Газлайтер. Том 31 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

— Они что, слепые? — удивляется Зела, глядя на доску. — Мы же так мимо и проплывём.

— Такое нельзя допустить, — серьёзно замечаю. — Придётся привлечь внимание служилых. Телепаты не могут взламывать щиты на большом расстоянии, даже грандмастеры. Но ментальная картина такова: патрульные сидят верхом на акулах, а какой хищник не любит вкусно покушать?

Я строю иллюзию гигантского сырого стейка с кровью — и вот уже акулы всадников тянутся в нашу сторону. Патрульные поздно спохватились и поздно успокоили своих животных, да тут уже заметили и «Женю» с парой подлодок позади.

Чего только не сделаешь, чтобы помочь доблестным пограничникам исполнить свой долг.

— Теперь видят, — бросаю.

— Тебе понадобилось столкнуть их носом к носу с нами, — догадывается Настя. — Какие же раздолбаи!

Вскоре все мы слышим по мыслеречи голос:

— Именем князя Лемуриона, остановитесь! Кто вы такие, чужаки⁈

— Патрульные — телепаты, Даня? — оглядывается на меня удивлённая оборотница.

— Слишком жирно — иметь в каждом патруле по телепату, — отмахиваюсь. — Это явно какой-то ментальный артефакт. Ничего удивительного. Как-то же атланты должны были приспособиться общаться под водой.

Я подключаюсь к каналу этого ментального громофона:

— Я — король Данила Вещий-Филинов. Передайте князю Икрису, что у меня есть трезубец вашего княжича Океариса. И я готов обменять его на пленного альва Феанора.

Атланты зависли — видимо, связываются с центром принятия решений.

— Князь вас примет как гостей. Мы вас сопроводим, — снова говорят атланты.

Примечательно, что они акцентировали фразу «как гостей». Значит, Икрис, как минимум, не совсем без мозгов и не хочет ссориться со мной — даже пускай у нас уже есть пара камней преткновения.

Атланты плывут на своих акулах впереди, указывая направление. «Женя» с подлодками не отстают.

Через какое-то время перед нами возникает небольшой городок на дне. В самом центре — «дворец». Хотя дворцом это назвать трудно. Скорее, усадьба, аккуратно встроенная в коралловое сердце подводного Атла. Повсюду вода. Плавные линии куполов, перламутр, колонны из живого коралла, в нишах — светящиеся медузы вместо светильников. Всё выглядит так, будто не построено, а выращено.

По указанию сопровождающих мы паркуемся на стоянке, бросив якорь. Затем покидаем корабль.

Дышать под водой — не проблема. Я знал, что когда-нибудь придётся пообщаться с атлантами, и велел Гумалину сделать артефакты, обеспечивающие кислородом под водой. На вид — обычная цепочка с камнем. Кстати, насчёт поставок этих штук мы уже договариваемся с ВМФ Русского Царства. Пускай царские военные водолазы больше не таскают баллоны с воздухом.

Экипажи подлодок остаются внутри. Альвам я велю оставаться у «Жени», беру во княжеский дворец только жену и Змейку.

Непривычно двигаться под водой — не шагаешь, а плывёшь. Мы проплываем за стражей внутрь дверей дворца. В главном зале уже ждут четверо, причём трое из них — высокородные атланты в золочёных шкурах каких-то дивных морских зверей.

Хм, примечательно, что мебели здесь нет — просто пустое помещение. Да и зачем оно, если весь дворец затоплен?

Настя в удивлении крутит головой, и распущенные рыжие волосы создают ореол вокруг лица. Змейка же шипит и трясёт хвостом постоянно.

Атланты под водой не говорят. Общение происходит через телепатов. Один из них и устанавливает ментальную нить между присутствующими.

— Канал связи открыт. Вы можете говорить с князем напрямую, — раздаётся у меня в голове.

Я бы и сам мог настроить контакт с Икрисом, но да ладно.

— Я — король Данила, — просто бросаю. — Это моя жена Анастасия Павловна, а это — мой зверь Змейка.

Взгляды атлантов приковываются к хищнице — она выглядит как миловидная девушка, которая подверглась странной мутации. Но никто бы не догадался, что всё наоборот: это не человек, ставший зверем, а зверь, который с каждой формацией всё больше гуманизируется.

— Хмм, я — князь Икрис, — представляется высокий атлант с серебристыми жабрами, коралловыми наростами на плечах и острыми чертами лица. Он указывает на двух молодых атлантов: — Это княжич Океарис, мой старший сын. И Гребень, младший княжич.

— Рад знакомству, княже, — киваю.

— Взаимно. Как вы дышите под водой без жабр? — не удерживается Икрис от вопроса.

— Магия, — отвечаю без подробностей. Нечего бесплатно разбазаривать секреты рода.

Князь хмурится, явно недовольный отговоркой, но не спорит:

— У вас есть претензии. Но и у меня — немало. Мы восстановили картину некоторых событий. Из-за вас мой сын утратил трезубец — и с этой минуты перестал быть наследником. Наши законы безжалостны, и это стало для него великой ошибкой. А кроме того, ваш альв убил нашу поисковую группу. Он должен ответить по всей строгости нашего закона.

Я говорю как думаю:

— Феанор не имеет привычки нападать без причины. По-видимому, его вынудили защищаться.

— Он пересёк наши границы, — резко бросает княжич Океарис. — Конечно, его пытались задержать.

— Сын, будь холоден, — остужает бывшего наследника Икрис. — Король Данила, он прав. Виновный должен быть наказан.

— Я предлагаю вам обмен, князь. Трезубец наследника меняю на Феанора. Надо бы только изучить эту «вилку», чтобы Гумалин смог повторить артефакт, а так мне её не жалко. Хотя гомункул Восточный прикипел к новому оружию — это да.

Он молчит и думает.

— Я могу на это пойти, — говорит он наконец.

— Отец, — подаёт голос Океарис, — я уже объявил публичную казнь этого Феанора. Народ не поймёт, если мы его просто отпустим.

Князь поворачивает к нему голову:

— Это было слишком поспешное решение, — сдерживает досаду Икрис. — Зачем ты так торопился с объявлением?

— Ну, я… — Океарис тупит, не зная, как оправдаться.

Не дождавшись ответа, князь обращается ко мне:

— Король Данила, это было бы выгодное предложение, но, боюсь, я не могу на него согласиться. Я не могу отменить казнь убийцы моих людей, раз она уже назначена во всеуслышание.

— Даня, что же делать? — Настя спрашивает по нашему индивидуальному каналу.

— То что же что и всегда, — хмыкаю. — Импровизировать.

Не знаю, действительно ли Океарис подставил отца, или же это сам князь велел княжичу произнести нужные слова, чтобы отказать мне под «объяснимым» предлогом.

Не знаю — и плевать.

Я просто собираюсь дать ему шанс осознать ставки.

— Княже, послушай внимательно. Подо мной — Остров Некромантии. А также большая часть Боевого материка. И ты всерьёз собираешься казнить моего родственника? Честно скажу: я не хочу войны с атлантами. Я бы предпочёл дружбу с тобой. Торговые соглашения, обмен знаниями, соблюдение обоюдных интересов — думаю, тебе это тоже было бы выгодно.

Икрис сдвигает брови и смотрит задумчиво на сыновей.

— Отец, король Данила озвучил разумный довод, — вдруг вступает в диалог Гребень. — Мы должны что-то придумать, например, дать альву шанс пережить казнь.

— Хорошо, король Данила, — говорит князь. — Единственное, что я могу предложить: оформить казнь в виде битвы со Щипуном. Это наш зверь красного ранга. Битва публичная, правила — древние. Если альв выживет, то будет свободен.

Не знаю, что за чудо-юдо этот Щипун. Но Феанор — не просто вспыльчивый идиот, который вечно нарывается. Он — Грандмастер магмы, один из сильнейших альвов. Может, выдержит.

— Хорошо, княже, — говорю я. — Значит, так и сделаем. Теперь можем мы поговорить с моим человеком?

— Это еще зачем…? — возникает Океарис, но Икрис затыкает его взглядом.

— Конечно, король, тебя проведут.

Надо только прихватить альвов. Зеле с Бером тоже поди хочется поговорить с Воителем.

Могучего Воителя нельзя просто бросить за металлическую решётку. Потому атланты постарались. Камера из резонансного камня глушит любые выбросы силы.

Феанор плавает в бессознательном состоянии. Даже без артефактов и прочих приборов он дышит под водой. Его тело медленно испаряет воду вокруг рта и носа — вскипячивает её и выделяет чистый пар, разделяя молекулы и вытягивая кислород. Только на это уходит вся его оставшаяся магия. Он без сознания, но не сдаётся.