Высший алхимический пилотаж.
Меч немедленно покрылся инеем, во влажном воздухе заклубилась водяной пар. Некоторое время любая органика, содержащая воду, к которой прикоснется это лезвие кристаллизуется в кусок льда.
— Искандер велик, — прошептала жрица Воды. — Божественно.
Ого, похоже я произвел на неё впечатление. Да, у научного систематического подхода есть свои преимущества. Но свою цену я за это заплачу. Через несколько часов башку мне просто разорвет невероятной похмельной головной болью, особенно если придется пить что-то ещё, градусом пониже…
— Держитесь от него подальше, — произнес я, поднимая сияющий морозной дымкой меч. — И я, полагаю, будет разумно, если вы не пойдете дальше, а будете ждать нашего возвращения здесь.
Кора покачала головой:
— Богиня желает, чтобы мы шли дальше вместе. Она хочет видеть всё.
Я удержался от едкого замечания в адрес любопытного носа одной знакомой богини. Ненавижу когда заказчик лезет не в своё дело и тянет поводья на себя. Единоначалие. Моё единоначалие и моё слово решающее. Нужно было решить этот вопрос ещё внизу…
Мне не хотелось тащить их за собой под эту грозную крону в эту молчаливую чащу. Но, похоже, придется найти плюсы в этом положении. Возможно, разделиться — не лучшая идея. Возможно, держаться вместе безопаснее. Ладно. Остановлюсь на этой мысли.
— Следуйте за мной, — мрачно произнес я. — И смотрите в оба. Смотрите, на что наступаете.
И я первым ступил на камни самого верхнего, девятого яруса, захваченного деревом-вурдалаком. Остальные шли за мной как им и следовало.
Здесь наверху, под кроной древа было странно.
Пахло сыростью. Здесь было тенисто, зеленый свет, пробивавшийся сквозь крону, охватывал и топил в себе звуки, словно в глухом болоте.
Я шел сквозь лучи этого света, стараясь наступать на плиты и избегать пробившихся между ними корней.
И постоянно встречались следы минувших пиршеств этого хищного дерева. Бурые потеки и засохшие брызги крови на плитах.
Я обошел белые кости в груде листьев. Задрав голову, я разглядел и череп давней жертвы застрявшей на ветвях, от которой больше уже давно ничего не осталось.
Скоро мы дошли до виноградника. Огромный многожильный ствол древа поднимался из его середины.
На лозах мерцал белым светом магический виноград. Я протянул руку и сорвал одну ягоду. Да, это был он. Он есть. Я добрался.
Осталось только найти способ, как очистить это место от сопутствующих проблем и приступить к культивации этого великолепного сырья.
Я нашел мой прииск, мое Эльдорадо.
— Это виноградный лабиринт, — негромко произнесла Кора. — Дар твоего предка богине. Символ поиска пути к истине…
Ну надо же. Вот оно как. Интересный исторический факт, дающий основания задуматься о реальной природе моего божественного предка. А ещё намек на то, что он страсть как любит развлекаться, запуская людей словно крыс в лабиринты, очевидно, напоив предварительно до поросячьего визга, естествоиспытатель хренов…
Виноградник кольцом окружал древо в середине.
— Другого пути нет? — спросил я.
— Отсюда — нет.
— А это что? — спросил я, указывая мечом на небольшой обложенный булыжником квадратный вход в узкий тоннель, уходящий в глубину пирамиды.
— Это вентиляционная шахта, — ответила Кора. — В глубине пирамиды находится погребальная камера. Там никто не бывал с тех пор, как выросло дерево.
— Понятно, — задумчиво отозвался я.
Я огляделся. Виноградник непрерывной стеной уходил в обе стороны
— Нам нужно найти дорогу к центру, — произнес я. — К самому дереву. Ищите вход. Здесь должен быть вход.
Нафига нужен лабиринт без входа? Логично же?
Пока вход искали я заметил еще кое-что на каменных плитах, усыпанных иссохшими виноградными листьями. Я сначала разгреб листья сапогом, а потом нагнулся и поднял это.
Увесистая латная перчатка. Черненая и потому до сих пор не заржавела. Причем такая же, как моя от того латного недокомплекта, что остался во Фламберге, только на правую руку. Вон, даже вырезанный узор в виде гроздьев винограда, один в один.
Какого черта?
— Док, — негромко произнес я.
Штирц осторожно приблизился, я сунул ему найденную перчатку.
— Что скажешь?
Штирц осмотрел перчатку, брови его удивленно поползли вверх. Оглянувшись на стоящих поодаль жриц он тихо произнес:
— Очевидно, мы не первые чужаки на этой пирамиде.
Вот именно. Вот именно. Мои прекрасные заказчицы рассказали мне далеко не всё. Обычное, кстати, дело. Все врут. В лучшем случае, искренне обманываются. Наш ли это случай? Чего ещё важного нам не рассказали?
Истошный вопль заставил меня обернуться.
Ветви дерева тянули за длинные черные косы сочную, как чернозем, жрицу Земли.
Да блин! Да как так⁈
Ангелина, ближе всех, бросилась к жрице прыгнула, повисла на её ногах цепляясь за пояс. Подъем резко замедлился. А потом вперед вырвался Вака и в феерическом прыжке выдернул из ножен мачете и, оперевшись на плечо Ангелины, обрубил ветки вместе с косами жрицы. И все вместе они грохнулись вниз, на руки остальным.
Красноволосая жрица Огня, резко вздернула вверх обе руки и пламя, сорвавшись с её ладоней, ухнуло вверху между веток, аж уголья посыпались.
Вака вскочил, поднимая Ангелину за руку, вместе они рывком вытащили перепуганную жрицу Земли.
— Внимание по сторонам! — выкрикнул я обрубая ветку, подбиравшуюся к Штирцу.
Степка крутился с пулеметом, явно не понимаю куда палить, да и толку от него тут никакого, тут зажигательные заряды нужны, а мы набрали с собой бронебойных, кто ж знал…
— Отходим к лестнице! — я указал мечом направление, ещё не перекрытое опускающимся повсюду сверху ветками.
Ну вот и сходили на пирамиду, разведали. Надо валить отсюда, пока хуже не стало. Эту разведку боем пора заканчивать.
Мы почти уже достигли лестницы, как вдруг все завопили снова разом. Я обернулся.
И увидел, что дерево поймало жрицу Огня, опутав ветвями её руки и ноги, и резким рывком дернуло её тело ввысь как куклу, только ноги и мелькнули у меня перед носом.
Я не успел ее поймать, я не спас её!
Вашу богиню-мать!
Кора подняла слепое лицо кверху и вдруг раскрыв рот завопила так, что завибрировал сам воздух, затряслась земля, ветви отбросило во все стороны ударной волной едва не сбившей меня с ног.
Вот черт!
А потом сверху сквозь ветви обрушилась потоком кровь и посыпались внутренности.
Всё. После такого не живут.
Придумывать как спасать Жрицу Огня уже не нужно, ей уже не помочь. Её там просто разорвали на куски.
Но остальные живы.
— Все — уходим! — выкрикнул я, хватая задохнувшуюся от ужаса Кору под руку и устремляясь к лестнице.
Я крутил одной рукой замысловатые восьмерки в воздухе двуручным фламбергом, фехтовальные мулине, сбивая подбирающиеся ветки. Попав под стремительное пилозубое лезвие, они мгновенно застывали, замерзали насмерть, обламываясь под собственным весом, хрустели толченым льдом под нашими подошвами. Вака с мачете и топориком в руках прикрывал наше отступление, сбивая отдельные уцелевшие сучья.
Мы вбежали из ожившей лесной чащи на ступени лестницы, обессиленные, едва дыша. Кора упала коленями на плиты каменных ступеней и завыла дико и безнадежно, словно ей руку отрубили.
Хотя, может именно нечто подобное она сейчас и ощущала, потеряв сестру по роду, по воплощению…
Они все рыдали. Даже Ангелина с ними, обливалась слезами в обнимку со спасенной жрицей Земли. Степан стоял над ними со своим бесполезным пулеметом и явно не знал, как быть.
Как быть, как быть. Валить отсюда надо, вот как надо быть… Стыдно спасаться бегством — когда противник такой же человек, как и ты. Но совершенно не стыдно отступать в сражении с неведомой грёбаной фигнёй, вылезшей из тёмных глубин другого пространства…
Я огляделся. Штирц, тяжело дыша уселся сверху на свой ящик с патронами который вынес на себе во время этого бесславного бегства. Латная перчатка торчала из кармана его пиджака, едва не отрывая его.
