— Развлекайтесь! — я кивнул Домину и Бритт, а сам рванул в сторону, обходя голема по дуге, чтобы добраться до Рюминского.
Домин с радостным воплем бросился навстречу каменному чудовищу. Его тело на ходу трансформировалось, становясь больше, мускулистее. Когти удлинились, глаза засветились.
— Давай, каменюка! — рычал он, уклоняясь от первого удара. — Покажи, на что способен!
Бритт тем временем скользнула в сторону, обходя голема с фланга. Все три головы синхронно выбирали уязвимые места — суставы, стыки, прорези между каменными блоками.
Я устремился к Рюминскому, но путь мне преградила одна из рук голема. Она внезапно возникла, пытаясь схватить меня. Я кувыркнулся вперёд, проскальзывая под ней, и призвал клинок, на лету разрезая ее у локтя.
— Вы все умрёте здесь! — выкрикнул князь. — А я создам из ваших тел нечто прекрасное! Новую форму жизни!
— Ты псих! — крикнул Домин. — Конченый безумец!
Тем временем бой между Домином и големом набирал обороты. Каменный монстр был неимоверно силён, но медлителен. Мой фамильяр пользовался этим, нанося стремительные удары по слабым местам и отскакивая, не давая себя схватить.
— Эй, камушек! — кричал Домин, уворачиваясь от удара. — Моя бабушка двигалась быстрее!
Голем взревел и бросился вперёд, снося колбы и оборудование. Домин перекувырнулся через его руку, оказавшись на спине монстра, и вцепился когтями в каменную шею.
Бритт тем временем атаковала ноги голема, обвиваясь вокруг них и стягивая, пытаясь лишить его равновесия.
Я снова рванулся к Рюминскому.
— Хватит прятаться за своим монстром! — крикнул я. — Сразись как мужчина!
Сконцентрировавшись, я направил всю свою силу в меч. Лезвие вспыхнуло чёрным пламенем, когда я одним слитным движением преодолел разделявшее нас расстояние.
Князь успел выставить какой-то защитный артефакт, но мой клинок рассёк его пополам. Следующий удар оказался последним для Рюминского — прямой удар в сердце, быстрый и милосердно точный.
— Ожидал большего от великого князя, — пробормотал я, извлекая клинок из его тела.
Тем временем голем продолжал наступать. Я развернулся к нему лицом, перехватывая меч обеими руками.
Каменный монстр занёс свой огромный кулак для сокрушительного удара. В тот же миг произошло нечто — рукоять меча начала плавиться, сливаясь с моей кистью. Границы между нами стирались, металл и плоть становились единым целым.
По моим венам потекла сила. Она распространялась от руки к предплечью, затем к плечу и дальше, охватывая всё тело клубящимся чёрным пламенем. Не обжигающим, а дарующим силу, о которой я даже не подозревал.
— Что… происходит? — выдохнул я.
Голем обрушил кулак, но мне больше не требовалось уклоняться. Я стал текучим, нематериальным как дымка, которая все это время окутывала клинок. В одно мгновение я оказался за его спиной.
Меч, с невероятной лёгкостью вонзился в основание шеи голема, туда, где пульсировал магический узор контрольных рун. Клинок вошёл в камень, словно в мягкую глину, а чёрное пламя, окутывающее меня, устремилось по трещинам, разрушая чужую магию изнутри и провернул клинок.
Голем издал протяжный скрежещущий звук. Его глаза, ещё мгновение назад пылавшие, медленно потухли. По каменному телу побежали трещины, сперва тонкие, затем всё более глубокие, пока, наконец, вся конструкция не начала осыпаться каскадом обломков.
Пламя вокруг меня медленно угасло, и меч испарился.
Бритт, воспользовавшись моментом, бросилась к останкам каменного монстра и начала… пожирать их. С каждым проглоченным куском она росла, становилась сильнее, её чешуя приобретала странный серебристый оттенок.
Домин, наблюдавший за всем с безопасного расстояния, присвистнул:
— Эффектно, шеф! Но что делает эта прожорливая трёхголовая?
— Питается. — ответил я, глядя, как Бритт поглощает последние крупные фрагменты голема.
Когда гидра закончила свою трапезу, она была почти вдвое больше прежнего размера.
— Хрена ты растёшь, змейка! — возмутился Домин, скрещивая руки на груди. — А я, между прочим, тут любимый фамильяр! Я, а не ты!
Я огляделся по сторонам. Лаборатория лежала в руинах, большая часть оборудования была разбита, колбы разбиты, странные субстанции растекались по полу, смешиваясь в токсичные лужи.
— Думаю, нам пора уходить, — сказал я, направляясь к выходу. — Дело сделано. На одного врага меньше.
* * *
Прошла неделя после событий в поместье Рюминского. Жизнь вернулась в привычное русло — академия, лекции, тренировки, студенческая суета. Я сидел в столовой, потягивая утренний кофе и листая свежий выпуск «Имперского вестника». На третьей странице броский заголовок мгновенно привлек мое внимание:
ТРАГЕДИЯ В РОДОВОМ ИМЕНИИ: КНЯЗЬ РЮМИНСКИЙ ОБНАРУЖЕН МЁРТВЫМ ПОСЛЕ ПОЖАРА
Специальный репортаж Григория Левитана, собственного корреспондента «Имперского вестника»
В родовом поместье одного из влиятельнейших аристократов империи произошла трагедия, потрясшая высшее общество. Массивный пожар, охвативший старинный особняк, унёс жизнь князя Рюминского, главы прославленного рода.
По предварительным данным, возгорание началось в подвальных помещениях, где, по словам выживших слуг, князь оборудовал личную лабораторию. Природа экспериментов, проводимых Рюминским, остаётся тайной — никто из персонала не имел доступа в эту часть поместья.
Тело князя было обнаружено среди руин лаборатории. Согласно заключению магов-криминалистов, смерть наступила до начала пожара, предположительно от колотой раны в области сердца. Следственный комитет не исключает версию убийства.
«Мы рассматриваем все возможные сценарии», — заявил главный следователь Императорской стражи, магистр Валентин Строгов. «Учитывая натянутые отношения покойного с несколькими влиятельными родами, версия о преднамеренном устранении является приоритетной».
Напомним, что за последние годы князь Рюминский вступил в официальный конфликт с четырьмя дворянскими семьями, включая роды Карагиных, Дрезденских, Беловых и Волконских. Кроме того, по неподтверждённым данным, у князя были негласные столкновения интересов ещё с дюжиной именитых фамилий.
Имперская стража объявила о начале масштабного расследования и поиске свидетелей. Однако, учитывая статус покойного и запутанную сеть его врагов и союзников, эксперты сомневаются, что истинные виновники будут найдены.
Похороны князя Рюминского состоятся в следующую пятницу в фамильном склепе. Согласно традиции, проводить усопшего в последний путь прибудут представители всех дворянских родов, включая тех, с кем покойный находился в конфликте.
Я свернул газету и отложил её в сторону. Интересно, как отреагировал бы Рюминский, узнав, что ему устроят пышные похороны с участием всех его врагов? Наверняка перевернулся бы в гробу.
Допив кофе, я поднялся из-за стола. Пора было двигаться на занятия.
Я уже направлялся к выходу, когда в столовую вошёл Дамир. Его взгляд был направлен прямо на меня. В нём читалась смесь гнева и растерянности.
Не замедляя шага, он пересек помещение и, схватив меня за предплечье, оттащил в сторону, к пустующему углу столовой.
— Волконский, — прошипел он, — ты думал, я не вспомню?
Я напрягся, мысленно сканируя его сознание. Барьер, который я установил на его воспоминания о встрече с красными магами, был разрушен. Обрывки подавленных образов вернулись.
— Зал с артефактом, Ольга, Влад… их красные глаза, — продолжал Дамир, крепче сжимая мою руку. — И ты, общающийся с ними как старый друг. А потом ты что-то сделал со мной. Стёр память.
— Успокойся, — я аккуратно высвободил руку. — Это было необходимо.
— Необходимо⁈ — его голос дрогнул от возмущения. — Ты якшаешься с красными! Они — угроза всему, что мы защищаем! Я должен доложить об этом.
Я огляделся, убеждаясь, что никто не обращает внимания на наш разговор, затем снова посмотрел Дамиру в глаза.
