Хозяин Пустоши. Книга 1 (СИ) - Мист Денис

Панцирь для защиты? С сомнением я все же отковырял кусок хитина и убрал в сумку. Да! Ещё же крылья. Вот с ними сложнее. Пришлось повозиться, отодвигая верхнее жесткое крыло, но в итоге удалось добраться до прозрачного и тонкого и срезать его. Вроде, всё.

И только когда поднялся, понял, что вокруг слишком тихо. Медленно обернулся и встретился взглядом с… зайцем⁈ Да, тело у него заячье, только размером он с аргентинского дога. А ещё резцы не видны, зато видны клыки. И рога как у козла. Лапы тоже заячьи, но заканчиваются острыми когтями, что больше подошли бы волку. Попадос.

Я не двигался и смотрел на него с охотничьим ножом в левой руке и рюкзаком в правой, откуда торчала нога жука. Такого точно не сбить волной, это не жук. И он явно быстрее насадит меня на рога или загрызет, чем я проткну его кинжалом. Да уж, эдак пожелание того седого, а теперь я знал, что его зовут князь Павел Голицын, глава Орла, побыстрее умереть может сбыться. И как раз до заката, как пророчествовал сержант.

И что же делать? Зайцы не лазают по деревьям, но я сомневался, что если залезу на дерево, он просто махнет лапкой и уйдет. Нет, интуиция подсказывала, что он останется сидеть и ждать, пока я упаду от усталости. Не пойдёт. Что ещё я знал о зайцах?

Хотя нет, кое-что я знал о природе: на каждого хищника найдётся более сильный хищник. Конечно, самый сильный хищник человек, но если у него есть оружие, а его-то у меня пока и не было. А значит что? Значит надо искать того, кто заинтересуется зайцем. А для этого…

Надо бежать!

И я побежал сквозь бурелом и кусты куда глаза глядят и не глядят. Куда-нибудь, создавая как можно больше шума в надежде, что на него выйдет большой и страшный хищник, который заинтересуется зайцем больше, чем мной.

Глава 2

Я ломился через кусты, перепрыгивал поваленные деревья. И всё бы хорошо, только я забыл, насколько нетренированно это тельце. Я выдохся уже через две минуты. В ушах стоял писк, по телу катился холодный пот, в глазах темнело. А заяц не отставал.

Несколько раз я цеплялся за корни и падал, уклонялся от радостно налетавшей твари, поднимался на дрожащих ногах и бежал дальше. Ветки хлестали по лицу, но я только прикрывал глаза.

А потом ноги подкосились и я едва не влетел в паутину, растянутую меж двух осин. Нити толстые и крепкие, полотно мне до середины груди. Большая. Каким же должен быть паук⁈ Если бы я в неё влетел, порвал, но выпутываться пришлось бы долго.

Думать было некогда — я увидел шанс. Заяц как раз проломил заросли. С трудом, но я поднялся. Колени тряслись. Я развернулся, увидел его красные глаза. Он оттолкнулся. Я прыгнул в сторону. Снова упал. И услышал испуганный заячий писк.

Поднялся и увидел, как он бьётся в паутине и сам себя запутывает всё сильнее.

— Приятного аппетита, паучок, — искренне пожелал я и перевёл дыхание.

Беглый осмотр себя показал, что всё не так плохо. Да, я весь исцарапан, но штаны не порвал, только испачкал в траве. Из потерь — жучиная лапа сломалась во время очередного падения и та часть, что вылезала из рюкзака, осталась где-то позади. Ну и ладно, часть щётки осталась, на эксперимент хватит. Знать бы ещё, какие нужны ещё реагенты. Может, в памяти тела что-то осталось, а то я в своём мире химией не занимался.

На краю зрения что-то двинулось. Я поднял голову и увидел паука. А, теперь понятно, почему паутина такая большая. Паук с чёрной шерсткой… или как это у них называется… немногим меньше самого зайца, спускался с ближайшей осины.

Благодарить его за паутину и жать мохнатую лапу я не собирался, а то ещё не так поймёт. Потому взвалил рюкзак на плечо и медленно пошёл в чащу леса. Не туда, откуда прибежал, а дальше.

На ходу несколько раз оборачивался, пока однажды едва не свалился в овраг из-за этого. Но паук явно заинтересовался зайцем больше, чем мной, так что через минут десять я успокоился и рискнул остановиться на привал. Тщедушная тушка молила об отдыхе. Ничего, я тебя натренирую, будешь ещё бегать за монстрами, а не от них, пообещал я ей. Вернее, себе. Пора привыкать, что это теперь моё.

А ещё пора искать место для ночлега. А в идеале — для жизни. Но сначала перекусить. Я присел под ёлкой и достал кусок хлеба и вяленого мяса. Ел, запивал водой и думал.

Главный вопрос, почему я не испугался ни огромного жука, плюющегося кислотой, ни зайца с клыками и рогами. По идее при виде неведомой хрени люди как минимум впадают в панику. Некоторые при этом пачкают штаны. Иногда и падают в обморок. Может, просто сработал инстинкт выживания? Хотя нет. Я напрягся и вспомнил.

Верно, это проходили на уроках истории, а потом одна дамочка завела меня в исторический музей. Пришлось пойти, чтобы потом с ней развлечься. Эх, было время.

Да, так я не испугался, потому что уже видел подобное. В музее в виде чучел. В моем мире случилось нашествие подобных тварей незадолго до моего рождения. Но их истребили за каких-то четыре года. Возможно, из-за того, что магия всегда присутствовала в моем мире. Так что маги взялись за дело и искоренили заразу. Оставили нескольких относительно безопасных на потеху или в качестве домашних животных. Здесь же магия и монстры, насколько я понял, являлись частью одной системы. Не будет монстров, не будет и магии. А если не будет магии, то что? А у аристократии не будет той власти над простым людом, что они имеют сейчас. Но на первый взгляд казалось, что монстры не исчезнут. Тогда люди рискуют проиграть и вымереть. В любом случае я отсюда не выберусь, да и куда, если дома я мертв. А потому оставалось принять правила местной игры и следовать им.

Левая рука чуть выше запястья вдруг зачесалась. Я машинально почесал и ощутил неровность. Закатал рукав. На внутренней стороне руки краснел шрам в виде орла. Орёл явно садился, но ещё не до конца сложил крылья. Метка изгнанника, догадался я. Дикие времена, когда ставили клеймо, остались в прошлом, теперь изгнанников шрамировали. Логично, иначе ничего не помешает такому прийти к воротам другого города и заявить, что он отбился от отряда или рассказать иную сказку.

Тем временем я доел и отправился на поиски места для ночлега. Теперь я стал осмотрительнее. В том смысле, что не спешил и внимательно осматривался по сторонам — встречи с ещё одним зайцем, а то и кем побольше не переживу. Да и шел я еле-еле. Это тело не привыкло ходить, оно привыкло кататься на машине и валяться на диване. Максимум дёргаться на танцполе. Ничего, привыкай, злобно сказал я себе, переставляя пудовые ноги.

К вечеру мне повезло не встретить больше монстров, но не повезло найти нормальный ночлег. Единственная берлога оказалась занята медведем бурым, обыкновенным. Но его обычность не означала, что с ним надо вступать в драку за жилище. Тем более после него туда не войти от вони.

Пришлось вспоминать детство и службу и ставить шалаш. Для него я выбрал овражек, чтобы огонь от костра не был так заметен. Для той же цели набрал хвороста и сушняка, чтобы не так дымило. Ночи уже не холодные, но я хотел выпить горячего чая. Ещё собирался поэкспериментировать с частями тела жука и даже занимался этим. Как оказалось, во сне.

Проснулся от щекотки — какая-то букашка ползала по щеке. Я рефлекторно хлопнул по ней. И проснулся окончательно от звонкой пощёчины самому себе. Заметил, что начала отрастать щетина, еще мелкая, но без бритвы получу бородку. Но это потом — может, ножом получится соскоблить. Сел, осмотрелся.

Раннее утро. Костёр догорел, а я лежал возле него. И зачем делал шалаш? Хорошо, хоть не пришёл никто по мою душу. Или приходил, да не позарился на мешок костей и ложку крови, каким сейчас представало миру моё тело.

Я сел и сразу застонал. Болело всё и везде. Так я не ощущал себя уже многие годы, пожалуй, с первого посещения спортзала. Но двигаться надо. Надо поесть, умыться, найти еду, а то городская завтра-послезавтра закончится. И попробовать что-то сделать с кусками жука.