Мечников. Свет разума (СИ) - Алмазов Игорь

Осознав, что Артур не шутит, она разрыдалась. Уж не знаю, была ли эта обычная истерика или слёзы раскаяния, но вскоре после этого она приняла свою судьбу и дала магическую клятву молодому графу Мансурову.

Только после этого мы сняли с неё орихальконовый наручник. Теперь она уже не сможет колдовать. Виктория в принципе теперь не сможет ничего сделать. Я хорошо продумал слова клятвы, и Артур убедил Викторию повторить каждую фразу. Спасибо покойному Янусу! Уж чему я научился, враждуя с этим богом, так это внимательно относиться к магическим клятвам.

Я взглянул на часы. Мне нужно быть в госпитале уже через час. Времени остаётся мало. А Виктория до сих пор не рассказала самое главное.

— А теперь, если Артур Аркадьевич не против, мы немного поговорим, — произнёс я.

— Говорите, — кивнул Артур. — Мне можно присутствовать?

— Это ваш дом. Вам и решать, — ответил я.

— Тогда я останусь, — заключил он и присел вместе с нами напротив Виктории.

— А теперь расскажите, Виктория Сергеевна, — попросил я. — Где вас держали? Сколько у них людей? Нам нужно знать все подробности.

— Смотрите рассудка не лишитесь, Мечников, — уже без яркого гонора произнесла она. — Вы и представить себе не можете, какую опасность на самом деле представляют эти люди. Они за вами давно наблюдают. И вы ведь, наверное, даже не догадываетесь, Алексей Александрович, почему они вас до сих пор не поймали?

Глава 17

— Сектанты уже предпринимали попытку убить меня. И не один раз, — произнёс я. — Причём в последний раз бросили на меня все силы. Так что я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, Виктория. Они меня и не пытались поймать. Почти каждая наша встреча заканчивалась их попыткой прикончить меня.

— Это вы про тот случай с тем восставшим из мёртвых магом крови Ожеговым? — уточнил Кастрицын. — Зараза… Как же мне хочется пересечься с этим подонком и отомстить ему за то, что он заставил меня поднять руку на нашего государя!

— Ожегов? — переспросила Мансурова. — Я видела его. И слышала, как он переговаривается с верховным некромантом. Вы всё неправильно поняли, Мечников. Если вас и пытались убить, то только те сектанты, которые не понимали, кто перед ними стоит. Ожегову тоже влетело за ту выходку. Даже несмотря на то, что он ходячий труп, некромант каким-то образом заставил его почувствовать боль.

А ведь точно… Мы тогда со Святославом Березиным чудом отбились от сектантов и уже приготовились к схватке с самим Ожеговым, но маг крови почему-то отступил. Я заметил, как он переговаривался с кем-то. Видимо, у него с верховным некромантом есть особая связь. И предводитель церкви некротики приказал Ожегову меня не трогать.

— Вы правы, Виктория, — кивнул я. — Сектанты на меня нападали только в том случае, если я стоял у них на пути. И однажды им пришлось отступить, чтобы не затевать со мной битву, в которой я рисковал погибнуть. Хотите сказать, что вам известно, почему они так поступили?

— Да, — кивнула Мансурова. — Когда Аркадия забирали, чтобы принести в жертву, некромант осматривал и меня. Он решил отложить меня на потом. На другой ритуал. Поэтому мне и повезло сбежать оттуда живой. Именно тогда я и услышала их разговор. Некромант говорил, что вас нужно оставить напоследок — для важнейшего жертвоприношения. Они внимательно следят за тем, как вы наращиваете свою силу. Вы для них как скот, Мечников. Как свинья, которая должна пойти на убой. Только свинья ещё недостаточно отъелась. Им известно, как быстро растёт ваша лекарская сила. Похоже, они дожидаются, когда вы нарастите десять витков.

— Десять⁈ — хором воскликнули Роман Кастрицын и Артур Мансуров.

Так им даже количество моих витков известно⁈ Интересно, откуда у сектантов такая информация. Я об этом не распространяюсь, а точное количество витков один лекарь может увидеть у другого только при непосредственном контакте. На моей памяти был всего один случай, когда я позволял лекарю просматривать состояние моих витков.

И этим лекарем был моя дядя — Олег Мечников. Только этот контакт произошёл почти год назад. И на тот момент у меня было всего лишь два витка. Один прямой и один обратный.

Похоже, у церкви некротики есть другой способ сканирования витков. Либо же у них есть хорошие информаторы, о которых я не догадываюсь. Но последний вариант крайне маловероятен. Даже никто из близких мне друзей не знает уровень моей силы. Если предположить абсолютно абсурдный вариант, что Синицын или Сеченов являются предателями, то и в этом случае ничего не выйдет. Они не обладают информацией о моей силе.

И ведь они чертовски близки к своей цели. На данный момент у меня уже девять лекарских витков и семь обратных. Теперь даже в случае острой необходимости мне нельзя перемещать лишний виток из обратного в прямой.

Хотя, судя по всему, им такой не подойдёт. Если уж они знают о количестве моих витков, то, скорее всего, догадываются о том, что я умею их перемещать. Но им нужен настоящий. Полученный естественным путём.

Вопрос только в том — для чего?

— А сектанты не упоминали, для какого ритуала я им нужен? — поинтересовался я.

— Этого мне узнать не удалось. Но, как я поняла из их слов, ваше участие в ритуале доведёт их план до конца. Они чего-то добьются. И почему-то мне кажется, что тогда бороться с ними будет уже слишком поздно, — объяснила Виктория.

Проклятье… А я ведь даже не мог замедлить рост витков. Не могу избавиться от них, так как теперь они часть моего организма. Их дальнейший рост неизбежен. Моими лекарствами и аппаратами пользуются во всей Российской Империи. Даже если я вдруг решу полностью прервать свою лекарскую деятельность, запрусь где-нибудь в одинокой хижине посреди глухого леса — клятва лекаря всё равно продолжит награждать меня за то, что я развиваю медицину уже имеющимся вкладом.

Напрашивается вариант — остановить производство и прекратить продажи всего того, что я успел создать. Но и это не поможет. Тогда сектанты рано или поздно выследят меня и атакуют. Вынудят последовать второму завету клятвы лекаря — бороться с некротикой. И я всё равно получу этот злополучный десятый виток.

Теперь процесс необратим. Само моё существование несёт потенциальную опасность для жителей Саратова. Остаётся только один вариант.

Одолеть секту до того, как я достигну вершины своего развития.

— Это — очень важная информация, Виктория, — кивнул я. — А теперь расскажи нам, где они скрываются. Кстати, как тебе вообще удалось сбежать от них?

— Как выяснилось, не все сектанты — это безумные фанатики, — ответила она. — Оказались среди этих заблудших людей и те, кто вскоре пожалел о своём решении. Один мужчина сжалился и выпустил меня из клетки. Только я готова поклясться, что после этого его постигла участь куда страшнее смерти. А касаемо их местонахождения, Мечников, здесь всё донельзя просто. Всё это время они были у всех на виду.

— Только не говори, что они в ордене лекарей сидят, — усмехнулся Кастрицын. — Вот бы я посмеялся над иронией судьбы!

— Вы недалеки от истины. Их логово находится под старым кладбищем, — ответила Виктория.

— Да быть того не может! — удивился Кастрицын. — Но ведь это кладбище охраняется орденом. Некроманты не смогли бы туда пройти.

— О чём речь? — спросил я. — Что это за кладбище?

— Неудивительно, что вы не в курсе, Алексей Александрович. Ему уже очень много лет, — сказал Роман Васильевич. — Там уже однажды проходил один нечестивый ритуал, который забрал сотни жизней. Это произошло ещё до моего рождения. Земля там настолько пропиталась некротикой, что её даже лекарской магией искоренить не смогли. В итоге орден принял решение оцепить кладбище. И лекари должны дежурить там по сей день.

— Лекари? — усмехнулась Виктория. — Это вы про тех господ, которые стоят около входа, как истуканы, и даже не обращают внимание на то, что происходит прямо под их ногами? Не знаю, что с ними случилось. Но с недавних пор они уже точно не работают на орден. Либо им промыли мозги, либо подкупили. Иного объяснения у меня нет.