СССР-2012 Здравствуй, юность в сапогах! (СИ) - Широков Алексей

— Рядовой Грачёв! — поднялся парень из третьего отделения. — Я правильно понял, что нас будут учить особым медицинским техникам? Но мы же не фельдшеры.

— Вы куда больше чем просто какие-то фельдшеры! — сурово обожгла взглядом его Виктория Степановна. — Вы солдаты Советской Армии! И если имеете возможность помочь своим товарищам, спасти жизнь на поле боя, значит должны научиться это делать!

— Я не в этом смысле, — смутился парень. — Понятно, что такие навыки и в жизни пригодятся. Я про то, что зачем нам углублённая подготовка? В бою не будет времени, максимум на что можно рассчитывать, это наложить повязку или жгут, а после доставить раненного в тыл.

— Это имеет смысл, — кивнула женщина. — Но, во-первых, вы не всегда будете на передовой, но и там травмы и ранения могут быть куда более серьёзными, чем просто рассечение тканей. И скорее всего будут. Поэтому вы должны не просто уметь, а приложить все усилия, чтобы спасти товарища и помочь ему как можно быстрее вернуться в строй. Вы более одарены, чем другие, а значит несёте большую ответственность. Не только за себя, но и за тех, кому не повезло. Конечно, это не означает, что вы должны всё бросить и заниматься только этим, об этике и принципах выбора при оказании первой помощи мы с вами ещё поговорим более предметно, с примерами из жизни. Садитесь. Ещё вопросы? Тогда встать! Смирно! Занятия закончены! Вольно!

— Шикарная женщина, — шёпотом восхитился Вано, стоило капитану покинуть кабинет. — Эх, был бы я не женат…

— То тебе и тогда бы ничего не обломилось, — вполголоса засмеялся Елисей. — Таких разбирают ещё сопливыми лейтенантами.

— Кольца не было! — горячему горцу, похоже, был важнее сам факт возможности ухаживания, чем непосредственное участие. Жену Гурули любил и изменять ей не собирался. — Значит не замужем!

— Ничего это не значит, — отмахнулся журналист. — Она медик. Ей кольца могут элементарно мешать. Я тебе точно говорю, сейчас такие, талантливые да одарённые, очень редко одинокими ходят. А последние пару лет как поветрие какое пошло. Даже те из старших рангов кто одинокий был кинулись искать пару. И обязательно, чтобы плюс минус совпадали по силам. Говорят, появилась какая-то методика позволяющая развиваться во время этого самого… ну вы поняли.

— Да ну, сказки это! — засмеялся Серик. — У нас в школе тоже такие слухи ходили. Про это, про красную плёнку, на которую если девчонку сфотать, она голая получается. Или про то, что, если из пачек «Космоса» правильное слово собрать, можно новую «Волгу» выиграть. Байки всё это.

— Ага, байки, — мне было чего сказать по теме, но подписка есть подписка. Ну и методика парного развития пока ещё не была полностью безопасна. Нет, нет, да случались происшествия, иногда даже летальные, если один из партнёров терял контроль и вместо достижения синергии начинал тянуть энергию в себя, не отдавая ни крошки. Но работа шла и при последней нашей встрече Стравинский хвастал, что уже значительно продвинулся в создании универсальной, а главное, безопасной методики. — Пойдём, быстрее, а то сейчас занятия по РХБЗ будут. Опять в противогазах бегать заставят.

— Не, —влез в разговор Боровик. — Будут новой технике учить, позволяющей фильтровать вдыхаемый воздух. Инфа сто процентов, помните я про знакомого говорил, что пару лет назад из этой части дембельнулся? Он мне накидал, к чему готовиться. Говорит, техника довольно простая, но поддерживать её постоянно ещё та морока.

— Разберёмся, — Егор, чем-то с утра основательно загруженный, оттёр меня в сторону. — Семён, можно тебя на пару слов?

— Давай, — я махнул навострившим уши ребятам, чтобы не ждали нас. — Чего случилось? Что-то с сестрой?

— А? — не понял Колесников, а потом покачал головой. — Нет, с ней всё нормально. Тут другое. Нас, комсоргов части, с утра замполит собирал. Поставил задачу выступить с докладом, где будет упор на аморальный образ жизни молодёжи, в частности, на распущенности и неразборчивых половых связях. А ещё на том, что партия нас учит, будто семья, ячейка общества, в которой есть мужчина и женщина. Один мужчина и одна женщина, смекаешь?

— Вон оно чё! — я хлопнул товарища по плечу. — Значит решил по-плохому. Не парься! Сказали — делай. Не стоит подставляться. Калныныш и так только и ждёт любой возможности пнуть тебя с должности.

— Но… — засомневался комсорг, но видя, что на меня новость не произвела никакого впечатления, сдался. — Ладно. Как скажешь.

— И, Егор, — я протянул парню ладонь. — Спасибо. Серьёзно. Ты настоящий друг. Но повторю, ради меня не стоит рисковать и идти на конфликт с замполитом. Сам понимаешь, весовые категории у вас разные, а на тебе мать и сестра. Поэтому не высовывайся. А с Калнынышом я сам разберусь. Силёнок у него маловато меня нагнуть.

Я действительно не боялся публичного осуждения. Хотят осудить меня за разгульный образ жизни? Пусть вон сначала с товарищем Стравинским на этот счёт пообщаются. А я послушаю. Да и в целом мне было чего сказать на тему многожёнства. Например, об увеличении поголовья энергетов Советского союза. Демагогия, конечно, но не более чем эта муть про ячейку семьи. Нет, я прекрасно знал, что человек так сказать, заточен под моногамный брак и ничего не имел против, но при этом считал, что если трое договорились между собой и не имеют претензий, то нефиг лезть в их отношения. Я никого не принуждал, никого не заставлял, руки не выкручивал. Мои девочки взрослые, состоявшиеся личности. Каждая с лёгкостью нашла бы себе индивидуального парня, если бы захотела, но раз они остаются со мной, значит их всё устраивает.

Ну а насчёт возможных неприятностей, тот же Лаврентий Павлович в курсе происходящего. И раз от него не поступило никаких претензий, обращать внимания на какого-то замполита пусть и особой части я просто не собирался. Собака лает, караван идёт. К тому же пытаясь зацепить меня замполит сам себя закапывал. Ладно это задание, хотя и тут было к чему придраться. Вспомнить послевоенные годы, недостаток мужчин в стране и прочее. Между прочим, ситуация до сих пор не выправилась, не зря же в известной песне пелось про девять ребят на десять девчонок. За прошедшие годы мало что поменялось. Но в чём-то я был с Калнынышом согласен, половая распущенность до хорошего не доводит. По себе знаю.

И всё равно Егор ни слова не сказал об мне лично. Отделался общими фразами, клеймил гулён, меняющих подруг каждую неделю и неверных мужей, обличал пороки, но сделал это так, что на меня ничего не указывало. При этом формально замполиту придраться оказалось не к чему, пусть по его кислой морде и было понятно, что он крайне недоволен Колесниковым. Но он и так им был вечно недоволен, поэтому хоть после и плевался дерьмом, но проканало. Однако попыток своих Калныныш не оставил.

Частить он не стал, да и как мне кажется, первая попытка была пристрелочной, посмотреть возбудится ли особист или нет. Всё-таки идиотом замполит не был и прекрасно понимал, что прямую конфронтацию с дедом он не потянет. Да и появление Сикорского явно напугало Улдиса, но похоже, именно на нём он и решил сыграть, выставляя меня бабником и ходоком. Оно и понятно, какая женщина потерпит соперницу, да ещё прямо рядом с собой. И какой тесть потерпит, когда его дочери так нагло изменяют. А если по партийной линии будете сигнал о аморальном поведении, рассерженный отец и вовсе может расправиться с мерзким изменщиком.

Как по мне, такая себе логика. Да, в целом правильная, но совершенно не учитывающая личности всех участников процесса. Можно подумать Игорь Игоревич не знает о том, что происходит со мной и Соней. Как и Максим Ильич, отец Лены. Да они у меня на даче вместе бухали, и под это дело пообещали оторвать мне все выступающие части тела, если их дочек обижать буду. Кстати, Зосимов дед начал потихоньку двигать и скоро тот должен был уйти на повышение и получить генерала-майора. Да, кумовство и непотизм, а вы покажите мне где такого нет? В любой стране, при любом строе, люди стараются двигать своих и придерживать чужих. В нас это заложено ещё со времён, когда мы скакали по веткам. Есть своя стая, а все остальные враги и с тех пор ничего принципиально не поменялось, разве что теперь мы чужаков не убиваем.