Красно-белый. Том 4 (СИ) - Порошин Влад

«Даже к Заварову приехала мамзель, с которой он познакомился в ресторане гостиницы „Юность“, точнее говоря, она сама с подругой подошла к нам знакомиться, — подумал я, отдавая последний бесхозный цветок другу. — Может по боку этот концерт? Скажу, что заболел, а сам перелезу через забор и рвану в лучший ресторан города Москвы и оторвусь от души? Хотя какой может быть ресторан, когда завтра матч? Глупости это всё и дурь, что лезет в голову от ежедневного сидения здесь в глуши, на базе. Лучше всего приглашу в кино или в театр учительницу из музыкальной школы. Я ведь за партитуры, Алле Демидовне, пока так и не заплатил. А долг платежом красен».

Примерно с такими невесёлыми мыслями я пришёл на творческую встречу с актёрами «Ленкома». И в том, что искусство лечит, убедился буквально спустя десять минут. Всё это время перед нами выступал Александр Абдулов, который очень смешно повествовал о своём детстве в Фергане. Оказывается, он родился в театральной семье и начал выходить на сцену с пяти лет, играя мелкие роли. Рассказал как пугал с помощью театрального грима обычных мирных прохожих. И поведал историю про то, как проспал генеральный прогон спектакля «В списках не значился». Так главный режиссёр его простил, остановил прогон, который смотрели чиновники из министерства и начал спектакль заново.

— А нам даже газировки после игры попить нельзя! — выкрикнул Юрий Гаврилов, доведя всех зрителей до нервного и истерического хохота.

Далее очень душевно выступил Евгений Леонов, повеселив историями со съёмочной площадки, где ему один раз довелось сниматься с реальными живыми тиграми. Затем Николай Караченцов спел несколько песен под гитару. А актрисы Елена Шанина и Ирина Алфёрова почитали стихи и отрывки из спектаклей. И этот небольшой концерт закончился обычным неформальным общением. Всем присутствующим не терпелось просто пообщаться с известными актёрами и актрисами. По этому поводу Андрей Петрович Старостин накрыл неплохой стол, на котором появились бутерброды с чёрной и красной икрой, с настоящим голландским сыром и с красной рыбой. Выставили на стол и алкоголь, который имели право пить только гости.

— Володя, вот ты мне скажи, ты ведь сейчас лучший бомбардир чемпионата, правильно? — вдруг спросил меня Александр Абдулов. — Если не ошибаюсь, забил ээээ 34 мяча?

— Тридцать шесть, — кивнул я, догадавшись, к чему клонит актёр.

— Ну, так что ты грекам ещё один в пустые ворота не закатил? — выпалил он.

— Саша-Саша, такое с каждым может быть, — заступился за меня Евгений Леонов. — Встал человек не с той ноги. Ты ведь тоже на генеральный прогон спектакля проспал.

— Женя, я всё понимаю, но тут-то были пустые ворота, — стал горячиться темпераментный Абдулов.

— Иногда лучше промахнуться, чем куда-нибудь попасть, — ответил я расплывчато, чтобы не объяснять выгоду той ничьи. И вообще по этому поводу лучше всего было помалкивать в тряпочку. Разные ненужные слухи могли легко дойти до чиновников из УЕФА. Наказать за нарушение негласных правил честной игры не накажут, но взять на карандаш могут.

— А, правда, что вас в Тбилиси забросали помидорами? — поинтересовалась Елена Шанина.

— И не только помидорами, — хохотнул Юрий Гаврилов. — Сначала летели абрикосы и пятикопеечные монеты. Из чего следует интересный вывод, что Грузинская ССР живёт в Союзе лучше всех. На московских стадионах фруктами, овощами и мелочью никто не разбрасывался.

— Дикость какая, — посочувствовала мне Ирина Алфёрова.

— Футбол — жестокая игра, — философски заметил Гаврилов. — Кстати, товарищи артисты, у нас для вас есть небольшой сюрприз.

— Петь что ли будете? — хмыкнул Александр Абдулов, покосившись на то, как музыканты «Миража» в этой же столовой подключают свои инструменты.

— Если хотите, можем и спеть, — улыбнулся я и, приподняв большую коробку, которая скрывала стоящие в ведре розы, один букет подарил актрисе Алфёровой, а другой актрисе Шаниной.

— А мужчинам вместо пяти роз, каждому по пять звёздочек, — весело сообщил Юрий Гаврилов, преподнеся актёрам по бутылке отличного 5-звёдочного коньяка «Арарат».

— Это подарок от всего коллектива, — важно добавил Андрей Петрович Старостин, который и помог раздобыть дефицитный коньяк.

— Ну, мы ждём, — сказала, игриво захихикав, Елена Шанина.

— Чего? — опешил Андрей Старостин.

— Как чего? — картинно удивился Александр Абдулов. — Песню. Ваш футболист Владимир Никонов сам сейчас сказал, что если хотите, можем спеть. Мы хотим.

— Саша, не надо, не надо, Саша, — зашептал ему на ухо Евгений Леонов.

— Песню хотите? — усмехнулся Андрей Петрович. — Давай поэт-песенник, изобрази, — сказал он мне.

— Народ в предвкушении, — тут же громко захлопал в ладоши Юрий Гаврилов. — Смертельный номер — футболист Никонов и гитара. Кто кого переиграет⁈

— Аттракцион невероятной музыкальности, — пробурчал я и пошёл к своим музыкантам.

А тем временем аплодисменты Гаврилова, подхватили и другие игроки, а так же их жёны и подруги, многие из которых уже слышали, как я пою. И по большому счёту развеять миф о том, что футболисты способны лишь по мячу стучать, мне предстояло всего-навсего перед приглашёнными актёрами «Ленкома». Оставалось только решить, что спеть, какую песню продемонстрировать почтеннейшей публике?

— Гена, включи микрофон, — попросил я музыканта, с которым меня теперь связывал деловой контракт.

— Пару секунд, — буркнул он, покрутив какой-то тумблер.

— А нам коньяк вручать будут? — тихо спросил барабанщик Валера Дурандин.

— После концерта, — шепнул я.

— А цветы? — чуть ли не хором потребовали солистки Олеся и Кристина.

— Торжественно вынесем вместе с Калашниковым после первой песни, — сказал я и, повесив акустическую гитару через плечо, постучал пальцем по микрофону и сказал, — раз, раз. Как меня слышно?

— Слышимость в пределах видимости! — хохотнул Гаврилов.

— Песня посвящается… — тяжело вздохнул я, всё ещё не зная, что сыграть. И тут мой взгляд упёрся в довольное лицо Николая Караченцова, который тихо беседовал со своими поклонниками. Поэтому все вопросы, что петь, отпали сами собой. — Песня посвящается прошедшему лету, наступившей осени и предстоящей зиме, — закончил я небольшое вступление и заиграл «Кленовый лист»:

В путь-дорогу птицам пора,

Птицам снится юг.

Жёлтый лист кленовый вчера

Сел в ладонь мою.

Кто-то мне пусть скажет в ответ —

Ничего такого здесь нет.

Жёлтый лист, как птица, вчера

Сел в ладонь мою…

— Отличная вещь, — зашептал Гена музыкант, пока мне аплодировали все те, кто собрался в данный момент в нашей клубной столовой. — Мы её тоже готовы включить в репертуар.

— Обсудим, — кивнул я ему и поклонился всей почтеннейшей публике. — А теперь выступят профессионалы, лидер танцевального московского сезона, группа «Мираж»! — гаркнул я. — Танцуют все!

Уже поздно вечером, когда гости разъехались по домам, в мою комнату заглянул Саша Калашников. Он принёс из столовой тёплое молоко и две сдобные булки. Наш врач утверждал, что такое молоко помогает заснуть. Не знаю, может быть и помогает. Но лично я и после горячего растворимого кофе засыпал великолепно. А вот мой друг старался рекомендациям врача следовать неукоснительно. Вот и сейчас прежде чем поговорить по душам, он чуть ли не залпом выпил полный стакан молока.

— Слушай, Вова, скажи честно, — забубнил он, — пойдёт у меня в опорной зоне? Смогу я проявить себя как опорник?

— Пойдёт, — утвердительно кивнул я. — В отборе ты действуешь цепко, игру читаешь грамотно, понимаешь в какой момент пойти на перехват мяча. Я думаю, ты и на фланге обороны сможешь заиграть.

— Куда, б…ть, мне ещё перейти?

— В оборону, и не надо этого стесняться, — проворчал я. — Крайний защитник, перемещаясь по всему флангу, может очень здорово сыграть и в атаке. А вот опорнику, когда впереди действуют Гаврилов и Черенков, лучше всего сидеть дома. А что тебя беспокоит?