Мажор : На завод бы шел работать! (СИ) - Таннер А.

Они с Толиком только что ввалились в комнату потирая озябшие руки. На заводе "Фрезер" недавно закончилась смена. Я аж подскочил - так хотелось поскорее рассказать приятелям о вчерашней догадке, которая осенила меня под конец дня, и еще кое-о чем.

- Наконец-то! - обрадовался я. - Ну сколько ждать вас можно?

- Еще и прибрался, и поесть приготовил! - удивленно протянул Мэл, оглядываясь вокруг. - Слушай, Эдик, а твоей Насте повезло! У нее не муж будет, а золото!

- Ну ты прям хозяюшка, Эдик! - вторил товарищу Толик, аккуратно разуваясь у двери. - Тьфу ты, с ботинок уже натекло. Ладно, щас вытру. Если б мы с Мэлом знали, что так чисто будет, разулись бы еще у входа в общагу! Ух, замерзли мы, как собаки. На следующей неделе, кстати, потепление обещали - всего минус пятнадцать.

Друзья неспроста пеняли мне за чрезмерно бурную деятельность. Только вчера меня какой-то незнакомец пытался меня придушить и даже саданул ножом в спину, а сегодня я уже скакал, как сайгак, по комнате. Лежать бы сейчас на боку, дрыхнуть весь день или читать одну из многочисленных книжек по фантастике, которые собирал мой товарищ Толик. Они занимали уже две больших полки, которые Толик собственноручно сколотил и повесил на стену.

Однако мне не сиделось на месте. Сильно больным я себя не считал. Порезы мои были неглубокими, хотя и неприятными, а шея к утру и вовсе перестала болеть. Да и никакого сотрясения доктор в травмпункте, куда меня отвели Мэл с Толиком, у меня не нашел. Так что мне, наверное, повезло даже больше, чем нашему Деньке. По меньшей мере, я мог свободно гулять по городу, в отличие от приятеля, которого строгая мама Евдокия Кузьминична теперь не выпускала даже в магазин за булкой.

- Выздоровеешь - пойдешь гулять! Марш в кровать! - командовала она, уходя на работу.

Денька, конечно, мог бы попробовать улизнуть без спроса - у него были свои ключи, но он, как послушный сын, хотя и справивший недавно совершеннолетие, боялся расстраивать мать, которую очень любил. Поэтому он мужественно отсиживал свой больничный дома, читая книжки по радиоделу, которые ему притащил Мэл.

Время до прихода друзей тянулось невероятно медленно, и я в очередной раз пожалел, что сотовые в Москве появятся только лет через сорок пять. Кинул бы Толику или Мэлу сообщение в мессенджере или позвонил - вот и все. Эх, нам сюда хоть бы пейджеры какие дешевенькие, наподобие того, который был у моего отца когда-то в девяностых. Я как-то раз ради прикола купил себе такой на "Горбушке". Спустился бы я на вахту и надиктовал кому-нибудь из приятелей сообщение - и про пальто, и про "крысу"... Теперь я на девяносто девять процентов был уверен, что точно знаю, кто это.

Я попробовал было отвлечься книгой Рэя Бредбери "451 градус по Фаренгейту", новенькую, издания 1956 года, но сосредоточиться на чтении не получалось - буквы будто расплывались перед глазами. Снова и снова я перечитывал абзац, в котором говорилось про громадного питона, изрыгающего на мир ядовитую струю керосина, ровным счетом ничего не понял и закрыл книжку.

Завалиться в кровать и уснуть до самого вечера тоже не выходило: за месяцы работы на заводе я привык вскакивать в семь часов утра. Поэтому сегодня я, проспавший до десяти часов, ощущал себя так, будто продрых целые сутки.

От нетерпения я то нарезал круги по комнате, в тысячный раз разглядывая знакомые предметы, то останавливался у окна и молча смотрел на снег, который валил хлопьями. Пару раз я кинул взгляд на фотографию девушки Мэла, стоящую на его тумбочке. Зина смотрела на меня все тем же серьезным глубоким взглядом.

Я вздохнул. Новостей пока - ни хороших, ни плохих - не было. Как сказал Михаил Кондратьевич, поиски уже начали. Оставалось только ждать, надеяться и верить.

Время тянулось ужасающе медленно, как будто мир за оконным стеклом просто замер. Поэтому, чтобы совсем не закиснуть, я решил занять себя чем-то дельным. Глядишь, так и стрелки настенных часов начнут двигаться быстрее. Несмотря на боль в спине, я прибрался в комнате, выкинул мусор, перегладил свои рубашки и брюки и наскоро сварганил макароны по-флотски, чтобы потом поужинать с друзьями.

- Есть садитесь! - бодро сказал я.

- Благодарствую! А ты чего так подпрыгиваешь-то, будто ужаленный? - спросил Мэл, вытягивая под столом длинные ноги. - Аль разузнал что?

- А вот что! - сказал я, показав им пальто. - Поэтому, собственно, я и отделался легкими порезами. А не то в лучшем случае валялся бы в реанимации. Эти вкладки меня и спасли. Основной удар на защиту пришелся. Видите? А меня так, укололо чуток. И пальто это не мое - я сто раз уже его рассматривал. Почти такое же, но не мое. На моем пуговицы не хватало. Помнишь, Толик, мы тогда с тобой в снежки рубились в скверике? Я еще потом по дороге домой ругался, что пуговица где-то потерялась?

- Ого! Какие-то чудеса в решете, - констатировал Толик, вертя в руках мой "бронежилет". - Я в одежде, конечно, разбираюсь, как свинья в апельсинах, но, получается, действительно не твое, раз пуговицы на месте.

- Вы какие-то прямо удивительно бодрые, - удивился я, глядя на друзей. - Я-то ладно, дрых, как сурок, а вы же всю ночь записи слушали...

- Ничего не всю ночь, - сказал Толик, усаживаясь за стол и потирая руки в предвкушении вкусного горячего ужина. - М-м-м, пахнет как вкусно! Мэл - голова. Мы в ускоренном режиме все прослушали, часа за три. А потом тоже по койкам завалились.

- Дельное-то что услышали? - торопливо перебил я приятеля. Мне не терпелось узнать новости.

- Особо ничего, - без энтузиазма пожал плечами Толик, щедро наполняя тарелки себе, мне и Мэлу. - Так, обычный треп рабочего люда: у кого муж пьет, у кого жена зарплату отбирает, у кого ребенок двойку притащил, где апельсины "выкинули", где чулочки подешевле продают. В общем, ничего из того, что могло бы быть нам полезным.

- А сегодня? - жадно спросил я. - Про меня не говорили?

- Нет, - сказал Мэл, уплетая за обе щеки макароны по-флотски. К приятелю, по уши увлеченному поимкой преступника, окончательно вернулся прежний аппетит. - Сегодня тоже ничего. Согласно официальной версии, ты шапку забыл дома, когда в магазин выходил, прогулялся туда и обратно и сильно простыл. И неудивительно -такой ветродуй! Тетя Клава, кстати, поохала и обещала тебе даже банку малинового варенья передать. Нападения обсуждать на заводе давно перестали. Живут, как прежде. Ничего, найдем новый способ.

- Значит, провалилась наша затея? - я помрачнел.

- Да фиг его знает, - пожал плечами Толик. - Жучки мы сняли. Не ровен час, найдет еще кто. Да ты не волнуйся, старик, - начал он меня успокаивать. - Ты не подумай, мы о деле не забыли. Вычислим аспида.

- Мэл, - попросил я, решив, что настало время поделиться своими соображениями с ребятами. - А тебе не жалко еще одного "жучка"? Для дела. Надо бы за человечком одним проследить. Можно бы, конечно, и просто на хвост присесть, да, боюсь, если вы с Толиком будете весь день у чужого станка тереться и уши греть, это вызовет подозрения.

Товарищ перестал жевать и уставился на меня.

- Для дела не жалко, конечно. Только мы ж рассказали тебе, что пока все без толку. А тебе зачем?

- Да надо кое-то проверить.

И я, уже не темня, рассказал ребятам свою догадку. Эффект был ошеломляющим. Оба приятеля мигом отставили свои тарелки в сторону и уставились на меня.

- Едрит Мадрид! Вот чудеса в решете! Она? Ни за что бы не поверил! - по-простецки воскликнул ошарашенный Толик.

- Да уж, - сдержанно протянул интеллигентный Мэл. - Что ни день, то новый поворот событий. А улица-то, оказывается, полна неожиданностей... И правда - ни за что бы не подумал.

- Может, просто за жабры взять и в участок? - с жаром предложил Толик. - А что? Предатель хуже фашиста. У меня отец так говорит. У них на фронте за такое без разговоров к стенке ставили.

- Отец твой, Толик, все правильно говорит, да только доказательства где? - резонно возразил разумный Мэл. - Что мы скажем в участке? Мы не на войне. Сейчас другое время. Тут все намного сложнее: поди докажи, что преступник - это преступник, что предатель - это предатель... Нужны железобетонные доказательства, понимаешь? Такие, чтобы нельзя было отвертеться. И чтобы не спугнуть того, кому сливают информацию. А то он просто в другом районе орудовать будет. А может, и уже орудует. Предполагаю, что четырьмя нападениями тут дело не обошлось... Их на самом деле может быть намного больше!