Небо в огне (СИ) - Ковригин Алексей

— Второй мост также прикрывали два «Бофорса» и тоже «проспали» наше появление. Обе установки и мост мы уничтожили. А вот при заходе на мост на восточной окраине посёлка были обнаружены два дивизиона пушек подготовленных для транспортировки. У них даже лошади не были выпряжены. Вторая пара звена нанесла бомбовый удар. Но сами понимаете, если коней мы ещё выбили, то вот всего четырёх бомб-полусоток на шестнадцать полевых пушек было явно недостаточно. Для гарантированного уничтожения этих дивизионов, как минимум потребуется налёт одной бомбардировочной эскадрильи. Далее звено, согласно ранее полученного приказа, занималось «зачисткой» дороги на Ирун. — лётчик задумчиво косится в мою сторону: — Ещё недавно я считал, что после «Верденской мясорубки» уже ничто не сможет выбить меня из колеи и очень надеялся на то, что уж никогда более не увижу ничего подобного. Однако сегодня вновь увидел «Верден» во всей его неприглядной красе и отчего-то вдруг почувствовал себя карателем. Но, вот стоит ли оно того? — Дрисколл испытывающе смотрит на меня, но ему отвечает Порфёненко:

— Вот только ты смотри, не брякни подобной глупости при молодняке! Они и так с этого вылета вернулись, как пыльным мешком по голове пришибленные. Это у нас с тобой, прошедших Великую Войну, есть хоть какая-то привычка против излишней жалости, но вот для наших новиков, сегодня получился хороший такой, холодный и отрезвляющий душ. Но это для них очень даже полезно, против того благодушно-восторженного настроения, что до этого царил у них в головах. Они-то всё грезили благородными поединками да блестящими победами. Однако не понимали того, что война — это кровь и ужас, и никакого благородства в ней нет. Так что пора бы им это уже понять наконец и повзрослеть хоть немного. — Порфёненко сердито взглянув на Нормана отворачивается и замолкает.

— Господа, а мне вот дико интересно, что такого у вас сегодня произошло на вылете, что все вы вернулись такими напряжёнными и взвинченными? — Сен-Жак обводит нас вопрошающим взглядом и останавливает его на мне.

— Интересно? Да ничего особенного. Подумаешь, прихватили ещё одну пехотную дивизию на марше «со спущенными штанами». И штаб этой дивизии разнесли вдребезги, и всё командование пошинковали на кусочки. А затем уже и всю эту дивизию тоже на ноль помножили. Поставили в рядок у стеночки и прошлись вдоль неё поливая свинцом из сорока стволов. Туда-сюда, два раза. Всё как обычно! — вдруг неожиданно даже для себя всхрапываю и начинаю глупо хихикать. — Всё «как обычно», понимаешь, Шарль? «Всё как обычно»! Просто взяли… и разом превратили двадцать тысяч живых человек, в куски никуда не годного окровавленного мяса! — хихиканье сменяется негромким истерическим смешком и ничего с этим поделать не могу. Вот зараза! Всё-таки «откат» меня догнал. Зря надеялся, что для меня всё это закончится без последствий.

— Мерде! — глаза Сен-Жака округляются, а брови ползут на лоб.

— Фак! — согласным кивком подтверждает Дрисколл.

— Точно, полная жопа! — как бы подводя итог, резюмирует Порфёненко.

И вот как-то это «сердечное согласие» старших товарищей, вдруг подействовало на меня успокаивающе. Во всяком случае дальше истерить перестал и дурацкий смех тоже как-то сам собой прекратился.

— Так вы что? И правда все двадцать тысяч мятежников «под молотки» пустили? — Шарль ошарашено качает головой.

— Шарль, ты нашего командира не больно-то слушай, он сейчас в некотором расстройстве чувств после боя. Но вот как по моим подсчётам, так там всего не более пятнадцати батальонов в совокупности стояло. Но на три полнокровные бригады у нас патронов всё равно бы не хватило. Однако три-четыре тысячи мятежников мы там положили, это точно. Вот насчёт раненых ничего тебе не скажу, я их не подсчитывал, — Норман ухмыляется, — скорее всего, так же наверное, как обычно и бывает в таких случаях. Раненых в четыре раза больше чем убитых. И, как минимум, ещё столько же дезертиров на французскую сторону смогли перебраться, но это теперь уже личная головная боль военного коменданта французского города. Всё-таки подложили мы свинью твоим землякам! — и Норман заливисто хохочет, а затем вдруг одобрительно хлопает меня по плечу.

— Майкл, а ты оказывается крепкий парень! Вот не зря Вольдемар в тебя так верит. Я думал ты дашь слабину уже после вчерашнего дня, а ты и глазом не моргнул. Сегодня утром вообще держался молодцом, но у реки даже меня проняло, так что тебе простительно. Тем более, что почти вся грязная работа тебе и досталась, а вот то, что небольшой нервный срыв у тебя сейчас случился, так в этом ничего зазорного тоже нет, все мы люди и ничто человеческое нам не чуждо. — лётчик вновь одобрительно треплет моё плечо.

Хм, а вот с чего бы я вчера вдруг «дал бы слабину»? И тем более, сегодня утром? Да, там был жестокий бой, но равных соперников. Мы стреляли и по нам стреляли, так что «рефлексировать» было просто некогда. Вот в последнем вылете, это точно, действительно стало «слегка тошно», но это всё уже в прошлом. Надеюсь боле подобного со мной не повторится. Как говорится… «Акуна Матата!» Поднимаюсь со стула и выйдя на крыльцо взмахом руки подзываю пилотов из курилки в комнату для совещаний. Нам пора обсудить следующее полётное задание.

Вчера наша эскадрилья в течение дня совершила пять боевых вылетов, провела один воздушный бой и четыре раза вылетала на бомбёжку. По моим «воспоминаниям о будущем», это было очень много, да и мои личные ощущения говорили о сильной усталости к окончанию «рабочего дня». Но сегодня с утра у нас уже третий вылет, хотя ещё нет и десяти часов. И что-то мне подсказывает, что вчерашний результат мы не только повторим, но и перекроем. Этот наш вылет вновь «разведывательный», но мы полностью готовы к любому развитию «сюжета». Пулемёты и пушки заряжены, а под крыльями подвешены «полусотки». Однако «разведка» всё-таки у нас в приоритете. Нам необходимо в точности определить не только, какая часть провинции Гипускоа к настоящему моменту уже перешла под контроль санхурходистов, но и куда теперь нацелены основные силы нашего противника. Узнать, кто в данный момент контролирует тот или иной населённый пункт нам, в общем-то, не так и сложно. Как это сегодня принято в СССР или было принято в России моего времени, также и в Испании, не только в каждом городе, но даже в самом маленьком посёлке над административным зданием или домом алькальда (старосты) поселкового совета, в обязательном порядке должен висеть государственный флаг. А флаг «Икурринья» спутать с флагом мятежников попросту невозможно. Даже издалека широкая жёлтая полоса на флагах санхурходистов различается достаточно хорошо, пусть они сейчас и обвисли ввиду полного отсутствия ветра. Но то, что мы видим на земле, только подтверждает мои предположения. Практически вся юго-восточная часть провинции Гипускоа уже полностью перешла под контроль мятежников.

Автодорога Альсасуа — Беасайн контролируется разъездами санхурходистов. Сам город пока что сопротивляется наступлению, но это видимо только в силу того, что за него ещё не взялись «всерьёз». Те части мятежников, что мы видим на подступах к нему, это тоже скорее всего заслон против возможного контрудара республиканцев по тылам наступающих. А вот основные части от Берастеги всё-таки повернули к Толосе. Однако, судя по всему, одна бригада пошла в обход Толосы и Вильябоны прямо на Андоайн. Ну так и флаг им в руки. Сверху нам хорошо видно, что все мосты через ручьи и овраги на этой второстепенной дороге разобраны и уже догорают. А баррикады устроенные республиканцами практически на каждом километре, обещают наступающему врагу «горячую» встречу. Мы даже обстреливать мятежников не стали. Баски здесь успели подготовиться основательно и сами справятся. Противника остановят однозначно, так как никакого тяжёлого вооружения или танкеток с бронеавтомобилями у наступающих мы сверху не заметили. Так без мостов, по этой узкой и изрядно петляющей грунтовке им попросту не пройти, а орудия «вручную» тут тоже не перекатишь.