Думать, прыгая голыми пятками, на ледяной стали коридора, ваще не комильфо. И в каюту идти стрёмно…
Гнать дуру — так с утра эта шмара рогоносца своего портового так настропаляет — хрен я чо тут потом получу! А время жмёт… Мужики ваще до жути ведомые, если в нужный момент правильно напеть в уши. Особенно в постели, да приплести про конкурента. Знаю — сама не раз накручивала… А коменданты они так ваще…
Ублажать? Противно… надеялась хоть тут в теле мужика иметь не будут! Ага, сука, не будут!.. Размечталась… Там мужики, тут ваще — сплошняком то суккубы, то бабы какие-то озабоченные…
Сука, вспомнить бы какой козел твердил: «хороший алкоголь, спящая совесть и регулярный секс — формула идеальной жизни»? Мне б и первых двух пунктов за глаза хватило…
Ублажать… Ага, хрен знаешь как после моего сайгачьего скока теперь к этой немке подлезть…
Сука! Бабы ну почему с вами постоянно так трудно⁉ За чо мне всё это…
Стоять Юлька! Ваще отупела? У тебя ж в башке два озабоченных козла причиндалами постоянно трясут, за право шары подкатить каждый раз драчку устраивают, а ты тут голову ломаешь, думку думаешь! Пятки, мля, на стылом железе себе морозишь… Хотя не… Ара пошел Nah! Не к немке, говорю, а Nah! В пролёте! Хрен его знает, чо от зачатия чёртом потом здесь народится. Вылезет какой-нить урод — запихивай его потом обратно…
— БЕЛЯЕВ!!!
Сука, ну вот чо я переживала, мёрзла? Этот старый озабоченный козел зашёл, чёт непонятное вытаращевшейся фрау промурлыкал, типа «После того, что между нами было, я просто обязан с вами познакомиться!», по заднице погладил и всё! Уже в горизонтали…
Мля… И как это у них с нами так шустро прокатывает? Чо, получается, и меня так укладывали? Твою ж…
— Изька, и чо это было?
— Что Юль?
— Чо эта баба в моей постели забыла?
— Не знаю Юль, может это поцелуй суккубы…
Ара пыхтел-пыхтел, на пролёт пообижался, но тут не выдержал, заржал и вылез. Вылез, советник хренов…
— Да брось и забудь ты Юльк!
— Ага, забудь… Вот чо мне теперь из-за этого долбаного «поцелуя» постоянно страдать? Мало мне — здесь из-за тебя с Беляевым жопу не расслабишь, так теперь и там…
— Да никакого поцелуя нет! Успокойся… Очередные бабские байки!
— Ага! А телка на мне ночью — это тоже байки?
— Ха, просто у вас баб крышу от наглых мужиков сносит. Вот и лезете к ним. А тут скууучно…- даж зевнул, зараза, — Природная тяга к альфа-самцам!
—!?.
— Себя вспомни, как к богатым и успешным клеилась…
Сука! Нашли альфа-самца…
— Ты ток лучше меня, а не Беляева в следующий раз зови…
Ага! Щаззз…
— Изьк, как думаешь, этой дуре успешности не хватало?
— Не, Юль. Она за ребеночком…
— Чо!???
* * *
Мины с довеском
Выспаться не удалось. Ток спровадила эту генетически озабоченную фрау, ток легла, подушку под себя притянула — вестовой клювом в дверь раздолбился и когда не открыла, ваще, такое впечатление, тупой башкой биться начал. Звон ну точно как от пустой головы…
Нахрена, спрашивается, если сразу не открыла? Не успокоился пока с матами не отклеила себя от подушки и не доползла… Дадут мне тут выспаться или так и сдохну недоспавшей?
Сука, и чо что итальянки мины приперли! Припёрли и припёрли. «Итальянки»? Думала с недосыпу ослышалась, хрен там!
Этот мудрило Борео перессал и знатно шифранулся — вместо нормального своего штатного минного офицера взял и двух каких-то юных цивилок прислал.
Ну, по-простому говоря, баб подсунул! Типа флотом тут и не пахнет. Эт женские экскурсии горячих итальянских дворянок на героическую русскую экзотику! А мины… какие мины?
И эти ночные стервы никому их кроме меня их не отдают! Стервы-то стеры… Не первой свежести лет по двадцать пять уже, первые морщинки прорезадись… Но девки, сука, реально шикарно упакованы! И шмотки, и побрякушки, и камушки, да и мордашки те еще, несмотря на старость… Ток ваще по летнему разодеты. Совсем не по погоде. В тоненькие и беленькое. С зонтиками…
Эх, мне б да такой прикид хоть месяцем ранее… Даже хрен с ними, с морщинками вместе. Никуда депутатик бы с крючка не делся…
И ваще, ну чо всё лезут и лезут? Чо им — намазано? Сказано ж: «Борео!», а тут — опять бабы…
И ведь опять не пошлёшь! Мало мне — эти сучки на своей экскурсионной посудине полтора десятка герцевских мин тайком припёрли, так ещё где-то мои шестьдесят штук лир припрятали! Не отдают! Пищат, трясутся, экскурсию требуют и не отдают!
Вот неча мне тут на жалость давить, замёрзли — ваши проблемы! Пусть даже до соплей замёрзли! И чо? Форс держать ещё могут? Могут — тогда дома и отогреются! Но лиры…
Бесят!
Хрен с вами — смотрите свою экскурсию! Наслаждайтесь — Беляев сегодня добрая, хоть и спать хочет так, аж мысли путаются…
Гавкнула на отвесивших челюсти на наряды и декольте Бойсмана с Левицким — мины, чо сами перетаскаются? Глаза в пучок, слюни подобрали и бегом таскать, таскать, таскать и прятать!
Куда?
В жо… пардон сеньориты! В трюм прятать! Чтоб палуба была пустынна как резюме девственницы! И на джонку мою корейскую пару-тройку заныкайте сразу, чтоб потом повторно не переныкивать! А то чую — засекут германцы — припомнят мне мины Герца…
Пока на своих орала, итальянки меня в оборот взяли — под локти подхватили, прижались поплотнее и чо-то там лепеча на своем томительно-тягучем потащили по кораблю. Ну тож теперь понятно — секретничают! Светить отстёгиваемым баблом и Борео, и мне как-то не с руки. Ему просто западло, а мне делиться ж потом придется…
Ток чо я этим цацам покажу? Пушки со снарядными ящиками в которых после всех наших перипетий и боев завалялись последние три выстрела? И то один, сука, сигнальный! Или нацеленную дешёвыми понтами на жопу «Асаки» пустую дуру трубы минного аппарата показать?
Ага, а если у этих куриц хватит мозгов просечь мой блеф? Завтра ж весь порт ржать будет! И меня обхохатавшиеся до слёз Миядзаки вместе с Труппелем саму в эту трубу запихают! И пох им будет, чо по габаритам не влажу. Уши, что мешают. Без вазелина ж засунут, вытащат, перевернут поперек и опять засунут…
Поэтому, когда порядком продрогшие солнечные итальянки, все плотнее прижимаясь к моим ьеплым бокам и уже явно дрожжа на промозглом ветру, потянули в теплое нутро «Корейчика», я, каюсь, вздохнула с облегчением…
Поддалась и, сука, протупила. Повелась на «девки». Типа, ну чо они мне сделать-то могут! С двумя раздетыми мужиками сразу б торкнуло — у тех одно на уме! А тут бабы, да ещё и я с недосыпу. Вот и тупанула — не догнала насчёт последствий…
Не догнала… даж когда эти светские сучки меня в мою ж каюту запихали, дверь захлопнули и ключ за спиной провернули! Правильно… нахрен лишние глаза!
Даж когда одна лиф расшнуровывать стала — ну тож правильно, сумочек и карманов в женском гардеробе еще не наблюдается, ну я пока точно не видела! А лиф… Ну чо я там не видела?
Где ж ещё мои бабки этой фифе таскать, вопрос актуальный? Актуальный. Только в лифте! Угадала, твою мать, на свою голову…
Вот и на шлёпнувщийся об столешницу тугой бархатный мешочек внимания обратила непростительно больше, чем на спавшее платье. А, сука, зря!
Только потом до меня как до жирафа дошло — влипла! И нихрена не объяснить. Не могу я… Нельзя мне… Не хочу я… Ни на русском, ни даж уже на вроде международном английском эти нимфоманки не просекают!
И орать стрёмно! Русского капитана бабы того… Авторитет в жопу улетит! После этого и до мысли о том, кто я, совсем недалеко. Все косяки и странности авторитетом ток и давлю…
А эти щебечут, хихикают и… лапать лезут! Сука, четыре ловкие руки и два горячих рта эт намного шустрее и больше чем мои две и один! К тому же последний постоянно оказывающийся заткнутым. То одним, то, сука, другим языком!
