Адвокат Империи 8 (СИ) - Фабер Ник

— Да это без толку, — вздохнул Коршунов. — У Валеры две страсти в этой жизни. Пожрать и пострелять.

— Эй, я вообще-то женщин ещё люблю и…

— Две страсти, как я и сказал, — ни на шаг от своих слов не отступил Коршунов. — Может, я у тебя выкуплю одну порцию?

Посмотрел на него. Затем на свои пельмешки. Я, так-то, наверное, на пятерых взял. Можно и поделиться…

Впрочем, ответ в голове созрел довольно быстро.

— Извини, не думаю, что у тебя есть столько денег…

Глава 20

— Только прошу тебя, — со всей возможной убедительностью попросил я. — Веди себя нормально.

Последнее я произнёс уже медленно, практически по слогам. Эри несколько секунд смотрела на меня недовольным взглядом, после чего фыркнула и закатила глаза.

— Как будто у меня есть выбор.

— Выбор есть всегда, — ответил я ей. — Вопрос в том, делаешь ты его сама или его за тебя делают другие.

Намёк она поняла быстро.

Выходные прошли… Ну, прошли и прошли. Чего бухтеть? После нашего небольшого приключения с Коршуновым я вызвал себе такси и поехал домой. Ксюши дома не оказалось. Выходные, а значит, она пропадала на работе в ночную смену. Слава богу, что с новой должностью она в ночь работала с пятницы на субботу и, соответственно, с субботы на воскресенье. Всё. Все остальные дни — только днём, не считая отсыпных.

А вот кто дома был, так эта вечно голодная остроухая чёрная дыра. Когда я открыл дверь и ввалился внутрь, Эри, наоборот, тут же вывалилась из моей комнаты. И первым же делом спросила: «Принёс ли я поесть?»

Вопрос, между прочим, не из разряда обыденных. Как оказалось, эта особа не умела готовить. Вообще. Первая же попытка приготовить хоть что-то сложнее двух кусков колбасы, положенных на ломоть хлеба, заканчивалась катастрофой для нашей и без того многострадальной кухни.

На резонный вопрос, как она вообще жила всё это время, получил логичный ответ. Зачем ей готовить, если за неё это всегда могли сделать другие. Буквально. И нет, я не шучу. Вообще не понимаю, как можно дожить до таких лет, особенно в её случае, и даже не подумать о том, чтобы хоть как-то научиться готовить? Бред.

Но в любом случае это неважно. Видимо, Эри ощутила аромат из пакета и… Ну, порции рассчитанной на пятерых едва хватило на двоих. Правда, сначала пришлось выслушать предъявы из разряда «какая гадость, варёное тесто и прочее». Впрочем, любые претензии закончились вместе с первой пельмешкой, которую она съела. Дальше благородная альфарка превратилась в комбайн по поеданию этих самых пельменей, после чего плюхнулась на мою кровать и с довольным выражением на лице отрубилась.

Вообще у меня начало складываться впечатление, что она тут словно в отпуске. Отель только не пятизвёздочный.

Ну и фиг с ней. В остальном же выходные прошли спокойно и без каких-то проблем. Главное, что сейчас наконец можно было вернуться к работе. И первым, по совместительству, самым важным из моих дел была встреча с Лаврентьевым в присутствии судьи.

Достал телефон и глянул на экран. Без пяти полдень, а Насти всё нет. С чего она так опаздывает-то? Я даже ей позвонил. Правда, вместо нормального ответа натолкнулся на довольно резкое заявление о том, что она опаздывает и чтобы я провёл встречу без неё.

И это странно. Ладно. Посмотрим. А пока надо дать последние напутствие.

— Эри, ещё раз, — терпеливо повторил я. — Веди себя нормально. Без твоих закидонов, гневных выкриков и обещаний страшной кары всем причастным, поняла?

— Я и в первый раз услышала, — попыталась отмахнуться она от моих слов, но со мной такой номер не пройдёт.

— Значит, молчи и слушай снова, — перебил я её. — Всё, что от тебя требуется, — это стоять, молчать и, когда дело дойдёт до тебя, объяснить всё так, чтобы у судьи не возникло лишних вопросов. На этом всё. Поняла?

— Да поняла я! — вздохнула она.

— Вот и славно

Повернулся и посмотрел на сидящую на небольшом диванчике клиентку.

— Лиза? Всё хорошо?

Котова отрывисто кивнула. Внешне выглядела хорошо, но было видно, что она заметно нервничает.

— Не переживай, всё будет отлично. Это дело уже, по сути, решено. Сейчас нам нужно лишь не поддаваться на их провокации и давить свою линию, — максимально убедительным голосом произнёс я, глядя ей в глаза.

Кажется, сработало. Она ещё раз кивнула.

Можно считать, мы закрывали это дело. Если сейчас не случится ничего критичного, то для нас это фактически последнее выступление. Если им не удастся убедить судью дать запрет на перевод этого дела в разряд уголовных, то мы выиграли.

К слову, я долго обсуждал с Елизаветой этот момент. Глупо было отрицать тот факт, что в результате оказания ей определённой…помощи общая картина ситуации несколько изменилась. С учётом того, что теперь вина Меркулова как единственного источника перенесенных девушкой кошмаров кристаллизовалась, теперь и суть нашей претензии изменилась.

Лиза согласилась со мной в том, что сам по себе приют не нёс в себе вреда для неё или других детей во время их пребывания. Проблема заключалась именно в человеке, ответственном за это. И именно на это мы стали напирать. Увольнение. Тюремный срок и усиление контроля за заведением, чтобы подобное впредь не повторилось.

Услышав шаги за своей спиной, обернулся. Ну что же. Вот и наши визави пожаловали.

Лаврентьев шёл в нашу сторону по коридору здания судебного департамента и сверлил меня злым и одновременно расстроенным взглядом. При этом, что любопытно, несмотря на то, что часть этих эмоций была направлена именно на меня, я не мог не отметить, что главной причиной столь противоречивых чувств являлся именно его клиент.

— Давид, — поприветствовал я его, когда тот подошёл.

— Александр, — произнёс он в ответ, после чего достал из своего портфеля тонкую папку. — Наше предложение.

— Вообще-то, я предполагал, что мы это обсудим в кабинете, — даже коротко кивнул головой в сторону закрытой двери. — Ну, знаешь, чтобы всё было по правилам и прочее…

— Хватит придуриваться, — с явным раздражением в голосе перебил он меня. — Меркулов покинет «Счастливый Путь». Он уволится и больше никогда не будет работать. Я прослежу за тем, чтобы это условие соблюдалось неукоснительно. Также мы выплатим компенсацию Елизавете. Очень крупную компенсацию. Взамен вы отказываетесь от своего иска. На том всё. Хватит раздувать эту историю.

— И с чего ты взял, что мы должны на это согласиться? — даже не пытаясь скрыть равнодушия в своём голосе спросил я его. — Твой клиент вообще в курсе, что…

— Да. Именно он предложил этот вариант. Потому, что это будет правильно, — уже куда тише произнёс он мне. — Я понимаю, что сделал Меркулов, Александр. Это…

— Тебе подсказать пару синонимов к слову «отвратительно»? — предложил я ему. — У меня их много, знаешь ли.

— Хватит нести чушь! — вскинулся он. — Пойми, что если вы дадите этому делу уголовный ход, то это нанесёт огромный урон приюту и его репутации. Это лишит их части финансирования, и они больше не смогут помогать другим детям и…

— Знаешь, — перебил я его. — Был один мудрец, который однажды сказал. Если тебе давят на эмоции, то тебя однозначно хотят обмануть. И именно это ты и делаешь.

— Ничего я не делаю…

— Нет, Давид, — покачал я головой. — Именно это ты и делаешь. Ты хочешь, чтобы мы согласились на твою сделку, выставляя всё так, будто желание справедливости со стороны моей клиентки принесёт больше вреда, чем пользы.

— Так и будет, — холодно произнёс он. — Если вы выиграете, то «Путь» лишат финансирования. Он потеряет соборность помогать другим детям. Помогать так, как помог мне!

— А на то, через что прошла Елизавета, значит, плевать, да? Сопутствующие потери, что ли?

— Я этого не говорил! — вспылил он, но затем заметным усилием воли заставил себя успокоиться. — Александр, пойми, пожалуйста, одну вещь. Я понимаю, что ты хочешь выиграть. Правда. Ты уже победил. Мы сделаем так, что Меркулов уйдёт из «Пути» и больше никогда и никому не причинит вреда. Закрепим всё документально. Но сейчас ты давишь из чистого упрямства. Ты хочешь победить! И плевать на то, что результатом твоей победы будет куда больше вреда. Если ты и дальше будешь гнуть свою линию, то это убьёт его репутацию…