Отверженный V: Возмездие (СИ) - Опсокополос Алексис

— Я же уже сказал, это барон фон Лангерман.

— Я тебя не имя его спрашиваю. Ты знаешь, кто это?

— Это один из руководителей проекта «Вархайт», а, может, даже его глава.

— Значит, ты не знаешь, кто это, — вздохнув, произнесла бабушка. — Сейчас иди к источнику, восстанови силы, затем отдохни, и в половине первого жду тебя на обед.

— Мы не можем терять время, — сказал я. — Нам нужно как можно быстрее передать барона в Новгород. Надо спасать ребят. Их можно обменять на фон Лангермана. А его можно допросить и узнать, кто нас предал. Его надо срочно отвезти в столицу!

— Не надо! — отрезала бабушка.

— Но почему? — удивился я.

Бабушка мой вопрос проигнорировала и сказала:

— Иди к источнику!

И я понял, что задавать вопросы раньше обеда бесполезно, ещё раз поблагодарил бабушку за заботу и пошёл к выходу. Правда, сначала я решил принять душ и переодеться — не хотелось идти к источнику в таком виде. Уходя, услышал, как бабушка обращается к барону:

— Я княгиня Белозерская. Вы находитесь в моём имении, и Вам ничего не грозит. Если Вы, конечно же, не будете делать глупости.

*****

В кабинете кесаря Романова проходило очередное совещание — уже седьмое за последние сутки. Не спавшие всю ночь Валуев, Салтыков, Панин Глебов и Милютин обсуждали с кесарем неутешительные итоги провалившейся спецоперации. И ждали Воронцова, который должен был прибыть с минуты на минуту.

— По итогам операции «Возмездие» наши общие потери убитыми и пленными составили тридцать два человека и двадцать шесть орков, — докладывал глава КФБ. — Сколько из них погибло, а сколько попало в плен, мы пока не знаем. Раненых тоже было очень много, но их всех быстро поставили в строй. Мы захватили в плен восемнадцать немцев и четверых поляков. Также было спасено и перевезено в Беларусь и Калининградскую область сто двадцать семь подростков. В основном из центра «Ост».

— По каждому центру в отдельности какая ситуация? — спросил Романов.

— Центр «Ост» при помощи подоспевших отрядов министерства обороны, за что ещё раз хочу выразить благодарность Василию Андреевичу, удалось отбить полностью. Почти две трети подростков увели в Беларусь. Остальные, к сожалению, разбежались. Оттуда же и основные пленные немцы. Можно сказать, что отошли мы из этого центра, выполнив задание. Хоть, как я раньше сказал, из-за того, что нас ждали, есть потери. И возможно, среди курсантов центра.

— Ждали… — со злостью процедил сквозь зубы кесарь и нахмурился.

— С центром «Норд» тоже относительно неплохо, учитывая, что попали в засаду. Оттуда почти половину детей смогли увезти в Калининградскую область, — продолжил Валуев отчёт. — Правда, пленных там меньше. В отличие от защитников Восточного, защитники Северного довольно быстро разбежались. К сожалению, вместе с курсантами. А вот с центрами «Зюд» и «Вест» всё плохо. На Южном думали, что будет хуже всего, там нас встретила совсем уж большая группировка врага, и маги там оказались наиболее сильные, но, к удивлению, оттуда нам удалось уйти почти без потерь. Увы, никого из подростков забрать не смогли.

— Сами ушли — уже хорошо в такой ситуации, — заметил Салтыков.

Глава КФБ кивнул, соглашаясь с министром обороны, и продолжил:

— А центру «Вест» подоспела помощь из Германии, и поляки туда же все свои силы бросили, так как Варшава рядом. Там у нас основные потери.

Кесарь хотел что-то сказать, но в этот момент открылась дверь, и на пороге появился князь Воронцов. Глава московских орков вошёл в кабинет, поздоровался и сел за стол.

— Рад видеть Вас живым, Игорь Константинович, — сказал Романов. — Благодарю Вас за то, что сделали так много в непростой ситуации.

— Что ни сделай, всегда кажется, что мог больше, — с сожалением произнёс Воронцов. — Но, увы, большего мы уже сделать не сможем. Теперь дело за дипломатами.

— Да, — согласился кесарь. — Теперь предстоят долгие переговоры по обмену пленными. И ещё надо попытаться вытащить оставшихся подростков, угрожая немцам, что расскажем всему миру об их аморальном и гнусном проекте.

— Немцы прислали ещё одну ноту, — сказал министр иностранных дел. — Снова возмущаются, угрожают и требуют вернуть им барона фон Лингермана.

— Фон Лингермана? — удивился Романов. — А он у нас?

— В том то и дело, что не у нас, — ответил Панин. — Но немцы требуют его вернуть. В противном случае обещают-таки объявить войну.

— Да, — задумчиво произнёс кесарь. — Не хотелось бы усугублять ситуацию и портить с ними отношения до такой степени.

— Конечно, не хотелось бы, — поддержал Романова Милютин. — Но с чего они решили, что фон Лингерман у нас?

Романов кивнул, соглашаясь, призадумался, а потом неожиданно спросил:

— Иван Иванович, а где Ваш протеже? Где наш выдающийся парнишка и два его эльфа?

— К сожалению, никто не знает, — ответил глава столичного КФБ.

— Один эльф, оказавшийся анимагом, дрался с нами, пока его не схватили немцы. Долго дрался. Сильно помог, — сказал Воронцов. — А второй вместе с мальчишкой довольно быстро исчез из виду.

— Не нравится мне это всё, — заметил кесарь.

— Мне тоже, Александр Петрович, — сказал Милютин. — Я несколько раз звонил Роману, но его телефон отключён.

— Ладно, рано или поздно объявится. А сейчас нам надо как-то с немцами договариваться.

— И найти того, кто передал им информацию о спецоперации, — добавил Воронцов.

— На это надо бросить все силы! — со злостью произнёс Романов. — Если найдём предателя, я лично ему голову оторву. И неважно кто это будет. Оторву сразу же без суда и следствия.

— Боюсь, Александр Петрович, что для этого Вам придётся ехать в Петербург, — заметил граф Салтыков.

*****

У источника я пробыл примерно полчаса, и вроде бы получил прилив сил, но при этом как только его покинул, захотел спать. До обеда оставалось ещё полтора часа, и я решил, что часик вздремнуть будет самое то. Магия, конечно, давала силы, но я не спал больше суток, и это были очень нервные сутки.

Час сна на удивление сильно помог, и в двадцать пять минут второго я полный сил входил в обеденный зал. Бабушка пришла практически сразу же после меня. Мы дождались, пока слуги подадут горячее и удалятся, после чего я спросил:

— Скажите, пожалуйста, почему Вы не хотите отправить фон Лангермана в Новгород?

— Для начала я скажу, что до сих пор не могу ещё принять того факта, что аристократ из ближайшего окружения императора Вильгельма Пятого, один из его, можно сказать, соратников, находится в моём имении в качестве пленника. Как ты, наверное, уже понял, это меня не очень радует.

— Конечно, понял, — сказал я. — Но это шанс спасти ребят.

— Это шанс сильно испортить отношения с Вильгельмом Пятым. Чтобы тебе было понятно, как он отреагирует, представь реакцию Романова на похищение немцами, к примеру, Милютина. Представил?

— Представил.

— А теперь умножь это на десять.

— Ничего хорошего, да. Но Россия сейчас и так на пороге войны с Империей.

— Я тебе не про Россию говорю, а про себя. Мне бы не хотелось портить отношения с Вилли. И я не собираюсь этого делать. Поэтому в Новгород фон Лангерман не поедет!

— Но это единственная возможность спасти ребят. Спецоперация провалилась из-за предательства.

— А вот об этом ты мне сейчас расскажешь.

Я подробно рассказал бабушке обо всём, что произошло со мной в Польше: от высадки в Восточном до ухода через телепорт из Белостока. Бабушка, в свою очередь, рассказала, что была готова к худшему варианту, и поэтому дала Тойво амулеты для возвращения при помощи пространственной магии. На всякий случай на всё время моего отсутствия она выставила в портальной башне отряд из пятерых боевых магов, один из которых был к тому же хорошим лекарем. Они должны были оказать мне поддержку, если моё возвращение будет проблемным. В итоге так всё и произошло — пятёрка магов встретила меня и продержалась до прихода бабушки.

— Я ожидала, что ты вернёшься порталом, но что вместе с тобой прибудет фон Лнгерман — этого я даже в страшном сне не могла представить. Хорошо, хоть я почувствовала, что ты прибыл и пошла тебя встречать, а то он бы нам разнёс половину поместья.