Сирийский рубеж 4 (СИ) - Дорин Михаил

— Вроде того.

— Приятного мало, но инцидент, считаю, разрешённым. Мне пора.

Махмуди кивнул и пожал мне руку на прощание. Я прошёл мимо Мустафы, но он решил меня проводить прощальным словом.

— Берегите себя, — прошептал Махмуди на арабском.

Я вернулся к своим подчинённым, чтобы обозначить план работы на завтрашний день. Техники расселись по ящикам, а Кеша и Карим встали рядом с ними.

По докладу старшего лейтенанта Свистунова, второй вертолёт тоже готов к облёту.

— Всё починили, всё проверили. Завтра нужен облёт.

— Не факт, что получится. Мы второй день уже не можем не дежурить по ПСО начать, ни ливийцев тренировать. Надо завтра потихоньку этот пробел закрывать, — ответил я, но у Кеши возник вопрос.

— А как мы вообще собираемся дежурить? Какой смысл, если у наших моряков и так есть вертолёты на борту? — уточнил Петров.

Вопрос резонный, но не в тему.

— Кеша, тебя, меня, и всех остальных прислали сюда на задачу по ПСО. Плюс ливийцев подучить. Рассуждать о смысле в приказе не написано. Хорошо?

— Понял, командир. Ну хоть повозмущаться можно?

— Не запрещаю.

Что касается отказа на «бешеном» вертолёте, то здесь Свистунов доложил о решении проблемы.

— И что там было? — спросил я.

— Коварный отказ, но я бы назвал это заводским дефектом. Как раз та самая плита крепления бустеров крена и тангажа была… не та, короче, — растерялся старший лейтенант.

Свистунов будто бы не хотел говорить при всех. Вид у старлея после доклада был несколько растерянный.

— Тебе остаться, а остальным готовиться к отъезду. Заканчиваем работать, — произнёс я.

После того как все начали собираться, я жестом подозвал Свистунова. Парень быстро подошёл и был готов ответить на мои вопросы.

— Теперь давай напрямую. Что у тебя за мысли?

— Товарищ командир, если позволите… — стеснялся Свистунов.

— Позволяю.

— В общем, та самая плита, к которой крепились бустеры, была с дефектом. Крепления были сделаны под болты на 12, а сами болты 10-ки.

— Получается, что сама плита ходила ходуном, когда начиналось поступательное движение вертолёта в воздухе? — спросил я.

— Да. И этот дефект уже был на Казанском заводе лет 7 назад. Тогда его устранили и проверили всю партию. Здесь эта самая плита была поменяна в Ливии. Отверстия свежие.

Я крепко задумался над словами Свистунова. Старлея отпустил собираться, а сам медленно пошёл к машине в одиночку.

Как-то уж слишком сложно внешние силы решили со мной разобраться. Если мои недруги знают, что я здесь, тогда зачем так заморачиваться. Могли бы уже отравить, нанять кого-нибудь. Да и вообще, сегодня на меня уже наставляли пистолет.

Тут что-то другое.

Я подошёл к одному из УАЗ «таблетка», который должен был нас отвезти в «шарик». Только я открыл дверь, как за спиной скрипнули тормоза машины. Это был внедорожник полковника Амина.

И за рулём сидел он сам.

— Майор Искандер, не против, если я вас отвезу в ваш жилой городок? — позвал меня Назри Амин.

Видимо, полковник хочет о чём-то поговорить. Иначе бы не управлял бы машиной самостоятельно. Кеша вопросительно на меня посмотрел. Будто папа, который не хочет сына отпускать погулять.

— Если вы хотите поговорить, предлагаю завтра и поутру. А ещё без третьих лиц, — предложил я.

— С удовольствием, — ответил Амин и уехал.

Оказавшись в нашем бараке, я быстро привёл себя в порядок. Ужин сегодня у нас состоял из своих запасов. Мужики набрали картошки, достали тушёнку и соленья.

За атмосферу отвечал небольшой телевизор, который был тоже откуда-то доставлен техниками.

— Где надыбали? — спросил я у Свистунова, когда он отправил человека поправить антенну.

— Сан Саныч, не поверите. Взяли на мусорке, — ответил старлей.

Я чуть не подавился картошкой, когда это услышал.

— Поясни, — прокашлялся я.

— Ливийцы, похоже, не рукастые. Они вместо того, чтобы чинить вещи, их выкидывают. Говорят, что им так проще и якобы, могут себе позволить покупать новое.

Свистунов объяснил, что двое наших техников сходили на специальную свалку. По совету одного из советских специалистов, нашли там более-менее целый телевизор и отремонтировали его.

Вот уж действительно уровень жизни у ливийцев.

— А они машины не выкидывают, когда у них бензин в баке заканчивается? — уточнил я.

— О таких случаях нам не рассказывали, — посмеялся старший лейтенант.

Когда все расселись, Свистунов достал «флакон» с прозрачной жидкостью и показал мне.

— По одной. И то в честь трудного рабочего дня.

Тут появилось на экране телевизора изображение. Выступал, как это ни странно, Каддафи.

Репортаж показывал центральный канал Ливии «Аль-Джамахирия».

Лично я его помню уже достаточно старым человеком, слегка уставшим от своего бремени правления. Сейчас на экране выступал молодой и энергичный политик. Кудрявая шевелюра его тёмных волос выглядит идеальной со всех сторон, а его мундир оливкового цвета с большим количеством планок выделяется на фоне одежды его подчинённых.

— Империалисты атаковали нашу страну и получили по заслугам. Я говорил, что государственный терроризм, который продвигает «актёришка», не принесёт ему победы. В следующий раз, если мы решим предпринять что-то в ответ на действия США, это будет уже настоящая война, а не просто акция, — громогласно продолжал говорить Каддафи в зале для заседаний.

Ливийский лидер заявил, что было сбито какое-то нереальное число самолётов. Останки американских пилотов тоже найдены. Тут по телевизору и показали тело, которое мы вытащили из воды. Обстоятельства того как это происходило, рассказывал тот самый Мустафа Махмуди.

— Нашими доблестными спасателями сегодня было найдено ещё одно тело американского пилота. Если его стране этот человек не безразличен, они могут забрать его. В Ливии, хоть он и бомбил нашу страну, отнеслись к его поражению с уважением.

Потом опять фокус репортажей сместился на Каддафи. Никто уже не слушал ливийского лидера. Но на лицах ребят читалась некая обида. Особенно выглядел озабоченным Кеша.

— И ведь ни слова не сказали о нашем флоте. Где бы они были, если бы не наши лётчики и моряки, — покачал головой Иннокентий.

— А что тебе даст его благодарность? Он — лидер страны и должен говорить то, что хотят услышать. Мы ведь не знаем, какие у него были договорённости с нами, — ответил Карим, накладывая себе картошку.

Но Кеша всё равно выглядел мрачно.

— Продолжается строительство Великой рукотворной реки… — объявил диктор в студии новостей.

В репортаже речь шла о проекте постройки сложной сети водоводов, которые должны были снабжать пресной водой всю территорию Ливии. На архивных кадрах показали выступление Каддафи на торжественной церемонии начала строительства в 1984 году.

— После этого достижения удвоятся угрозы США против Ливии. Соединённые Штаты сделают всё под другим предлогом, но настоящей причиной будет остановить это достижение, чтобы оставить народ Ливии угнетённым, — говорил тогда лидер ливийского народа.

Через несколько минут новости закончились. Теперь на экране показывали чтение Корана.

— Сан Саныч, а вы что скажете? Почему никто не говорит о наших военных? — спросил Свистунов.

— Потому что мы не воюем с американцами. Наш флот в этом регионе выполняет задачи по поддержанию баланса сил. Я думаю, что из Москвы была команда не допустить боестолкновения с 6-м флотом американцев. А уж если придётся, то чтоб никто это не афишировал. Как мне кажется, и сами американцы молчат об этом. Возможно, ищут повод или прецедент, чтобы раскрутить конфликт ещё больше.

Представляю, какой был бы скандал, если бы весь мир узнал, что американский самолёт был сбит в воздушном бою советским. Тем более что сейчас в Советском Союзе не всё гладко в руководстве. Оно может подобную ситуацию «не разрулить».

Перед сном я вновь вышел на улицу, чтобы подышать воздухом. Запах рукотворного озера уже перестал мной считаться за вонь. Зато аромат болгарских напитков собственного приготовления продолжал бить в нос. Как бы чего не вышло у ребят из страны соцлагеря.