Одинаковые. Том 2. Гимназисты (СИ) - Насоновский Сергей

А девчонки были набраны совершенно случайным образом. Вот одна из них Людмила — дочка управляющего в скобяной лавке, вторая Пелагея —крестьянка, родители которой живут верстах в тридцати от столицы, третья — Фрося — приехала в город из деревни, где устроилась на фабрику, и последняя — та, что мы сняли с пьедестала — Таня — она же дочка мастерового на обуховском заводе. В общем все девочки были вовсе не беспризорницы какие, и позаботиться о них было кому. И тем не менее их умыкнули, и обрекли на смерть. Я дал себе слово, что в обозримом будущем займусь верхушкой криминалитета, что так беззастенчиво воруют людей, ну и взяточника из полиции тоже надобно навестить.

Нам удалось выпотрошить Раулевича, но забрали в этот раз исключительно деньги из его сейфа, тайника в кабинете, ну и которые у убитых аристократов собрали естественно. Даже оружие брать не стали, ну и никаких вещей, в том числе украшений. Очень уж громкое дело будет, уже пятой точкой чую, поэтому даже малейшей зацепки оставлять нельзя. Девочек мы вывозили в пролетке с завязанными глазами. Плохо только что они видели в целом наше телосложение, да и голос молодой могли запомнить, а вот наблюдали они только двоих разом. Хоть здесь надеюсь зацепка хилая, если что. А маски мы и не снимали вовсе, до тех пор, пока не высадили их в городе неподалеку от дома, где жила Людмила. Каждой девочке выдали из приватизированных средств по сто пятьдесят рублей, как компенсацию от Раулевича, а самой пострадавшей Тане — триста. Убедившись, что девочки, поддерживая друг друга дошли до нужного дома мы выехали в сторону Шувалово, и по дороге, перед выездом из города бросили транспортные средства. Искать по ним тоже могут, поэтому нужно было подстраховаться.

Как мы поступили с Раулевичем? Да, как-как, допросили его хорошенько, связанного теми самыми кожаными ремнями. Ну и то, что осталось после допроса, облили двумя бидонами керосина. В том числе горючим были обработаны и тела Гнушинского, Бурятце, Альтмана, Борова и Желневского. Последний отсутствовал в нашем списке, и оказалось, что лишь недавно вступил в эту группу изуверов. Всех мы сложили в одну кучу, поэтому думаю после пожара будет почти невозможно разобрать кто есть кто. Да, не сказал. Вот же и огромным оказался Иван Никифорович Боров, просто, мне кажется, я таких людей никогда не видел. Если бы он задумал съесть всех присутствующих в этом ритуальном зале, то сделал бы это на завтрак. О-о-очень большой, да такой что мы его единственного после трех попыток перевернуть, оставили в стороне от остальных тел, а чтобы горел как надо обложили тряпками ну и керосина не пожалели.

Да на выходе после того, как девчонкам дали денежку малую, ну это для кого малую, а они прям в шоке были от суммы. После этого у нас осталось в плюсе 6350 рублей, так что кроме морального удовлетворения еще и финансовый результат какой-никакой, а есть.

Девчонкам я рекомендовал в полицию не обращаться, но все-таки как делать решат сами. Дело в том, что есть большая вероятность, что их могут привлечь как соучастниц в убийстве уважаемых аристократов, а их слова о том, якобы они жертвы, могут так и остаться просто словами. Тем не менее каждой из них сообщил на всякий случай куда можно обратиться в случае проблем, мало ли родители не примут, кто его знает нравы этого времени, может девок порченными посчитают, да и из дому выгонят к чертям собачим. Короче, если что случится в таком роде, то они могут подойти к Панфилову Семену. Он чистит обувь в двух кварталах от нашей квартиры, оставить ему сообщение, а через два дня прийти за ответом и информацией о месте встречи. Семен у нас вроде связного, не подводил за последнее время, да и визуально он нас с братьями думаю не отличит, ведь с ним мы всегда общались в гриме.

В общем добрались до дома в Шувалово мы лишь к десяти часам утра, пока от пролеток избавлялись, пока с внешним видом работали, время и пролетело. А потом еще, как назло, долго искали подходящего возницу. Не суть, главное, что мы дома, и на сердце появилось какое-то удовлетворение от хорошо выполненной работы, и мы завалились спать без задних ног. Признаться было не спокойно все это время. Не знаю точно, с чем это связано с моим личным внутренним миром или это приобретенное в процессе перерождения в маленьких головорезов, но заметил один момент, к которому пока не знаю, как относиться. Есть у братьев обостренное чувство справедливости какое-то, и когда они выполняют подобные задачи, то получают от этого удовольствие. Вот читал в свое время про маньяков, так у них похожая история, чуть ли не оргазм получают, если они жертву особым, лишь им ведомым образом убивают. Ну и мне признаться немного страшновато, не разовьется ли моя вот такое отношение к убийству всяких уродов в некую маниакальную зависимость, без которой жить мальчишки не смогут.

Принципиально, конечно, против очистки земли от разного рода нелюдей мое сознание взрослого человека ничего не имеет, но вот в каких обстоятельствах это происходит. Взять, к примеру дело в доме Раулевича, ведь было огромное количество вариантов потерять жизнь в процессе операции, и понимал, что она ни черта не проработана должным образом, но какая-то мальчишеская бесшабашность или даже безалаберность гнала нас вперед. Ну да что уж теперь после дела шашкой махать, как говориться «будем посмотреть»!

Проснулись с братьями ближе к шести вечера, видимо ушатались в гостях у Раулевича знатно. Кузьмич, сидя за столом, когда мы соизволили выползти на поздний завтрак, поглядывал на нас с прищуром, и весь его вид говорил, что мужика гложет любопытство на пополам с беспокойством за трех не самых обычных мальчишек.

Аленка сегодня расстаралась и приготовила обалденно вкусный пирог из рыбы. Вообще в детстве мне больше всего на свете нравился пирог из палтуса, который готовил дед. С деньгами тогда было не очень, да и выбора в магазинах в нашей глуши большого не было. Вот он и приспособился брать замороженные головы палтуса, которые в пироге выходили очень сочными. Как сейчас помню, сидишь и обсасываешь косточки, отделяя их от теста. Я и во взрослом возрасте сам такие умел делать, вот только найти именно головы такой рыбы было не просто, и признаться как-то угостил таким пирогом знакомую, так она вообще не поняла прикола, что за рыбьи бошки с костями в тесте, зачем? А вот для меня это самая любимая еда, что напоминает мне детство.

Вот жуя пирог Аленки что-то поностальгировал немного.

— Егор Кузьмич, как там у нас стройка идет? — спросил я опекуна.

— Так все вроде путем, еще дня три и будут завершены все земляные работы по вашему подземелью, — ответил он.

— Да не подземелье это, а тир. Понимаешь тренироваться в стрельбе нам с братьями надо, а где ж это делать. Ты то знаешь, как мы стреляем, а теперь представь будто мы на виду у всех такие игры затевать начнем. Это ж сколько времени понадобится, чтобы у людей в высоких кабинетах мысли на сей счет нехорошие в голове обосновались? — вставил пять копеек Леха.

— Да понимаю, понимаю! Только вот надобно ли оно так все, вы же тут прям какую-то крепость строите! Намедни сосед захаживал, так пытался выведать что да как, почему столько работного люда на нашем участке, да что за забор такой диковинный из земли городим, все ли в порядке с головой у хозяев интересовался. — ухмыльнулся Кузьмич.

— Да уж, с соседями надо бы как-то поосторожнее, может что ли сходи к нему, возьми какой подарочек там. Али бутылочку коньяка с ним распейте. В общем надо нам сделать так чтобы если и не другом он нам был, так хотя бы не врагом, ну и не стал бегать да жалобы строчить направо и налево. Егор Кузьмич это все очень серьезно, поэтому не оттягивай. Съезди в город, тебе в трактире хороший подарочный набор со снедью приготовят, помнишь, как мы в гимназии выставляли корзины. Вот! Вот такой же сделай, да к этому соседу и направляйся, очень это дело важное! — подытожил я наш разговор, касательно открывшихся обстоятельств.

Завтра по плану еще должны привезти сруб под новую баню. Фундамент то же под нее уже готов и почитай сразу можно собирать, да под крышу заводить. Большая будет, шикарная, я в мыслях уже не нарадуюсь! Ладно, хорош лясы точить, пойдем пройдемся, как раз заканчивают сегодняшние работы.