Меченый. Том 3. Жребий брошен (СИ) - Савинков Андрей Николаевич

— Такой вопрос: вы собираетесь только свои овощи перерабатывать или готовы брать сырье из других колхозов области?

— Рано об этом говорить, товарищ Горбачев. Тут ведь придется в план вносить изменения, это уже не наш уровень компетенций.

Колхозы в соответствии с плановой моделью должны были ежегодно сдавать государству оговоренное количество продукции по фиксированной цене. Обратно сельхозпредприятие получало те массы рублей, которые можно вложить в развитие, в строительство, но нельзя раздать людям, поэтому повинность перед государством воспринималась зачастую как тяжкое бремя. Забавно, что схема фактически мало чем отличалась от условного металлургического завода, только там литейщики почему-то работу за зарплату несправедливой не считают. Интересные психологические выверты.

Излишки селяне централизованно сбывали населению на колхозных рынках и через коопторг, и вот тут уже речь шла именно о живых деньгах. Соответственно, строя цех переработки, колхозники работали на свой карман в некотором смысле, но одновременно пристегнуть к схеме соседние колхозы оказывалось практически невозможно. Потому что если те продадут свой избыток овощной продукции под переработку, то получат не живые деньги, а «условные», которыми предприятия рассчитывались в СССР между собой. Получается, что для более эффективного взаимодействия между предприятиями нужно было либо кардинально менять всю систему, либо вводить «костыли» — некие расчетные центры, которые будут как-то делить прибыль. Ту самую прибыль, природа которой в советской экономике всю дорогу построения коммунизма в отдельно взятой стране была, мягко говоря, дискуссионной.

— Если нужно, план подправим. Государству тоже выгодно получать чистый продукт, который хранится хорошо и не гниет на базах. Нужно накормить людей, все остальное — вторично.

— Накормим, товарищ Горбачев, — «козлик» повернулся движением руля и свернул с колеи под тень деревьев разделяющей поля лесополосы. — Приехали.

Одна проблема, как обычно, тянула за собой целый ряд «последователей». Например, советские холодильники традиционно не славились вместимостью. Это, впрочем, имело под собой вполне логичное обоснование: маленькие кухни, дома без лифтов, куда мебель и технику приходилось заносить руками — все это само собой заставляло придерживаться некой концепции компактности. В самом распространенном советском холодильнике «ЗиЛ-63» морозильная камера была объемом всего в 25 литров, что для массовой концепции потребления населением замороженных полуфабрикатов было очевидно недостаточно. Да просто сунешь туда несколько пакетов с той же морковкой или горошком замороженным — место и закончится.

Одновременно нужно отметить, что во второй половине 80-х со строительством квартир, где кухня имела площадь в 5 квадратов, уже было покончено, причем давно. Проблема жилья в стране потихоньку решалась, возводились новые микрорайоны, от пятиэтажек мы перешли к девятиэтажкам, а от тех — к домам на шестнадцать этажей. Ну то есть можно было начать делать технику побольше и повместительнее. Опять же с проводкой стало легче, ограничивать потребление холодильников мизерными 150 ваттами стало не сильно нужно, появилась возможность делать их полноценно двухкамерными с большой морозилкой. И даже делать отдельные морозилки для отдельных — прошу прощения за невольный каламбур — «ценителей».

Опять же нельзя сказать, что ничего подобного в СССР не выпускалось до появления в этом мире одного не в меру деятельного попаданца. Например, выпускалась в СССР модель холодильника «ЗиЛ-65» — трехкамерный монстр, который на обычной хрущевской кухне просто некуда было поставить и оттого не пользовавшийся в народе особой популярностью.

Ну и если уж затронули тему, стоит отметить, что Союз в эти годы был одним из главных — даже немного странно это звучит — производителей и экспортеров холодильников, которые поставлялись более чем в 50 стран мира. Ежегодно в СССР собиралось пять–шесть миллионов охлаждающих ящиков, из которых порядка миллиона уходило за рубеж. Продукция советских заводов ценилась за низкую цену при высокой надежности и низком энергопотреблении. Такая вот короткая историческая ремарка для тех, кто считает, что в эти времена СССР мог только нефть на кордон гнать.

Так или иначе, в эти лета размеры домашних холодильников в СССР начали активно увеличиваться, в первую очередь в высоту, конечно же. Если в 1970-х стандартным размером этого бытового прибора считались 140 см в высоту, то уже к концу 12-й пятилетки заводы совершили «переход», и наиболее популярными стали полноценные двухкамерные модели 180 см в высоту.

Вылезли из автомобиля, я качнулся в разные стороны разминая спину, что-то внутри отчетливо хрустнуло. Да уж, поездки на УАЗе по отечественному бездорожью — это то еще приключение. Зато виды вокруг с запасом компенсировали все неудобства: огромное раскинувшееся на километры колхозное поле, застеленное золотистым ковром спелой пшеницы, и по нему не торопясь ползают разноцветные уборочные комбайны, вокруг которых суетятся грузовики оттаскивая на хранение насыпанное им в кузов зерно. Красота. Есть в этом зрелище что-то умиротворяющее, хотя казалось бы, я человек сугубо городской, мне коптящие небо трубы металлургических гигантов должны быть куда ближе ментально, а поди ж ты.

Подъехали чуть отставшие телевизионщики. Вылезли из своего студийного РАФика, начали доставать камеры и другое оборудование. У нас сегодня планировалась сьемка классического сюжета о том, как Генсек общается с «тружениками села». Сколько уже подобных репортажей было снято на советском телевидении — не счесть, с другой стороны — хуже от него не будет, а я давно хотел пообщаться на темы сельского хозяйства не с профильным министром, а с кем-то более вовлеченным в практическую часть дела.

Сняли как комбайн доезжает до края поля, как из него вылезает улыбчивый молодой парень в белой «парадной» рубахе — есть сомнение, что в обычный свой рабочий день колхозный комбайнер одевается именно так, ну да ладно, сделаем скидку на «магию кино» — как мы общаемся, как парень рассказывает мне о новом только-только поступившем с завода комбайне «Дон-1500» какой-то там усовершенствованной модификации. Для этих лет окрашенная в яркие красно-оранжевые, еще не успевшие выгореть на солнце цвета машина выглядела вполне себе футуристично. Мне конечно чисто визуально не хватало декоративных пластиковых накладок в разных местах, но с другой стороне нельзя было отказать комбайну в неком стильном советском брутализме.

Обсудили с парнем прямо на камеру недостатки и достоинства новой машины. Было видно, что парень немного волнуется, но при этом вполне сносно держится перед камерой. Похвалил мощь нового комбайна, пожаловался, что уже что-то там в нем ломалось, хотя только в начале лета его в колхоз с с завода поставили. В целом — нормально, но можно и лучше. С другой стороны модель только в этом 1986 году выпускать начали, от детских болезней ни одна техника не застрахована.

Потом я возжелал залезть в кабину, лично ее проинспектировать. Ну что сказать… Достаточно аскетично, видел я в будущем видосики из кабин комбайнов будущего, там разве что кнопки перехода на гиперсвет не было: копьютеры разные, прочие навороты, кондиционер опять же.

— Жарко тут. Как вы в этом стеклянном аквариуме-то?

— Жарко, а куда денешься? Водичку пьешь и работаешь, деды вон косами орудовали тут всяко легче, — пожал плечами местный передовик производства. Такое отношение без «зажратости» с одной стороны радовало, а с другой немного расстараивало. Не привыкли наши люди еще к удобству, а ведь не так сложно в комбайн тот же кондиционер засунуть, они в СССР вполне производились и даже устанавливались на «Чайки» и другие машины представительского класса. Поди в комбайн, который стоит как десть «Чаек» поставить его будет не так уж сложно. Сделал мысленную пометку провентилировать этот вопрос более предметно и спрыгнул обратно на землю. Ну как спрыгнул, сполз, если честно. Высоковато там, поберег колени, не мальчик уже, нужно беречь здоровье.