Регрессор в СССР. Цикл (СИ) - Арх Максим

***Встретились мы с Анной в час дня возле входа на Выставку Достижений Народного Хозяйства. Она было одета в белую блузку, чёрную юбку, бежевые туфли и светло-коричневый плащ. В руках держала небольшую дамскую сумочку. Увидев меня, девушка несколько растерянно улыбнулась и пошла ко мне на встречу.

«Интересно было бы узнать, есть ли у такой красивой барышни ухажёры и если есть, то много ли их? Ведь у такой симпотяшки их просто не может не быть. Что ж, если она окажется неглупа. Но этот момент мне, собственно, не очень был интересен, ибо я знал что выиграть битву за даму сердца я, скорее всего, сумею, как бы пафосно и надменно это бы не звучало.

— Здравствуй, Саша, — сказала, с нежностью произнеся, она, застенчиво улыбнувшись лишь уголками губ.

Ни слова не говоря, я протянул девушке небольшой букет розовых хризантем, который я нарвал на клумбе возле недалеко стоящего дома. Сначала я не хотел этого делать, ибо за клумбой ухаживали местные активисты в лице бабушек-старушек, но потом всё же решил пойти на аморальный поступок и сорвал несколько штук, полагая, что на свидание мужчины с женщиной, слабому полу, пренепременно, необходимо подарить красивый букет цветов, дабы поразить её тем самым сразу же в сердце. Других же вариантов найти цветы, о которых я вспомнил в последний момент, у меня не было. Цветочный магазин, где бы я мог их купить, находился далеко, а у метро в этом времени ларьков с цветами ещё не стояло. Поэтому, как не прискорбно это признать, пришлось преступить закон и надёргать флоры, что называется — где попало, то есть в соседнем дворе. Конечно всегда был вариант сбегать в Ботанический сад, где подобный флоры можно было, естественно, всё также противозаконно, по-быстрому надёргать целую охапку, но бежать туда у меня времени уже просто не было, поэтому девушке предстояло удовлетвориться дворовыми растениями.

— Большое спасибо. Они очень красивые, — тем временем продолжила она, прижимая букет к себе. Услышав её нежный бархатный ангельский голос, звучащий совсем рядом, моё сердце всколыхнулось и замерло, а по всему телу побежали мурашки. Дыхание спёрло и бросило в жар. Я поднял голову и, посмотрев ей в глаза, в миг утонул в их нескончаемой синеве. Меня поглотил глубокий океан и унёс в свои бескрайние просторы, захлёстывая волнами эмоций и не оставляя шанса на спасение. Это происходило долго, бесконечно долго и когда мне показалось, что я пропал, на миг, каким-то чудом мне наконец-то на секунду удалось всё же выбраться из морской пучины на поверхность, сделать там глубокий вдох и поняв, что это станция конечная вымолвить в ответ — Здравствуй, моя Анечка. Лучше сразу — по-хорошему, скажи мне пожалуйста домашние адреса твоих ухажёров!

Вечер.

Вернувшись с прогулки, застал маму и бабушку на кухне готовящих ужин.

Чмокнув каждую из них в щёчку, помог перенести еду на стол, накрытый в большой комнате по случаю бабушкиного приезда, а может быть заодно и по случаю праздника — Дня Конституции. Однако скорее всего, накрыли стол в зале для того, чтобы совместить принятие пищи, душевную семейную атмосферу праздника и просмотр телевизора, который был только в одной комнате. Кроме традиционно используемого на пиршествах такого рода сервелата и сыра, на столе присутствовали не менее традиционные шпроты, банка красной икры, салат из свежих овощей, фрукты и коробка конфет. Главным же блюдом у нас была жаренная картошка и цыплёнок табака. По случаю праздника с антресоли была изъята и открыта трёхлитровая банка с компотом из красной смородины и восьмисот граммовая банка с солёными огурцами. Естественно все «баночные» разносолы были домашнего приготовления, поэтому выглядели крайне аппетитно. Ни вина ни шампанского ни мама ни бабушка терпеть не могли, ну а я тем более, ибо был вообще человеком не пьющим, а посему пир у нас был исключительно безалкогольный. Разлили по хрустальным бокалам компот, подняли тост за нас, за семью, за бабушку, маму и меня, за праздник, выпили и, непринуждённо ведя беседу, принялись пировать, не забывая при этом смотреть телевизор по первому каналу, по которому уже началась информационная программа «Время».

Как и ожидалось, большая часть программы, подводящий итоги дня, стало принятие Верховным Советом СССР Конституции. На экране показали и перечислили весь состав Политбюро ЦК КПСС, а затем часть речи, которую с трибуны довольно бодро произнёс Генеральный Секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев.

Речь была внятная и посыл, всем присутствующим в зале делегатам, был вполне себе понятен. Его можно было свести к двум всем понятным идеям: Мы лучшие! Мы будем ещё лучше! СССР вперёд! Поэтому, когда предложили проголосовать, весь зал единодушно проголосовал «За». Не было ни одного воздержавшегося, или кого-нибудь против. А с чего бы им быть против, если конституция была достойная и вполне вменяемая.

После окончания сессии съёмочная группа программы вышла в вестибюль, и корреспондент стала брать интервью у делегатов. И нужно сказать мне, как человеку побывавшему в будущем, эти делегаты показались странными. Ни одного банкира, ни одного олигарха, ни одного директора банка, да и вообще, с точки зрения будущих законодателей, в зале практически не присутствовало ни одного «приличного человека». Всё какие-то швеи, доярки, хлеборобы, сталевары, бригадиры тракторных бригад, машинисты, директора школ и другие граждане абсолютно непонятных профессий, которые от чего-то представляли там, никому ненужный в полу светлом будущем, обычный народ. Ведь всем хорошо известно, что обычный народ ни черта не знает и абсолютно ничего не понимает, поэтому должен заткнуться и работать с утра до ночи, а не речи толкать или уж тем более лезть в политику. Одним словом — атавизм и отсталость, на которую приличному бюргеру и смотреть-то было противно. Однако, к счастью, у нас в квартире таких приличных бюргеров не оказалось, поэтому мы с удовольствием послушали мнения простых работяг, по счастливым глазам и лицам которых легко читалось, что они целиком и полностью одобряют идеи, изложенные в главном документе страны, за который они только что единодушно проголосовали.

На тридцать пятой минуте программы ведущая сказала:

— Сегодня в Кремлёвском дворце съездов проходит концерт лауреатов первого всесоюзного фестиваля самодельного художественного творчества трудящихся, — затем кадр сменился и показали правительственную ложу, а ведущая продолжила: — тепло встретили участники концерта и зрители товарищей Брежнева, Андропова, Гришина, Громыко, Кириленко, Косыгина, Кулакова, Кунаева, Мазурова, Пельше, Романова, Суслова, Устинова, — она перечисляла дальше состав Политбюро, а картинка на экране показывала то этих товарищей, то вставший аплодирующий им зал. Звук аплодисментов стоял плотным хаотичным гулом, но тут, этот хаос стал преобразовываться, организуясь в чёткий ритм с монотонными ударами, словно молотобоец бил гигантской кувалдой. И вот из глубины зала неожиданно стали доноситься какие-то едва уловимые слова, которые подхватывали с каждым мгновением всё новые и новые граждане. И эти, непонятные вначале, фразы волшебным образом объединились со звуком «молота» и преобразовывавшись превратились в чёткую речь, а через секунду в дружное скандирование всего зала: — Дядя Лёня, мы с тобой! Дядя Лёня, мы с тобой! Дядя Лёня, мы с тобой!

…

Оставшуюся часть вечера и половину ночи я уговаривал паникующую маму немедленно взять отпуск за свой счёт и от греха подальше, на время переехать жить к бабушке в деревню.

_________________

* https://www.youtube.com/watch?v=mX_6HUw-kRs — Информационная Программа Время. Первая программа ЦТ СССР. 7 октября 1977 года (полный выпуск)

** Момент концерта, где происходило скандирование — https://youtu.be/mX_6HUw-kRs?t=2091 (время по таймеру 35:35)

Глава 38

Москва. Посольство США. Вечер.