Один я остался без силы 3 (СИ) - Орлов Сергей

Он сделал быстрое движение запястьем, и вокруг его руки материализовался тонкий энергетический щит, мерцающий голубоватым светом.

— Круто, да? — ухмыльнулся он. — Преобразует часть межпространственной энергии в защитное поле. Правда, держится недолго, но в критический момент может спасти жизнь.

Мы шли через различные секции базы, и Кирюша без остановки болтал, рассказывая о произошедшем за семь лет. Его импланты периодически мерцали, когда мы проходили мимо электронных систем — словно он инстинктивно взаимодействовал с каждой технологией на пути.

— После твоего исчезновения было тяжело, — говорил он, когда мы проходили мимо тренировочного зала, где несколько бойцов отрабатывали приёмы рукопашного боя. — Империя объявила тебя погибшим героем — представляешь, Кривцов даже памятник поставил в столице! Конечно, это была пропаганда. «Наследник пожертвовал собой, чтобы спасти Империю от монстров, теперь наш долг — сплотиться вокруг нового лидера». Такая чушь.

Мы свернули в коридор, ведущий к секции, обозначенной как «Исследовательский отдел».

— Но мы знали, что что-то не так, — продолжал Кирюша. — Кривцов буквально за месяц прибрал к рукам власть, объявил чрезвычайное положение и начал свою программу «улучшения человечества». Сначала его поддерживали — действительно, после закрытия порталов появились тысячи мелких разломов, и обычные люди были беззащитны перед тварями, которые через них лезли. Его модифицированные солдаты действительно защищали население. Но потом, когда власть укрепилась…

Он замолчал, лицо помрачнело.

— Тогда Кривцов показал своё истинное лицо? — помог я ему.

— Да, — кивнул Кирюша. — Он объявил, что для безопасности Империи все «опасные элементы» должны быть изолированы. Начались массовые аресты, концлагеря, принудительные эксперименты. Тех, кто не согласен с его политикой, просто объявляли «заражёнными» и отправляли в научные центры «на лечение». Представляешь, какой удобный предлог? Любые протесты можно было подавить под видом карантинных мер.

Мы вошли в просторную лабораторию, заставленную оборудованием, часть которого я не узнавал — странная смесь человеческих технологий и чего-то явно нечеловеческого, с той же голубоватой энергией, пульсирующей в проводах и контурах.

— Это мое царство, — с гордостью сказал Кирюша. — Здесь мы разрабатываем способы противодействия технологиям Кривцова и исследуем безопасные применения межпространственной энергии.

Он подвёл меня к большому экрану, на котором была отображена карта Империи, испещрённая светящимися точками разных цветов.

— Вот наша главная информационная сеть. Каждая красная точка — разлом, обнаруженный нашими полевыми агентами. Синие — лаборатории Кривцова. Жёлтые — убежища Сопротивления.

Я внимательно изучал карту. Масштаб проблемы был колоссальным — сотни разломов по всей территории, десятки лабораторий, разбросанных по ключевым стратегическим позициям.

— Как вам удалось создать такую разветвлённую сеть сопротивления? — спросил я, поражённый организованностью операции.

— Это заслуга Красновой и Валуна, — ответил Кирюша. — После твоего исчезновения Вика взяла командование на себя. Она создала систему автономных ячеек — даже если одну базу обнаружат, остальные смогут продолжать работу. Валун отвечает за боевые операции — он настоящая легенда! Его отряды появляются из ниоткуда, наносят удар и исчезают прежде, чем Империя успевает среагировать.

На его лице появилась гордая улыбка:

— А наш отряд, между прочим, тоже очень вырос! Я возглавляю техническое направление. Глеб отвечает за разведку и аналитику — его модифицированный глаз позволяет видеть энергетические потоки и обнаруживать шпионов Кривцова. Близнецы сейчас в глубоком тылу, работают информаторами. Их телепатическая связь усилилась, теперь они могут общаться на расстоянии нескольких километров!

— А Амелия? — спросил я, вспомнив уклончивый ответ Красновой вчера.

Кирюша сразу помрачнел.

— Она… в особом отсеке. Её способности эволюционировали самым неожиданным образом. Она может исцелять почти любые повреждения, даже смертельные, но… каждый раз, когда она это делает, часть её человечности исчезает. Она поглощает не только рану, но и часть сущности пациента.

Я вздрогнул, понимая, что это значит.

— Она становится частично тем, кого лечит? Включая модифицированных?

— Да, — кивнул Кирюша. — После особенно тяжёлого случая, когда ей пришлось спасать целый отряд, пострадавший при встрече с тварью из большого разлома… Она изменилась. Теперь она в изолированной зоне, и выходит только когда нужна срочная медицинская помощь. Краснова и Глеб работают над способом стабилизировать её состояние, но пока без особого успеха.

Я почувствовал укол вины. Если бы я был здесь, может, смог бы помочь? Или хотя бы разделить бремя ответственности за судьбу Амелии.

— Я хочу её увидеть, — твёрдо сказал я.

— Не сейчас, — раздался голос Красновой. Она стояла в дверях лаборатории, всё такая же собранная и решительная, как и вчера. — Сначала нам нужно выяснить, насколько стабильны твои собственные способности после комы и контакта с межпространственной энергией.

Она подошла ближе, внимательно изучая меня профессиональным взглядом:

— Вижу, ты уже освоился с трансформацией. Как остальные способности?

— Возвращаются постепенно, — ответил я. — Удлинение работает частично, Танец теней пока слабоват, но сила Валуна почти в норме.

— Хорошо, — кивнула она. — Кирюша, займись диагностикой его энергетического потенциала. Используй новую систему, которую мы разработали для близнецов.

Кирюша просиял и тут же бросился к одному из устройств:

— Я так и знал, что ты это скажешь! Уже всё приготовил!

— А ты пойдёшь со мной, — сказала Краснова, обращаясь ко мне. — Нам нужно поговорить о том, что произошло за эти семь лет. И о том, что будет дальше.

Я последовал за ней из лаборатории, напоследок улыбнувшись Кирюше, который уже настраивал какую-то невообразимую конструкцию из проводов и приборов, бормоча себе под нос технические термины.

Краснова привела меня в небольшой конференц-зал, где нас уже ждал Глеб с кипой бумаг и планшетом. Его странный глаз мерцал, периодически меняя интенсивность свечения.

— Прежде чем мы начнём, — сказала Краснова, когда мы заняли места за столом, — я должна тебе кое-что показать.

Она активировала голографический проектор в центре стола, и над ним возникло трёхмерное изображение — высокий мужчина в военной форме, стоящий на трибуне перед огромной толпой. Генерал Кривцов, хотя и постаревший, с проседью в волосах и новыми морщинами, но всё такой же властный и холодный.

— «…И сегодня, в седьмую годовщину Великого Закрытия, мы вспоминаем тех, кто отдал свои жизни ради спасения Империи,» — его голос, усиленный динамиками, разносился над площадью. — «Особенно мы чтим память юного наследника Долгоруких, чья жертва позволила нам закрыть порталы и защитить наш мир от вторжения. Его смерть не была напрасной. Благодаря технологиям, которые мы извлекли из его героического поступка, Империя встала на путь эволюции, путь, который приведёт нас к настоящему величию!»

Толпа разразилась аплодисментами. Камера показала огромный памятник — бронзовую фигуру мальчика, протягивающего руки к небу, в котором угадывались черты моего лица.

— Он сделал из тебя мученика, — сказала Краснова, выключая голограмму. — Символ для объединения нации под его правлением. «Ради чего отдал жизнь наследник? Ради будущего Империи. И я, генерал Кривцов, обещаю, что его жертва не будет напрасной». Такие речи он произносит каждый год.

— Иронично, — сухо заметил я. — Особенно учитывая, что всё это время он держал меня в своей лаборатории как подопытного кролика.

— Но это ещё не всё, — вмешался Глеб, передавая мне планшет. — Смотри.

На экране были кадры военного парада — колонны солдат, бронетехника, а затем… странные существа, шагающие строем. Они напоминали людей, но с явными модификациями — металлизированная кожа, светящиеся глаза, конечности, заканчивающиеся оружием, вросшим прямо в плоть.