Владыка (СИ) - Криптонов Василий

— Владимир! — всхлипнул Фёдор.

— Городская ратуша, — оборвал излияния я. — Недалеко отсюда, там укрепились пятнадцать охотников. Прорваться сможешь?

— У меня там «якорь» есть! — пискнул Алексей.

— Отлично, переноси людей.

— Не могу! Ранг маленький, Перемещение едва открыть успел. Только если сам.

— Да твою ж… Ладно, бегите по улице. Там сейчас почти свободно, только у третьего дома…

— Направо лучше повернуть, я тоже вижу, — закивал Алексей, оживляясь. — И наших много по пути.

— Ну. Почему никто не рванул спасать трактир — недоумеваю, как будто не охотники. Но это уже потом буду спрашивать. Всё, давай, бегом, пока новые твари не нарисовались!

Я повернулся и выглянул в пролом, но увидел не то, что было за ним. Всё затмило видение куда более важное и страшное, чем всё, что я только мог представить. Это была сцена, которую кто-то увидел буквально краем глаза, но меня она триггернула не хуже дефибриллятора.

Санкт-Петербург. Дворцовая площадь. Стоящее посреди новоприбывшее яйцо с раскрытой дверью. Кипящая вокруг него битва всех со всеми.

И Кощей.

Невесть каким образом выживший, неизвестно какими милостями судьбы не попавшийся ни охотникам, ни тварям.

Кощей полз. Ноги у него не шевелились, но руки работали, и на руках он полз к яйцу. Протянул одну руку и схватился за порог.

— Ну, нахрен! — заорал я к великому недоумению Алексея, Фёдора и завсегдатаев Фёдора.

Секунду спустя я уже бежал к яйцу. Но не успевал. Отчаянно не успевал! Мой «якорь» оказался слишком далеко, Кощей уже вполз внутрь яйца.

Я бежал, как никогда в жизни. Быстрее билось только моё сердце. Сердце, сердце, сердце, нет, нельзя, нельзя допустить, нет!

Ослепительно яркий свет хлынул из двери в яйцо, и я зарычал. Поздно. Всё с самого начала пошло через задницу. Я слишком привык, что судьба мне благоволит. Надо было постараться получше, придумать план потолковей… Но как можно было планировать, когда никто понятия не имел, что тут будет в действительности⁈

Кощей вышел наружу на своих двоих. Пока ещё он выглядел как человек. Но весь светился, и через плоть уже виднелся скелет.

В правой руке высоко над головой Кощей держал нестерпимо яркий комок света. Как Данко, только мудак.

— Склонитесь! — прогрохотал он своим истинным голосом, даже труба не понадобилась. — Склонитесь предо мной, ибо я — ваш повели…

Меч пронзил ему спину, и лезвие вылезло из груди. Кощей поперхнулся словами, харкнул кровью. Свечение потускнело, но добытое сердце продолжало полыхать.

А потом, наверное, у Кощея просто сработал какой-то рефлекс. Он ударил наотмашь охотника, стоявшего сзади. Это оказался Ждан. Темник — в чьём подчинении находилось десять тысяч охотников. От удара Ждана отшвырнуло на корпус яйца, приложило на высоте полутора метров. Но Ждан приземлился на ноги, чуть заметно поморщившись, хрустнул шейными позвонками и потянулся за мечом.

Кощей позволил ему схватиться за рукоятку, потому что до него уже дошло, какую свалял хрень: ударил правой рукой. Правой! Всё-таки тварь — это тварь. Будь она хоть трижды потусторонней, умнее не станет.

Сердце выскочило из руки Кощея и покатилось по земле. Через него перепрыгнул волкодлак. На него кинулся медведь, позабыв обо всём на свете, и даже не заметивший, как лишился головы. К сердцу хлынули крысы, но сгорели, испепелённые чьим-то Красным петухом.

И сердце Кощея, как Колобок, продолжало катиться. До тех пор, пока не добралось до конечной точки своего путешествия.

Тварь опустила голову, пару секунд в лёгкой задумчивости смотрела на ударившийся о копыта яркий шарик. Потом, видимо, решила, что слишком яркий свет её бесит, и что подлый хозяин со своими дурацкими битвами, как всегда, забыл покормить бедную лошадку, и пора бы уже прибить этих двух зайцев одним ударом.

Короче, Тварь разинула пасть и сожрала сердце.

— Н-н-н-не-е-е-ет! — заорал Кощей, простирая к Твари руки.

Тварь в ответ оглушительно рыгнула, извергнув из пасти такой поток фотонов, что всю площадь озарила вспышка.

Ждан выдернул меч из спины Кощея, замахнулся, чтобы снести ему голову. Но Кощей, успевший набраться от сердца сил, пришёл в себя. Развернулся, перехватил руку Ждана, ударил его в челюсть. Ждан в ответ врезал Кощею с левой. И, видимо, сила Темника оказалась для не вполне переродившегося Кощея перебором.

Голова дёрнулась, Кощей попятился, выпустив руку с мечом. Ждан начал кастовать Знаки один за другим. Удар, Меч, Костомолка, Мороз, Молния, Красный петух. С такой скоростью, что у меня дух захватило.

Кощей продолжал пятиться, пока ещё выдерживая атаку. К счастью, пятился он в мою сторону. Я свистнул.

Бывший царь загробного мира повернулся, и я ему подмигнул.

— Пора домой, Коша. Там как раз ваши владыку месят. Привет ему передавай.

Взмах меча, и голова Кощея отделилась от плеч. Опять… Но на этот раз ему хватило. От молнии, ударившей меня, я едва не упал. Родии мигом распределились по тысяче. Сколько там, я заметить не сумел, ясно было одно: много.

А в следующую секунду взвыла Тварь.

— Хозя-а-а-аин! — Она заковыляла в мою сторону. — Пло-о-охо мне что-то!

Задрав морду к чёрному ночному небу, рыгнула, и к звёздам полетел самый настоящий фейерверк.

— Жрать по ночам не надо потому что! — буркнул я.

Ситуация, конечно, странная — мягко говоря. Сердце Кощея в Твари — это тебе не утка в зайце, тут у нас вещества посерьёзнее. С одной стороны. С другой стороны, если отринуть идиотизм произошедшего, всё сложилось неплохо. Сердце Кощея размещено в надёжном хранилище. Просто так Тварь то, что сожрала, не вернёт, даже если захочет. Главное, чтобы в ней самой от этого ничего не повредилось.

— Скажешь тоже! — огрызнулась Тварь. — Что ещё ночью делать-то, если не жрать?

Угу. Ну, если огрызаться может — значит, не особо страдает. Вот и слава богу, и на этом замнём вопрос до выяснения. Сейчас на повестке дня другое.

Ко мне подошёл Ждан.

— Красиво сработал, брат, — одобрил я.

Ждан кивнул.

— Зря ты владыку в загробном мире оставил.

— Ну извини, разорваться не мог.

— Понятное дело. Разрываться — это тебе ещё рангов пять поднять надо… Ну что, идём?

— Куда?

— В загробный мир, конечно. Тут уж справятся как-нибудь, а там я пока ни разу не бывал.

— Хозя-а-а-аин! — снова завывала Тварь. — Прости! Век жрать не буду! Умолять станут — крохи в рот не возьму, а-а-а-а!

Она приподняла хвост, и из-под него вылетела ослепительной красоты радуга, сопровождаясь характерным отнюдь не для радуги звуком.

Я покачал головой.

— Простить-то я могу, не вопрос. А дальше что?

— Что?

— Понятия не имею! До сих пор препарированием тварных кобыл с целью извлечения Кощеева сердца ни разу не занимался.

— И что же делать?

— Стой тут, пока не придумаю, что делать! Не сходи вот с этого места. Твари полезут — бей копытом.

— Уж это я могу!

— Не сомневаюсь. Но с места не сходи, поняла? Мне ещё только за тобой гонять не хватало.

Тварь преданно закивала. И тут же снова, задрав башку к небу, рыгнула радугой.

Я повернулся к Ждану.

— Пошли в загробный мир. А то у меня уже глаз дёргаться начинает.

Потусторонний «якорь» был рядом. Я положил руку на плечо Ждану, и мы очутились рядом с Гравием.

— Ого, — проговорил Ждан.

За то время, что я отсутствовал, Гравий успел справиться с растерянностью, рефлексией и прочими недугами. Взял себя в руки, начал мыслить, как полководец, и действовать, как полководец. Бой теперь шёл не на одной линии. Гравий сумел рассредоточить армию грешников на группы, и каждый такой условный взвод окружил толпу чёрно-зеленых. В каждой отдельной группе шла своя рубка. Насколько я мог судить, с переменным успехом, но по сравнению с тем, что оставил здесь, уходя, это был даже не прорыв, а прорывище.

Сам Гравий орудовал мечом во главе самой многочисленной группы. Зелень лилась рекой, ошмётки так и летели. Ждан оценил обстановку мгновенно и ринулся на помощь Гравию.