Лекарь-палач (СИ) - Браулер М.

Вывод мог быть только один, человек, которого я знал в своем времени, нашел древние манускрипты «черных алхимиков» и решил создать эликсир бессмертия. Здесь же передо мной стоял собственного оригинал, тот, кто совершал точно такие же убийства в шестнадцатом веке.

Всего этого было бы достаточно, чтобы оказаться в ментальной клинике на долгие месяцы, поправляя расшатанное душевное здоровье.

Однако Вселенной видно показалось этого мало.

Фигура в черном плаще повернулась. И я точно понял, что выражение «окаменеть от ужаса» не является образным. Пошевелиться я не мог физически. Не сдался только мозг, автоматически выполняющий работу по восприятию и переработке информации. Лучше бы замер мозг.

Передо мной стоял ректор престижного столичного университета. В котором я когда-то работал на кафедре передовой медицины. Гениальный медик, которого я безмерно уважал и который научил меня всему. Получивший статус академика за невероятные достижения в медицине.

Только теперь ректор стоял с черными, как смоль волосами, опускающимся до плеч. В черном свободном плаще, с нестриженными черными ногтями. И с дьявольским блеском в янтарно-желтых глазах.

«Понятно, откуда он так много знал», – пронеслось в голове.

Я пытался выдохнуть. И не мог поверить. Такого физически не может быть. Потомок, однозначно. Генетически возможно рождение очень похожих людей через несколько поколений. Мозг на бешеной скорости выполнял свою работу. Такого сходства не бывает ни при какой комбинации генов. Я точно знал, что видел. Лицо ректора в обрамлении черных длинных волос и сверкающие с желтым оттенком глаза. Абсолютно идентичное сходство.

Конечно, как медик я знал, что янтарный, почти золотисто-желтый цвет глаз, являлся следствием редких генетических особенностей. И я также знал, что ректор носил линзы карего цвета, объясняя это редкой травмой.

И шрам. Повторить рисунок можно, и в обычном состоянии я бы так и подумал, даже заставил бы себя поверить, чтобы избежать безумия.

Теперь у меня была фотографическая память. Я не просто помнил. Я мог видеть в собственной голове фотографии страницы энциклопедий, загнутые листы или надорванный уголок. И этот выжженный символ я уже видел.

В мельчайших деталях, с неровностями некоторых лучей, шрам злого колдуна Бомелия совпадал с тем, который ректор выдавал за случайный ожог.

«Святый Боже! – я бы перекрестился, если бы смог поднять руку. – Эксперимент был успешным. Он смог создать эликсир бессмертия».

Бомелий повернулся, и я случайно увидел лежащую на столе черную кожаную книгу с золотым символом. Взгляд метнулся на стоящую рядом колбу. В мутном растворе лежал отрезанный мизинец. С четырьмя фалангами.

– Что ты творишь здесь смертный, в моих владениях? – грубый хриплый голос впился тысячами иголок в утомленный мозг.

И вот здесь в самый ненужный момент включилась память. Отдал бы все на свете, чтобы поменяться с кем-нибудь своим необычным даром.

Казалось бы мелочь. Символов черного солнца с двенадцатью большими лучами первым кругом, и двенадцатью малыми лучами вторым кругом, можно найти тысячи во всемирной сети. Подумаешь, мизинец. Как и в средние века, так и в моем времени можно найти более уникальные уродства.

Воспоминание, которое я всеми силами пытался вытянуть из глубин подсознания и в том времени, и в этом, огромной волной хлынуло в мозг. Я сцепил зубы, чтобы не упасть. Позже я подумал, что вспомнить я не мог, так как стоял прочный эмоциональный блок. Как жертва не может вспомнить лица насильника, если это был близкий человек. С университета я обожал самого гениального медика, которого только можно встретить. Я верил всему, что он говорил, и только благодаря его руководству добился невиданных успехов.

Теперь же передо мной стоял злобный и мерзкий убийца, с блестящими черными волосами и горящими от ненависти золотисто-желтыми глазами.

– Хотел узнать, удалось ли тебе создать «вечный напиток», – процедил я сквозь зубы, ощущая не только страх, но растущую ярость.

Блок доверия и уважения разбился вдребезги, и я чудом вспомнил.

Вспомнил, как сидел на лекции в далекой молодости. Вот почему с самого первого убийства я точно знал, зачем высасывалось стекловидное тело и изымались органы, особенно печень. Точно знал, что жертв будет шесть и нужны девственницы. Прекрасно знал ритуал, который повторяет убийца.

Я учился на втором курсе университете, и жил в студенческом общежитии. Безумно радовался, когда, как лучший студент, был приглашен не лекцию известного академика, гения в передовой медицине. С замиранием сердца слушал каждое слово, с обожанием смотря на своего кумира. На то же самое лицо, которое видел сейчас. Разумеется, ректор был аккуратно подстрижен, в черном дорогом костюме, только голос остался таким же.

– Откуда знать можешь, недостойный, о великом делании непознаваемого солнца? – в хриплом голосе отчетливо прозвучала угроза. – Тайны бытия открываются лишь истинным. Что ты можешь знать дитя праха?

Наверное, ключевым моментом, после которого я безоговорочно принял тот факт, что передо мной один и тот же человек, чудом проживший четыреста пятьдесят лет, был голос. Хриплый и с небольшим дефектом. Пугающий и завораживающий одновременно, гипнотическое влияние, не иначе.

Голос ректора моего университета очень четко звучал в голове, и идентичность с тембром, хрипотцой и дефектом голоса Бомелия была очевидной. Фантастика, но это точно был он, проживший несколько сотен лет.

Лекция была по репликации генов и будущем передовой медицины в области регенерирования органов. Ректор начал лекцию с легенды.

Тогда я не задался вопросом, откуда он достал странный манускрипт, в поблескивающей черной коже со странными золотыми символами на обложке? Когда уважаемый мной академик рассказывал про легенду «черных алхимиков» я внимал каждому слову. Возможно, я и готовил доклад, потому что поверил, что алхимики были передовыми учеными, подвергающиеся незаслуженным гонениям. Теперь, глядя на перекошенное лицо с горящими яростью глазами, я больше не верил в невинность алхимиков.

Воспоминания прокручивались на огромной скорости в мельчайших деталях. Казалось, должно было пройти много времени, на самом деле вспомнил я всю историю за пару минут. Я, не отрываясь смотрел в янтарные, золотисто-желтые глаза, не понимая, откуда может исходить блеск?

Профессор читал легенду и демонстрировал старые рисунки. Открывая таинственный манускрипт с символом золотого солнца.

Он не утверждал, что все это правда, посмеиваясь во время лекции. Хотя даже тогда что-то в поведении ректора казалось неестественным.

Легенда была про страшные убийства 1575 года, которые совершались вначале в Европе, затем в России во времена Ивана Грозного.

Глава 26. Роковая легенда

Рисунки. Перед глазами стояли изображения из древнего манускрипта. Ректор демонстрировал на огромном экране схематичные изображения так называемых «северных людей», которых я видел в книге монаха.

Длинный скелет и четыре фаланги на всех пальцах.

И я вспомнил, почему был так уверен в генетических особенностях вымирающей подрасы. Теперь я точно знал, что пытался вспомнить с самого начала, еще в своем времени. Генетические особенности убитых.

Тогда я затаив дыхание восхищался невероятными познаниями своего кумира в генетике. Ректор уверенно рассказывал, подкрепляя лекцию доказательствами и схемами. Получалось, что гены, связанные с репарацией дезоксирибонуклеиновой кислоты, ДНК, у северной подрасы отличались.

Как утверждал гениальный медик своего времени, люди с такими внешними характеристиками имели уникальное сочетания генов, отвечающих за продолжительность жизни и регулирующих клеточный стресс, восстанавливая ДНК и метаболизм. Условно говоря, люди с таким набором ген умели восстанавливать внутренние процессы, что и давало долголетие.

Разумеется, ректор был осторожен, и преподносил все как нелепую легенду, чтобы доказать огромные познания алхимиков в медицине. Только сейчас я понял, что он демонстративно делал вид, что рассказывает сказки, все это время пытаясь скрыть страшную правду. О том, что это сработало.