Мажор : На завод бы шел работать! (СИ) - Таннер А.

***

- Эдик! Эдик! - кто-то отчаянно хлопал меня по щекам. - Да очнись же!

В лицо полетели капли воды, совсем как тогда, в самый первый день. Я с трудом разлепил глаза.

Я сидел на полу, опершись спиной на кровать. Майка на мне, в которой я обычно спал, была разорвана сверху донизу. Я был весь мокрый от пота, и меня колотила дрожь. Рядом со мной, тоже на полу, сидели заспанные и взлохмаченные Мэл и Толик, оба жутко перепуганные.

Я потряс головой и осмотрел себя. Юное мужское поджарое тело, большие руки, мозолистые шершавые ладони. А подбородок - я потер его рукой - уже немного зарос щетиной. Я так и не научился пока хорошо бриться советской бритвой. А делать пену помазком я просто ненавидел.

Я снова был в теле Эдика, ученика слесаря на заводе "Фрезер", и находился в комнате общежития. Видение закончилось так же внезапно, как и началось. Только на этот раз я был уверен, что это не просто видение.

- Мэл... - хрипло сказал я. - Это случилось. И я не успел... Не смог.

Взгляд мой снова упал на фотографию улыбчивой кудрявой девчушки - причины положительных перемен в настроении моего товарища Мэла.

- Мэл... - повторил я. - С ней беда. И с ребятами. Надо выслать поисковый отряд. И врачей. Там беда...

- С кем? - ошарашенно спросил Мэл. Они с Толиком переглянулись. - Эдик, что с тобой? Ты посередь ночи подскочил на кровати, как ошпаренный, стал кричать, майку на себе разорвал. Рустика звал какого-то, потом Сашу, Люду... Что с тобой.

Вон оно как... Значит, я разорвал на себе майку... Наверное, это было как раз в тот момент, когда в своем сне я, будучи Зиной. Да уж, напугал я, наверное, ребят, пока смотрел свой кошмар. Толик вон сидит подле меня с графином в руке, побелел весь.

- Пить дайте, - попросил я.

Толик кивнул, взял со стола граненый стакан, плеснул мне туда воды из графина и дал. Я только сейчас понял, как хочу пить. Одним махом я осушил два стакана воды и тихо, но твердо сказал:

- Мэл. С твоей девушкой беда. В походе их палатку завалило снегом. Там много раненых. Им нужна помощь. Их было десять человек, осталось только девять. Один парень, Юра, заболел и сошел с маршрута, вернулся домой вместе с подводой.

Мэл, нахмурившись, внимательно смотрел на меня.

- Ты откуда знаешь? Ты уверен?

- Да уверен я, уверен! - я вскочил и прямо в разорванной пополам майке заходил по комнате, отчаянно жестикулируя. - Я не сумасшедший, и мне это не привиделось. Твоя Зина со своими приятелями пошла в поход к долине Ауспии, так? И там их было десять человек, так?

- Ну, так, - кивнул Мэл. - И что? Эти ребята уже несколько лет в походы ходят, они не неженки, из разных передряг выпутывались. Знают, что и как делать в случае форс-мажора.

- И там еще манси есть, коренной народ, так?

- Ну... - Мэл нахмурил лоб, вспоминая, - вроде так. Есть там такие манси, местный народец. Немного их. Зина, кажется, рассказывала. - Живут они сами по себе, никого не обижают. Своя у них культура, свои традиции. Но некоторые по-русски говорят. Даже иногда бедолагам заплутавшим помогают, выводят туристов на нужный маршрут. А ты откуда про манси узнал-то? Прочел где или услышал?

- Да ничего я не узнал! Я все это только что видел! И еще там у них есть парень в группе, Юрик, да? И Игорь?

- Игорь? - снова нахмурился Мэл. - Ну там много парней. Игорь.... Ах, да! Есть такой, да, Игорь. Да, теперь вспомнил! Зина говорила! Руководитель их группы. Молодой парнишка, но опытный походник. Тоже, кстати, радиотехник. Он уже закончил институт, кажется. И Юрий там есть какой-то, вроде даже не один.

- Вот! - я многозначительно поднял палец вверх. - А откуда я все это мог знать? Мэл, это те самые ребята, которых мы с Толиком летом встретили! И Зина твоя там тоже была! Надо поднимать людей на поиски!

- Ты, провидец, что ли, Эдик? - недоверчиво посмотрел на меня товарищ. - Слушай, мне кажется, ты просто перепил чуток. Я тебе говорил, что последний стакан - лишний. Ты и так уже лыка не вязал. Вот тебе и снятся кошмары всякие.

- Да не бредит он! - с жаром заступился за меня Толик. - Мэл, ты только не подумай, что мы тебя разыгрываем там или вроде того... Если Эдик так говорит, значит, так оно и есть!

- С чего это вдруг? - усомнился Мэл. - В бреду люди и не такое говорят. Ты вон, как своих книжек по фантастике начитаешься, такую белиберду по ночам несешь... Хоть стой, хоть падай.

- Да это-то тут причем? - отмахнулся Толик, не обидевшись. - Не обо мне речь! О другом разговор! Вот помнишь, я тебе рассказывал, как у Юльки моей в общаге потолок обвалился? Тебя как раз не было, ты в больничку с аппендицитом загремел.

- Ну? - поторопил его Мэл. - Дальше что? Мы посередь ночи проснулись, чтобы воспоминаниям о том волшебном дне, когда меня скрючило, предаваться?

- Да не! - опять перебил его приятель. - Так вот! Мы тогда с Эдиком жутко поругались. Он сказал, что мне к Юльке в общагу прямо сейчас идти не надо. И я в итоге пошел туда спустя часа два, потому что утюгом штаны свои прожег. Во-от такенная дыра была!

- И что?

- И то! - сильно хлопнул по столу ладонью Толик.

В этот момент в стену громко кто-то постучал. Я вздрогнул, перестал нарезать круги по комнате и, чуть успокоившись, сел на свою кровать, машинально теребя край разорванной майки.

- Пацаны, имейте совесть, на работу через час!

- Короче, - продолжал Толик уже тише, - у Эдика на самом деле какая-то способность есть - предвидеть неприятности. И я, тебя, Мэл, прошу - разузнай ты хоть что-нибудь. Если он говорит, что с группой нелады какие-то - так оно, скорее всего, и есть.

- Ладно, - смерив нас задумчивым взглядом, сказал Мэл. - Наведу с утра справки. В шесть утра мне вряд ли кто-то в институте ответит. И впрямь, откуда ты, Эдик, мог про Игоря знать... и про десятого... этого... Юрика. Я, конечно, вчерашний вечер плохо помню, но, кажется, я тебе не говорил ничего об этом. А сейчас, - он посмотрел на часы, - нет никакого смысла уже обратно ложиться, пойду, что ли, в душ очередь займу и потрескать нам что-нибудь сделаю. Теперь и мне неспокойно как-то на душе...

И, закинув полотенце на плечо и еще раз кинув нежный взгляд на фотографию своей девушки, он вышел в коридор.

***

Вечером мы с Толиком забежали проведать Деньку. Тот, улыбаясь, встретил нас в прихожей. Голова приятеля была перебинтована. Адрес разговорчивый Толик выпросил у тети Клавы. Та не спешила домой - задержалась у проходной, чтобы потрещать с товарками о последнем случившемся нападении.

- Я говорю тебе, Петровна, - активно жестикулируя, говорила она, - банда эта! Одного поля ягода вся эта шобла. И Люсю, и Дениску, и Зиновьевну нашу - все они оприходовали. И будто знали, заразы, чтоб им пусто было, кто с деньгами пойдет.

Раненый приятель обитал на последнем этаже недавно построенной "хрущевки" неподалеку от завода. Там им с матерью выделили двухкомнатную квартиру.

- Заходите, - радостно распахнул он дверь, - а то я тут скоро от тоски завою. Вставать можно, но ненадолго, ящик смотреть нельзя, дышать нельзя... Хорошо хоть шевелиться можно, и то хорошо. В комнату проходите...

В крошечные сорок метров советские строители умудрились втиснуть целых две комнаты, ванную и туалет. Да, не развернешься. У меня в "Москва-Сити", кажется, одна прихожая такую площадь занимает.

Денька занимал крошечную комнату, в которой, кроме кровати, стоял только письменный стол.

- Недавно переехали, - пояснил он. - Еще не обустроились.

То тут, то там стояли коробки с надписями: "Денис обувь", "Денис книги"... На столе паренька, который он уже успел чем-то прожечь до дыр, валялись инструменты, припой и - я даже обалдел от изумления - радиоприемник, явно не покупной.

- Ух ты! - удивился я, подходя ближе. - Сам собрал?

- Ага, - с гордостью сказал приятель, почесывая забинтованную голову. - Почитай, несколько месяцев радиодело штудировал. Каждый день после работы сидел до полуночи. Маменька моя аж изругалась вся.