Один я остался без силы 3 (СИ) - Орлов Сергей

— Амелия здесь уже почти два года, — тихо сказала Краснова, останавливаясь перед системой безопасности. — С тех пор, как её способности… вышли за пределы нашего понимания.

Она приложила ладонь к сканеру, и её имплант на запястье засветился, синхронизируясь с системой.

— Что именно произошло? — спросил я, ощущая внутри растущее беспокойство.

Краснова вздохнула, не отрывая взгляда от сканера.

— Два года назад группа Валуна попала в засаду около большого разлома на севере. Тринадцать человек, большинство с тяжёлыми ранениями. Пятеро уже умирали, когда их доставили на базу.

Замок щёлкнул, разблокируя дверь.

— Амелия тогда была нашим главным медиком. Девочка с даром исцеления стала незаменимым хирургом. Она бросилась спасать умирающих, — Краснова сделала паузу, словно собираясь с силами. — Среди раненых были четверо модифицированных — люди, пережившие длительный контакт с разломами. Их энергетическая структура была… нестабильной.

Массивная дверь медленно открылась, открывая взгляду ещё один короткий коридор, заканчивающийся второй дверью, ещё более массивной.

— Когда Амелия исцеляла обычных людей, она просто ускоряла естественные процессы регенерации. Но с модифицированными всё иначе, — продолжила Краснова, вводя код на второй двери. — Исцеляя их, она вынуждена поглощать часть межпространственной энергии, очищать её и перенаправлять на регенерацию повреждённых тканей.

Вторая дверь открылась, и мы оказались в просторном зале, разделенном прозрачной перегородкой. За ней находилось нечто, напоминающее жилое помещение — кровать, стол, полки с книгами, даже несколько растений в кадках. Но самым впечатляющим был потолок — он словно отсутствовал, открывая вид на звёздное небо. Я знал, что это должна быть какая-то проекция, ведь мы находились глубоко под землёй, но эффект был потрясающим.

И там, среди искусственных звёзд, парила она — Амелия. Или то, что когда-то ею было.

Тело подростка было окутано тонкой переливающейся аурой, сквозь которую проглядывали очертания человеческой фигуры. Но эти очертания постоянно менялись, словно внутри боролись несколько разных существ. В одно мгновение я видел знакомую девочку, которую помнил — хрупкую, с длинными волосами и добрыми глазами. В следующее — существо с полупрозрачной кожей, под которой пульсировали энергетические потоки, напоминающие галактические спирали.

— Она поглотила слишком много чуждой энергии за один раз, — тихо произнесла Краснова. — Пытаясь спасти всех, она пропустила через себя столько искажённой силы, что её собственная сущность начала… фрагментироваться.

Амелия медленно опустилась, касаясь ногами пола. Казалось, она не замечала нас до этого момента. Её голова повернулась, и я увидел глаза — в них переливались те же галактические узоры, что и под кожей.

— У нас гость, — её голос звучал странно, словно несколько разных голосов говорили одновременно, создавая причудливое эхо. — Нет… не гость. Возвращение. Старая душа в юном теле.

Она приблизилась к перегородке, и я подошёл с другой стороны. Сквозь прозрачный барьер мы смотрели друг на друга — чудовищная пародия на то воссоединение, которого я ожидал.

— Амелия, — я не смог скрыть дрожь в голосе. — Это я, Ярослав. Я вернулся.

Её постоянно меняющееся лицо замерло на секунду, принимая знакомые черты девочки, которую я знал семь лет назад.

— Я знаю, — в её голосе вдруг появились нотки той прежней Амелии. — Я всегда знала, что ты вернёшься. Чувствовала это… сквозь слои реальности.

Её руки коснулись перегородки с другой стороны, и я невольно положил свои ладони напротив её.

— Что с тобой случилось? — спросил я, хотя уже знал ответ.

— Теперь я… больше, чем человек, — ответила она, и на мгновение её глаза стали обычными, человеческими. — И меньше, чем человек. Я вижу слишком многое, чувствую слишком многое. Иногда я забываю, где граница между мной и всем остальным.

— Мы работаем над способом стабилизировать её состояние, — сказала Краснова, подходя ближе. — Кирюша и Глеб создали систему, которая помогает фильтровать избыточную энергию. И она всё ещё помогает нам, когда может.

— Я исцеляю, — подтвердила Амелия. — Это всё, что у меня осталось от прежней себя. Желание помогать.

Я прижал ладонь к перегородке, чувствуя странное тепло, исходящее от её стороны.

— Мы найдём способ тебе помочь, — пообещал я. — Теперь, когда я вернулся…

Внезапно Амелия отпрянула от перегородки, её глаза расширились, наполняясь фиолетовым свечением.

— Что-то происходит, — её голос стал напряжённым. — Я чувствую… нарушение периметра. Сильные эмоции. Страх. Спешка. Тревога.

Краснова мгновенно коснулась коммуникатора на запястье.

— Охрана, доложить обстановку!

Сквозь статику пробился взволнованный голос:

— Мэм, у главных ворот… Близнецы. Они вернулись, но… что-то не так. Таисия ранена, Тихон требует немедленной встречи с вами.

Краснова бросила на меня тревожный взгляд.

— Они должны были вернуться только через три дня.

— Что-то пошло не по плану, — я уже двинулся к выходу.

— Я чувствую их страх, — прошептала Амелия за нашими спинами. — И что-то ещё… откровение. Они узнали что-то, что меняет всё.

Мы с Красновой переглянулись и бросились к выходу. Мгновение я колебался в дверях, оглянувшись на Амелию. Она снова парила под своим искусственным звёздным небом, но теперь её лицо было повёрнуто к нам, и в нём явственно проступали человеческие черты.

— Иди, — сказала она почти нормальным голосом. — Ты нужен им сейчас больше, чем мне.

Главный зал базы был заполнен людьми. В центре, окружённые медиками, стояли близнецы — Тихон поддерживал Таисию, чья левая рука была обмотана окровавленной повязкой. Их лица, поразительно похожие даже сейчас, выражали смесь истощения и тревоги.

За семь лет они превратились из маленьких детей в настоящих подростков, оба высокие и жилистые. Тихон сохранил свои короткие волосы, но теперь его виски были выбриты, на них виднелись странные металлические пластины, напоминающие импланты Кирюши.

Таисия изменила свою прическу, превратив когда-то длинные волосы в элегантное асимметричное каре, оставив на одной стороне длинную косу, искусно вплетая в нее тонкие металлические звенья, которые мягко поблескивали в свете ламп, подчеркивая ее точеные черты лица. Ее большие выразительные глаза, обрамленные густыми ресницами, сохранили ту же решимость, но теперь в них появилась глубина и уверенность взрослеющей красивой девушки.

— Виктория, — Тихон заметил нас первым, его взгляд скользнул с Красновой на меня, и в глазах мелькнуло удивление. — Так это правда… Наследник вернулся.

— Что случилось? — без предисловий спросила Краснова, пробираясь через толпу. — Вы должны были оставаться в столице ещё три дня.

— Мы обнаружили кое-что, — ответила Таисия, морщась от боли, когда медик снимал повязку с её руки. Под ней обнаружилась глубокая рана, из которой сочилась жидкость странного фиолетового оттенка. — Кое-что, что меняет все наши планы.

— Нас раскрыли, — добавил Тихон. — Пришлось уходить экстренно, через нестабильный разлом. Таю зацепило при переходе.

— Это царапина, — отмахнулась Таисия и посмотрела на меня. — Ярослав… нам нужно поговорить. Только с тобой и командованием. Немедленно.

Я обменялся взглядами с Красновой, и она кивнула, делая знак охране.

— Зал совещаний. Только высшее командование и близнецы. Немедленно.

В защищенном от прослушивания зале собрались представители высшего командования Сопротивления: Краснова во главе стола, полковник Давыдов — седой ветеран с протезом вместо правой руки, майор Ли — худощавая женщина с острым взглядом и шрамом через всю шею, и капитан Орлов — бывший имперский офицер, перешедший на сторону Сопротивления в первые дни режима Кривцова.

Глеб и Кирюша присутствовали как специальные консультанты — первый со своим пульсирующим модифицированным глазом, второй с тихо мерцающими в полумраке имплантами. Таисии обработали рану и ввели какой-то препарат, после которого её взгляд стал более сосредоточенным.