Красно-белый. Том 4 (СИ) - Порошин Влад

Маленькие резиновые шипы на бутсах на таком промёрзлом газоне позволяли чувствовать себя чуть лучше, чем корова на льду. И любой резкий вираж для футболистов обеих команд заканчивался болезненным падением. Может быть поэтому, когда мы наладили контроль мяча, нам стало значительно легче давить на защитные порядки гостей из жаркой Португалии. Однако футболистов «Боавишты» счёт 1:1 устраивал на все 100 процентов и они, отдав нам полностью пространство за пределами штрафной, перестали прессинговать.

— Пошли-пошли! — заорал я на исходе 60-ой минуты матча, требуя от партнёров более решительных действий, вместо перекатывания мяча с фланга на фланг.

— Куда? — рыкнул Юра Гаврилов, сделав мне пас.

­– Играем вариант «бабушка»! — гаркнул я на всё поле, намекнув своим парням на комбинацию, которая принесла успех в товарищеском матче с Румынией, когда скидки Виталия Старухина на 11-метровую отметку закончились двумя забитыми мячами.

После чего сделал длинный пас на левый край, где открылся Сергей Шавло. Он одним касанием мяч остановил, протащил его три метра вперёд и уткнулся в защитника гостей Мануэла Барбозу, полного однофамильца знаменитого португальского поэта. Барбоза само собой стихами баловать Серёжу не стал. Он сначала попытался выбить мяч за боковую, а потом легонько врезал нашему левому полузащитнику плечом в плечо. И тут вовремя подключился к атаке юный Гена Морозов, который забежал Шавло за спину и, получив пас на ход, смело пошёл по левому краю к лицевой линии.

Я тем временем посеменил на 11-метровую отметку, а Сергей Родионов, потолкавшись с высоким белокурым и длинноволосым центральным защитником команды из Порту, резко попёр на ближнюю штангу. Наконец Морозов извернулся и, уже падая, навесил на своего товарища по молодёжке «Спартака».

«Давай, Радик», — прошипел я про себя, распихивая соперников. Стадион тут же загудел, Родионов выпрыгнул и зацепил мяч лишь самым кончиком своей пышной шевелюры. И этого оказалось достаточно, чтобы футбольная сфера перелетела через двух защитников гостей, а голкипер «Боавишты» Матуш растеряно заметался на линии ворот. «Куда ж твою!» — прорычал я, прыгая рыбкой вперёд, так как этот мяч до 11-метровой отметки просто не долетел. Зато он долетел до моей бестолковой головы. Потому что в следующее мгновенье кто-то коленом саданул меня точно по затылку. И на какие-то секунды в ушах зазвенело и отчаянный крик болельщиков со словом «гол» я услышал словно из-под воды.

— Никон, ты как? — спросил Юра Гаврилов, подбежав ко мне одним из первых.

— Хреново, Юра, ой хреново, — прохрипел я, держась за затылок. — Голова гудит, как будто неделю не просыхал. Пообещай, что с этим делом завяжешь.

— Не дождешься, — прорычал он, поднимая меня с холодного лужниковского газона.

Затем меня поздравили все парни в красно-белых футболках, которые находились на поле. А диктор по стадиону, сообщив, что счёт в матче «Спартак» — «Боавишта» стал 2:1, вызвал взрыв аплодисментов на трибунах. Однако минимальная разница в счёте наших гостей из солнечной Португалии тоже вполне устраивала. Поэтому оголять тылы и идти вперёд большими силами они не рискнули. Из-за чего Николай Петрович Старостин несколько раз выбегал к бровке и просил нас поднажать и забить ещё один мяч. Я же окончательно пришёл в себя только к 80-ой минуте матча. Всё же мой череп оказался прочнее, чем чьё-то колено.

А где-то на 85-ой минуте показал свой фирменный дриблинг Саша Завров. Фёдор Черенков сделал ему пас вразрез двух игроков гостей и Заваров с правого фланга вошёл в штрафную «Боавишты», накрутил одного за другим трёх португальских футболистов и прострелил на набегающего по центру Сергея Родионова. Но там было столько желающих добраться до мяча, что после нескольких рикошетов кто-то из защитников «Боавишты» так шибанул по этому мячу, что он взмыл вверх. И словно по заказу стал опускаться прямо на меня, стоящего за пределами штрафной площади.

«Заполучите за скандал», — буркнул я себе под нос и слёту бабахнул со своей рабочей правой ноги. Мяч от соприкосновения со ступнёй издал жалобный глухой хлопок и полетел в рамку ворот нашего соперника как чугунное ядро, выпущенное из средневековой пушки. Голкипер Матуш даже не успел взмахнуть руками, когда мяч на высоченной скорости пронёсся точно под перекладиной и вонзился в сетку.

— Дааааа! — заорал я и побежал к нашей скамейке запасных.

— Гоооол! — запрыгали болельщики на трибунах.

— Николай Петрович! — гаркнул я и, подбежав к бровке, и желая высказать всё, что накипело, неожиданно для себя запел:

Я московский озорной гуляка.

По всему тверскому околотку

В переулках каждая собака, — заорал вместе со мной Юрий Гаврилов.

Знает мою легкую походку! — пропели вместе с нами ещё несколько человек из команды, знакомые с творчеством Есенина.

— Я с вами потом на базе поговорю, обалдуи! — погрозил нам пальцем 77-летный главный тренер «Спартака», прежде чем громко и заразительно захохотать.

Глава 18

Обстановка в сборной СССР накануне матча против сборной Финляндии была накалена до предела. Так как когда в газетах стали писать, что сборная имеет мизерный шанс пробиться в финальную часть чемпионата Европы, на нашу базу в Тарасовке зачастили чиновники разных мастей. Сначала приезжали представители горкома, затем обкома, в понедельник 29-го октября к нам пожаловала целая делегация из ЦК КПСС. А в сегодняшний вторник приехали ветераны спорта, руководители Спорткомитета и федерации футбола. Даже меня, человека из другого времени, стало потряхивать от свалившегося психологического пресса. От лозунгов, что на нас смотрит вся страна, что в преддверии Олимпиады мы не имеем права подвести весь советский народ, просто звенело в ушах. Кроме того за победу с нужным счётом каждому игроку сборной пообещали премиальные в размере одной тысячи советских рублей. Вот только счёт требовался в прямом смысле слова разгромный: 7:0, 8:1 или 9:2.

Что касается футболистов приглашённых для подготовки к главной игре сезона, то Константин Бесков и Николай Старостин вызвали: московского динамовца Александра Бубнова, киевлян Леонида Буряка, Олега Блохина и Сергея Балтачу, тбилисцев Давида Кипиани, Александра Чивадзе и Владимира Гуцаева, из донецкого «Шахтёра» прибыли Виталий Старухин и голкипер Виктор Чанов. Остальные парни представляли московский «Спартак», из которого в окончательную заявку попали: Ринат Дасаев, Сергей Пригода, Вагиз Хидиятуллин, Сергей Шавло, Юрий Гаврилов, Фёдор Черенков, Александр Заваров и я, Владимир Никонов.

— Никон, загляни, — пригласил меня после ужина для индивидуальной беседы Андрей Петрович Старостин.

Кстати, братьев Старостиных и Константина Бескова сегодня вообще вызывали в Кремль, где, если верить слухам, с ними беседовал сам Леонид Ильич Брежнев и его ближайшее окружение. Не известно, что им наговорили руководители советского государства, но на базу они приехали мрачнее тучи. Лично я предполагал, что нашему тренерскому штабу дали понять, если задача попадания на чемпионат Европы не будет решена, то готовить сборную к Олимпиаде будут другие специалисты.

— Присаживайся, — кивнул Андрей Петрович на стул около своего письменного стола. — Вопрос с квартирой решил?

— Пытаюсь заработать деньги на кооператив, — буркнул я, хотя после победы над «Боавшитой» 3:1 с музыкантами даже не созванивался. И вообще с того дня, когда мы одолели португальцев, я до минимума ограничил свои контакты с внешним миром. А мне, между прочим, названивали разные барышни с желанием встретиться и поговорить. Я же им всем отвечал, что встретимся и поговорим, но после 31-го октября.

— Ну-ну, — хитро усмехнулся Старостин. — Вот смотри, это талон на покупку новенькой «Волги», — выложил он на стол желтоватую прямоугольную бумажку. — На чёрном рынке за этот клочок бумаги дают от 9-и до 8-и тысяч рублей. Если протащишь сборную на чемпионат, то эта бумажка твоя. Продашь талон, купишь однокомнатный кооператив.