так и не притронулся. Сейчас нужно было сохранять трезвость.

Через восемнадцать минут после получения сообщения от Чердынцева появился он сам. Зашёл расслабленной походкой, эдакий плейбой средних лет в дорогом пиджаке, в дорогой сорочке и в крутых очках. Отдыхающий элитарий, желающий элитного отдыха.

Обнаружив меня в толпе крупных бугаёв, он напрягся, но я сделал знак, что, мол, это свои.

– Ладно, ребята, – сказал я. – Ратобор, не пропадай. Я вижу, вы парни неплохие. Жалко, что в первый раз у нас возникло небольшое недопонимание.

– Да нормально, чел, не парься. Ты тогда чётко разрулил. Пацаны тебя зауважали. Так что, если что надо, звони.

Мы даже обменялись с ним телефонами. Жизнь длинная, а ситуации возникают разные.

– Мы за любой кипиш, за чистоту и за историческую справедливость, – заявил он.

– Ценю, – улыбнулся я. – Молодцы, ребята!

Я пожал всем пятерым руки, взял Настю и подошёл к Чердынцеву.

– Здрасьте, Александр Николаевич!

– Что тут у тебя творится? – кивнул он и посмотрел на Настю.

– Это Настя, а это Александр Николаевич.

– Привет, Настя, – кивнул он и быстро, молниеносно просканировал её, оглядев с ног до головы, и удовлетворённо кивнул. – Хорошая.

– Сашко Пустовой, – сказал я. – Слышали про такого?

– Тогда понятно, что там за пятнадцать‑двадцать черноволосых красавцев тусуются у входа. Тебя ждут? Боюсь, они могут быть вооружены не только добрыми словами. Выглядят не очень дружелюбно.

– Да кто их знает. Может, меня, а может, тех парней.

– Ладно, не будем проверять. Идём.

– Вы взяли инструменты?

– Какие ещё инструменты, – отмахнулся он. – Пойдём через чёрный ход. Там ждёт автобус.

– Большой?

– Нормальный.

– Ну, я б тогда и этих ребят с собой прихватил, – кивнул я на Ратобора.

– Ну, давай, если ребята нормальные.

– Настя, стой с Александром Николаевичем. Ни на шаг от него не отходи.

– Не бойся, я её не отпущу, – подмигнул ей Чердынцев.

Я вернулся к Акеле.

– Ратобор, тут такое дело. Там враги раздухарились, хотят продолжения банкета или что там они хотят, точки над «и» расставить.

– Чё такое? Они хотят махач что ли устроить? Так мы им быстро объясним правильный ход истории.

– Не факт, что быстро, – покачал головой я. – Их там на парковке перед входом уже человек двадцать. Так что могут быть осложнения. Предлагаю сейчас отложить разбирательство до лучших времён. Всё‑таки тёплая, ламповая, дружеская атмосфера. Зачем портить впечатление от хорошего вечера и предпраздничную обстановку?

– А какой праздник?

– Ну как какой? Скоро четвертое ноября, красный день календаря, когда поляков из Кремля погнали.

– Ну да, да, это ты точно подметил… – несколько раз кивнул он и задумался.

– Ну так погнали с нами. Выйдем аккуратненько, у нас там автобус, а потом будет желание – найдёте их.

Они переглянулись. Отступать, как я понимаю, было не в их правилах, но здесь ситуация складывалась так, что лучше было отступить.

– Перехитрить не значит сдаться, – подбодрил я их. – Перехитрить значит победить.

Эти слова оказались решающими, и мы всем отрядом прошли через чёрный ход. Там стоял средних размеров автобус Mercedes Sprinter в люксовой комплектации с тонированными окнами. Мы зашли внутрь. Внутри, кроме водителя, было ещё трое крепких парней, одетых в цивильное, но всё чёрное. Как ниндзи. Походу, это и были ниндзи. Наши. Местные.

Мы выехали и проехали мимо засады. Мстители пристально посмотрели на автобус, но бросаться под колёса не стали. Просто проводили нас взглядами. На этом пролог начавшейся игры можно было считать завершённым. Пролог, потому что вслед за этим неприятным инцидентом обязательно должно было последовать продолжение с неминуемым катарсисом и развязкой. Скорее всего, не слишком мирной.

Парни вышли за поворотом у бара, носившего почему‑то название дорогого Лондонского универмага, а нас с Настей Чердынцев подвёз до дома. Ну а за машиной я решил сходить завтра.

– Александр Николаевич, примите благодарность. Обязательно будет премия. Я поговорю с руководством компании.

– Ну‑ну, хохмач, – усмехнулся он. – Поговори, поговори. Премия дело хорошее. Я тебе вот что скажу, Серёжа. Премия премией, но пора бы тебе уже что‑нибудь предоставить посущественнее внезапных ночных подъёмов по тревоге.

– Что‑то ещё существеннее этого?

– Да, я имею в виду какие‑то материалы. Иначе контракт на льготное обслуживание может быть расторгнут в одностороннем порядке. Понимаешь, о чём я говорю? Смотри, кстати, какая у меня есть фотка прикольная.

Он вытащил из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист А4, развернул и протянул мне. Я включил фонарик на телефоне и посветил на снимок. Да, действительно он был прикольным. Это была распечатка с дорожной камеры. На ней крупным планом располагался водитель странного вида, в бейсболке, больших очках, как у мафиози из семидесятых, и с кривыми, вырезанными из овчины усами.

Они были приклеены не очень ровно и делали человека, изображённого на фото, похожим на почтальона Печкина. Ещё бы шапку поменять – и вообще вылитый. На соседнем снимке размещался общий план. Было видно автомобиль, марку, госномер.

– Занимательно, – кивнул я, сложил фото и засунул в карман. – А кто это?

– Давай, Сергей, потолкуем завтра с Садыком. Фотографию можешь себе оставить.

– Ну, потолковать можно, почему не потолковать? – пожал я плечами.

– Значит, в половине шестого вечера будем ждать тебя на даче, где и были в прошлый раз. Найдёшь?

– Надеюсь, найду, – ответил я. – А вы мне найдите, пожалуйста, адресок этого Сашко.

– Зачем?

– Очень надо. Просто позарез.

Он пристально посмотрел на меня и кивнул.

– Видишь как? – покачал головой я, когда мы с Настей зашли в подъезд. – Всё‑таки вечер у нас сорвался. Из‑за хулиганов даже потанцевать не удалось.

– А кто такой Александр Николаевич? – спросила Настя.

– Хороший дядька, умеющий решать непростые вопросы.

Она хмыкнула.

– Пойдём к тебе чаю попьём? – попросилась она. – Мне надо съесть что‑нибудь, чтобы от меня спиртным не пахло. А то мне отец хвост накрутит. Он предупредил.

– А ты что ему сказала? Куда идёшь?

– С тобой в кафешку.

– И они просто так отпустили? – удивился я.

– Ты у них на хорошем счету, – засмеялась Настя. – Они от тебя не ждут подвоха.

Удивительные встречаются родители. Просто удивительные…

– Пойдём, – кивнул я. – Тебе дать резинку жевательную?

– Нет, надо что‑нибудь съесть. Это лучшее средство.

– Ну, пельмени могу тебе предложить.

– Нет, что‑нибудь к чаю. Есть там у тебя какое‑нибудь печенье или ещё что‑то?

– Ну, может и есть. Посмотрим.

Мы зашли домой.

– Ты знаешь, – сказала Настя, глядя на меня какими‑то доверчивыми, практически щенячьими и совершенно влюблёнными глазами. – Это был очень классный вечерок. Один из лучших. Будет, что внукам рассказать, провожая на танцульки.

Она засмеялась с видимым облегчением, как человек, чудом уцелевший в ужасной передряге.

– Хотя с драйвом, конечно, перебор вышел, – добавила она сквозь смех.

Я думал, после сегодняшних приключений она будет бежать от меня со всех ног куда подальше, а получалось всё наоборот.

– Так что за Александр Николаевич? Расскажи.

– Это мой хороший знакомый, – пожал я плечами.

– А тот, как его, Сашко?

– А тот родственник нашего Князя. По материнской линии.