Один я остался без силы 3 (СИ) - Орлов Сергей

Генерал застыл, очевидно, обдумывая все возможные риски. Затем медленно, с тяжестью в голосе, сказал:

— Хорошо. Полковник Макеев, возьмите с собой несколько Суперов и отправляйтесь за Сапрыкиным. Но если он проявит хоть малейшие признаки нестабильности — ликвидируйте его на месте.

Я шагнул вперёд и поднял руку, прерывая его.

— Нет… — твёрдо сказал я. — С этим человеком я поговорю сам.

Глава 2

Прорыв

Подземная тюрьма Северного Бастиона давила своей атмосферой. Холодные каменные стены, тусклые лампы, специально настроенные так, чтобы не давать теней — всё здесь было рассчитано на содержание опасных Суперов. Особенно таких, как Лев Сапрыкин.

Я мелко семенил впереди, стараясь не отставать от широкого шага полковника Макеева. За нами следовали трое тюремщиков с автоматами наперевес и мрачными лицами, на которых читалось крайнее неодобрение происходящего.

— Мы делаем ошибку, — пробормотал один из них. — Этот псих убьёт нас всех, как только получит свободу.

— Заткнись, — отрезал Макеев, не оборачиваясь. — Приказ генерала не обсуждается.

Мы остановились перед массивной дверью с кодовым замком и камерой видеонаблюдения. Начальник тюрьмы, коренастый лысеющий мужчина с колючим взглядом, загородил Макееву путь.

— Полковник, вы понимаете, какую ответственность берёте на себя? — его голос был тихим, но твёрдым. — Сапрыкин — самый опасный заключённый за всю историю Бастиона. Человека, который за считанные секунды уничтожил собственный отряд, нельзя так п

— Мы в кулсе истолии, — вмешался я, выступая вперёд. Мой детский голос прозвучал неожиданно уверенно в этих гнетущих стенах. — Но сейчас Саплыкин бутет отень полезен.

Начальник тюрьмы уставился на меня, и на его лице отразилось сложное сочетание эмоций: недоверие, смятение и, наконец, неохотное признание.

— Ваше Высочество, — он склонил голову. — Но я обязан предупредить…

— Отклыть двель, — перебил я его, чувствуя, как внутри закипает нетерпение. — Сейтяс же.

Начальник тюрьмы повернулся к замку и ввёл длинную комбинацию цифр. Раздался пневматический шипящий звук, и дверь начала медленно отъезжать в сторону.

За ней была комната, совершенно не похожая на обычную тюремную камеру. Без окон, освещённая множеством ламп, расположенных под такими углами, чтобы не создавать теней. В центре, прикованный к полу специальным устройством, сидел Лев Сапрыкин.

Он выглядел иначе, чем во время нашей первой встречи. Теперь его глаза были ясными и осознанными, хотя усталость и годы заключения оставили на его лице глубокие следы. Его руки были скованы в особых перчатках, не позволяющих пошевелить даже пальцем. Вокруг шеи — металлический обруч с мигающими индикаторами.

Сапрыкин медленно поднял голову, и его взгляд сразу нашёл меня.

— Ярослав, — произнёс он, и его голос, хриплый от долгого молчания, звучал почти как приветствие. — Даже не думал, что мы так скоро увидимся снова.

Я сделал знак охранникам остаться у входа и подошёл ближе.

— Ситуация кличичесая, — сказал я без предисловий. — Монстлы плолвали оболону Бастиона. Нуна твоя помось.

Сапрыкин сидел неподвижно, но я заметил, как в его глазах промелькнула искра тревоги.

— Насколько всё плохо?

— Очень плохо, — ответил Макеев вместо меня. — Две волны атак, сотни жертв, и это только начало. Мы потеряли связь со всем миром. А сейчас дети, включая вашего сына, в смертельной опасности. Дом Юных Суперов окружён монстрами.

Сапрыкин вздрогнул, услышав о сыне. Цепи, сковывающие его, звякнули.

— Миша? Он в опасности?

— Все в опасности, — сказал я, приближаясь ещё на шаг. — Но мы собилаем спасательную глуппу. И нам нуен силный Теневик.

Сапрыкин опустил голову, его плечи поникли. Когда он снова заговорил, его голос был почти шёпотом.

— Я не уверен, что смогу вам помочь. Да, я вернул контроль над своим телом… но «защитник» всё ещё там, внутри. Он ждёт… ждёт момента, когда я ослабну.

— За этим я и плишёл, — ответил я, останавливаясь прямо перед ним. — Я помогу контлолиловать его. Так же, как в плошлый лаз.

Сапрыкин поднял на меня усталый взгляд.

— Зачем вы так рискуете? Зачем доверяете мне, после всего, что я сделал?

— Потому то ты не делал нието из этого, — твёрдо ответил я. — Это был он. И типель ты долен докаать всем, то та личность — это не настоящий Лев Саплыкин.

Несколько мгновений Сапрыкин молчал, уставившись на свои скованные руки. Затем он медленно кивнул.

— Хорошо. Я помогу вам, — сказал он, и в его голосе вдруг появились стальные нотки. — Ради Миши… и ради тех, кого я не смог защитить в прошлый раз.

Я повернулся к начальнику тюрьмы:

— Освопотите его.

Тот уставился на меня с выражением полного шока.

— Но Ваше Высочество! Протокол…

— К чёлту плотокол! — рявкнул я так громко, что охранники вздрогнули. — Чёлез тли тяса всё лавно не останется никого, кто мог бы этот плотокол вспомнить!

Макеев положил руку на плечо начальнику тюрьмы.

— Делай, что тебе говорят, — сказал он тихо, но твёрдо. — Это приказ.

Начальник тюрьмы с явной неохотой кивнул и указал охранникам на специальную панель управления у стены. Один из них ввёл комбинацию, и устройства, сковывающие Сапрыкина, начали с тихим шипением раскрываться.

Сначала упали оковы с ног, затем разблокировались перчатки, и наконец, с шеи снялся металлический обруч. Впервые за долгие годы Лев Сапрыкин был полностью свободен.

Он медленно поднялся на ноги, потирая освобождённые запястья. Его движения были скованными и неуверенными, как у человека, который давно не имел возможности двигаться. Но с каждой секундой, словно просыпаясь от долгого сна, он распрямлялся всё больше.

Охранники напряжённо смотрели на него, держа оружие наготове. Но Сапрыкин не обращал на них внимания. Он сделал глубокий вдох, прикрыл глаза, и тут произошло нечто странное.

Свет вокруг него словно начал сгущаться, собираться, меняться. Охранники нервно переглянулись. Даже несмотря на специальное освещение, от тела Сапрыкина начали расползаться тени — явный признак активации его способности.

В следующее мгновение Сапрыкин исчез — просто растворился в тени, которой, по идее, вообще не должно было существовать в этой комнате. Охранники вскинули оружие, нервно озираясь.

— Куда он делся⁈ — выкрикнул один из них.

Их ответом стал тихий голос за их спинами.

— Я здесь.

Они резко обернулись. Сапрыкин спокойно стоял возле двери, скрестив руки на груди.

— Ни шевелиться! — крикнул один из охранников, целясь из автомата.

— Стоять, — жёстко приказал Макеев. — Опустите оружие. Он на нашей стороне.

Сапрыкин медленно подошёл ко мне. Теперь, когда его способность пробудилась, вокруг него ощущалась особая аура. Казалось, что тени вокруг слегка колеблются, как вода от брошенного камня. И было что-то ещё — какая-то тёмная энергия, холодная и стальная, но контролируемая.

— Я готов, — сказал он, глядя мне прямо в глаза. — Что нужно делать?

В холле Ратуши собрался весь спасательный отряд. Валун, потирающий перебинтованное плечо, но всё ещё готовый сражаться. Артемий «Красавчик» Селезнев, с его идеальной формой и неизменной самоуверенной улыбкой. Лев Сапрыкин, одетый в простую чёрную форму из запасов гарнизона, смотрящий на всех с мрачной решимостью. И я, годовалый ребенок, стоящий во главе этой странной компании.

Генерал Семенов мерил шагами пространство перед нами, хмуро изучая карту города, расстеленную на импровизированном командном пункте.

— Вы понимаете, что это будет не просто вылазка, а полноценный прорыв через территорию, кишащую монстрами? — его голос был тихим, но серьёзным. — Расстояние от Ратуши до Дома Юных Суперов — примерно три километра. В обычных условиях — двадцать минут быстрым шагом. В нынешних… не знаю, выживет ли хоть кто-то.

— Мы спавимся, — твёрдо сказал я. — Главное — точно знать, куда идти.